Непроглядный мрак, холод и зловещие шорохи - вот что ждало любого кто спуститься в царство мертвых, где правил неумолимый Аид. Сюда попадет любой кто смертен, но, никому отсюда не выйти, таков закон. Однако же, кое-кто все же решил рискнуть и совершить то что не представляется возможным. И вот, он ступал все ниже по темному пещерному проходу. В руке его был факел с бледным пламенем, которое хоть и было холодным но все же надежно освещало путь - подарок от бога который проводит души в царство мертвых, Гермеса. Огонь не мог быть погашен, потому и был столь ценен. В свете факела была видна массивная, мускулистая и высокая фигура мужчины, на его голове и плечах была накинута львиная шкура, и голова льва служила шлемом, лицо с резкими чертами и серыми пронзительными глазами было слегка нахмурено и сосредоточено. На мужчине так же были наплечники из бронзы, нижняя часть хитона, на поясе висела дубина укрепленная металлом а так же сандалии. Он дышал немного чаще чем обычно, во-первых потому что атмосфера внизу была более тяжелой чем на поверхности, к тому же он был напряжен. Нет, он не боялся, страх стал его постоянным спутником, и он уже привык его не замечать. То что ему предстояло сделать, было куда необычнее предыдущего.
Он наконец-то спустился к большому и высокому тоннелю, у которого начиналось устье реки. На берегу стояли толпы душ умерших ожидающих переправ на другой берег. На пришедшего они казалось бы не обращали никакого внимания, а возле берега пришвартована массивная черная лодка которая тихо покачивалась на водах темной как ночь реки мертвых. С веслом на ней стоял бледный худощавый старик с нечеловеческими глазами и темными одеждами. Завидев Геракла он прохрипел зловеще:
- Только мертвые пересекут реку Стикс!
В ответ на это сын Зевса достал из мешочка на поясе золотую монеты и кинул ее паромщику, - вот твоя плата, монстр, ты перевезешь меня на ту сторону! - потребовал герой низким голосом.
Харон поймал обол в полете, и убедившись что тот настоящий, жестом пригласил сына Алкмены взойти на лодку вместе с другими душами. Поездка по реке мертвых началась. Геракл мог увидеть потерянные души в водах реки Стикс, такое случалось когда духи не могли перейти на ту сторону царства умерших. На потолке тоннеля блестели топазы, они переливались и играли отблесками от воды. Хотя мир мертвых был местом мрачным и жутким, но все же по-своему красивым. "Неужто у Эврисфея совсем нет почтения к богам.. раз даже на такое готов пойти чтобы погубить меня", - Геракл покачал головой пока раздумывал как же отреагирует на это владыка этого места. А тем временем лодка пристала к другому берегу. Перед полубогом раскинулось целое царство - от причала шел мост на поля асфоделей, это гигантское поле по которому ходили души, они общались, собирались в группы и как-то пытались имитировать жизнь что была н поверхности. Там росли красивые цветы асфоделей, а так же деревья стены украшали самоцветы , правда вид портили стаи гарпий что пролетали сверху и всполохи огня что поднимались в расщелинах между островками полей асфоделей. 
Сын Зевса еще немного оглядел все это, а затем, издал звучный клич, который должен был быть слышен много где в царстве мертвых.
- Аид! - громыхнул Геракл осматриваясь вокруг, - я пришел взять твоего пса на поверхность по воле Эврисфея и богов! - само собой Аид вряд лит такому будет рад и он все прекрасно слышал, но, полубог не собирался отступать, он должен был искупить свою вину, чтобы его жена и дети смогли обрести покой.

Само собой, глупо было ждать что сам царь мертвых прибежит сюда, лично приветствовать Геракла, но, все же, без внимания клич героя не остался. Полубог явственно чувствовал в своей голове вкрадчивый голос Аида, тот звал его. Бросив взгляд дальше, сын смертной и бога увидел вдали возвышение с троном ,на нем и восседал мрачный Аид. Заставлять владыку мертвых ждать мужчина не собирался, тем более без его ведома, Цербера ему из царства мертвых не вытащить. Воитель двинулся вдоль поле асфоделей ,минуя толпы духом умерших, которым казалось не было особого дела до посетителей царства мертвых. Впрочем, их можно было понять, ведь их заботы теперь не здесь и сейчас, а в вечности мира мертвых.
По пути он смотрел на местных обитателей, думая встретить знакомое лицо, все же немало умерло при нем. Но, случилось так что некоторые обитатели сам признали его раньше, и первой из них была женщина, бледная, одетая в боевой доспех и с короткими волосами: - Ты.. убил мою царицу. Оборвал мою жизнь, после ступить на нашу землю.. мужчина! - шипела она гневно, подплывая к нему ближе.
- Поди прочь, амазонка! - отозвался Геракл, отмахиваясь факелом Гермеса от духа женщины, -твой гнев и злость Геры тебя погубили, как и Ипполиту! - он прекрасно помнил как собственноручно устроил побоище на острове амазонок, когда его несносный кузен приказал ему принести пояс их царицы, Ипполиты, и все бы получилось прекрасно и бескровно, он даже сумел очаровать царицу и та сама отдала ему пояс, но, вмешалась его ревнивая мачеха и сделала амазонок яростными. Ему пришлось всех их убить, в том числе Ипполиту.
- Там в Спарте... я погиб под завалами, - обратился к нему уже мужской голос, - да заберет тебя море как и меня! - прорычал некий мертвый матрос, и многие другие духи столпились возле него, обвиняя, угрожая и стремясь словно сдавить его в кольцо. Было непросто встречать призраки тех кто так или иначе погиб по его вине, это давило на разум и бередило чувства. Но, герой прикрыв глаза глубоко вздохнул, дабы унять свои чувства и уверенным шагом вышел из кольца, благо духи были бесплотными.
Избавившись от духов, он наконец-то предстал перед троном Аида, возле которого кстати сидел еще и Гермес, которого он недавно видел снаружи, он кивнул приветственно богам.
- Владыка Аид, быстроногий Гермес, - он поднял взор на обоих богов, Аид казался хоть и мрачным, но все же немного заинтересованным, - я здесь по приказу моего родича, Эврисфея, как и повелел мне Оракул, и приказано было мне привести ко двору царя Цербера, что живет в твоем царстве., позволь мне это сделать, - он не хотел вздорить с Аидом, ему вполне хватало что из богов Гера преследует его, - ибо я выполню это деяние, чтобы мне того не стоило, - заявил герой твердо и решительно, положив руку на висящую на поясе палицу.