Кровь стучит в ушах и горло жжет от недостатка кислорода. Джейк слышит только собственное дыхание, чувствует только напряжение мышц. Он быстрее, в этом нет сомнений. С каждой секундой он подбирается ближе, фокусируется только на одной лишь спине в толпе. Кто-то пытается за руку схватит, но попытаться сейчас остановить Мюллера - все равно что пытаться остановить танк, пытаясь лечь ему под гусеницы. Через сидения, между проходами. Быстрее. Самолет начинает трясти и свет мигает, а пассажиры вскрикивают разом. Трап едва успевают подкатить. Дверь уже открыта, приходится прыгать. Тридцатитрехлетний айтишник из Нью Мехико Марко Диаз, в руках которого опаснейший штамм вируса, способного начать зомби апокалипсис (опять), и о назначении которого он даже не подозревает, думая, что в очередной раз перевозит колумбийский кокаин, приземляется как мешок с дерьмом, едва ли не слетая вниз по ступенькам носом вперед. Джейк Мюллер - неудачливый мститель и без маски - как кошка, с едва слышным металлическим лязганьем. 

Придурок, наверное, решил, что он из ЦРУ, а у этих с подельниками картелей разговор короткий. В базу не заносят и браслеты на запястья не цепляют. Только мешок на голову натягивают. По-человечески Марко Диаза должно быть жалко. Но он сам в это влез, гонимый своей жадностью. Ничего, Джейк с ним только профилактическую беседу проведет. От истины все-таки удирающий от него мул был не слишком-то и далек. Мюллер разговорить с ним собрался разве что на языке силы и при помощи аргументов и логики, то есть - кулаков. Так, Джейк убедился, месседж гораздо лучше доходит.

Небо над головой морозно-синее, с росчерками белыми, похожими больше на каракули младенца. Он перебегает взлётно-посадочную прямо перед садящимся самолетом и его чуть не сбивает воздушным потоком, когда стальная громада брюхом своим едва не касается его затылка. Уши закладывает ревом реактивного двигателя до болезненного звона - Джейку плевать. Он только на секунду оступается, чтобы устоять на ногах, и снова пускается в погоню, рыча сквозь стиснутые зубы. Но цель из виду он не теряет. В терминал решил забежать, там затеряться. Джейк видит его насквозь, как положено любому хищнику, преследующему жертву. 

Только вот Мюллер, как Акелла, промахнулся. Спугнул. У него еще маловато было опыта в слежке, зато Шерри помогала информацией периодически. На правительство Джейк все еще отказывался работать, но и Биркин он старался не втягивать в свои дела, чтобы она не рисковала почем зря шеей перед начальством, но если его супер-девочка решилась на что-то, то она это сделает. И Джейк не пытался встать у нее на пути, потому как знал - бесполезно. Наводка на мула была как раз от нее. Он не мог себе позволить вот так бездарно все проебать из-за одной крохотной ошибочки. 

Что сделала бы Шерри? Уж точно не стала стоять столбом. И Джейк бежит дальше, уворачиваясь от снующих туда-сюда служебных машин и автобусов, везущих пассажиров к своим рейсам. Не обращает, когда сотрудники аэропорта выскакивают из-за руля и приказывают остановиться. Аэропорт кажется таким занятым и суетным местом, но, когда мимо проносится Джейк время будто замирает позади. Ошарашено ему смотрят вслед тысячи глаз. Он чуть не налетает на маленький погрузчик у самого в хода, и еще неизвестно кто выиграл бы это столкновение. Водитель даже обматерить его не решается. И правильно. Джейк уже думает ломануться дальше, но вдруг почему-то поднимает взгляд. Прямо над ним оказывается прозрачное стекло зала ожидания. И пара странно-знакомых глаз за ним. Джейк не может понять, почему никак не может узнать их цвет. А потом до него доходит. Они должны быть зелеными. Но этот ебаный взгляд из-под насупленных бровей он знает. 

Посади на поводок этого щенка.

Джейк медлит и сам не знает почему задается этим вопросом, но какого хрена он тут забыл. Собрался на отдых, очевидно. На Гавайи, например. Рассекать волны на доске и потягивать коктейли из кокосовых скорлупок. Мюллера пробивает на злорадный смешок от этой мысли. А что? Этому еблану точно пошел бы на пользу такой отдых. Только Джейк сомневался, что тот вообще знает такое слово “отдых”, и в принципе не умеет жить без своего драгоценного капитана и АПБТ. 

Мотает головой, салютует, губы в оскале растянув, и кидается в погоню. Толкает массу тела ногами, перемахивает через ограждения, вбегает дальше в едва успевшие плавно закрыться с тихим ших автоматические двери. 

Нет времени думать о чем-то, что он сейчас и сформулировать не в силах. Несут кусок монстра по палате, колючий весь, пульсирующий еще. Джейк почему-то не может взгляда оторвать. Находит какое-то странное удовольствие в созерцании этой мерзости. Живой мерзости. А человек на кушетке рядом будто мертвый уже. Дыхания не слышно, не видно. Джейк кричит, пытается позвать кого-нибудь. На тело накидываются сразу человек пять врачей, как стервятники на протухшую под солнцем плоть. Вроде что-то сделали, принесли свои иглы-трубки. Джейк закрывает глаза. 

Потерял. Протискивается сквозь толпу, не обращая внимания на возмущенные оклики, когда он какого-то зазевавшегося отпускника в очередной раз толкает плечом или локтем. Напряженно вглядывается в калейдоскоп мелькающих лиц. Нашел. Толпа выплевывает их обоих. Диаз спотыкается, падает, но выставляет перед собой руку, оттолкнуться, и побежать вперед. Джейк с пробуксовкой рвется за ним. Диаз сталкивает полку с журналами и открытками возле сувенирного киоска, Джейк лихо перепрыгивает. Диаз бросается под колеса тележек с багажом. Джейк просто сносит их, не замечая будто бы. 

Беглец останавливается в тупике, на балконе. Мюллер сразу же налетает на него с кулаками, бьет в солнечное сплетение, рвет из рук чемодан, но чужие пальцы не разжимаются. Пытается дать отпор, когда Джейк сам заносит руку для следующего удара. И наемник, конечно же, оказывается быстрее. Выбирает остатки воздуха из груди, врезав хорошенько еще раз, краем глаза замечает движение и уклоняется на инстинктах, резко отклонившись назад. Как же он пожалеет об этом через секунду. Лучше бы его нос был сломан, нежели чемоданчик с вирусом, раскрывшись в полете, отправился бы вниз с балкона, когда из-за удара Джейка Диаз все-таки отпустил ручку кейса. Пробирки с синеватой мутной клубящейся жидкостью, блеснув на солнце, разбиваются об пол и высвободившийся вирус из жидкого состояния мгновенно переходит в газообразное. 

Джейк рычит сквозь зубы, бросается к перилам, но ничего уже не сделаешь. 

В голове мгновенно тревожным звоночком всплывают три слова:

Ты. Это. Сделал. 

Мюллер отмахивается. Сейчас не время. Он обязательно все исправит. Смотрит в уже заплывшие с красной сеткой капилляр глаза людей, которым не посчастливилось стоять ближе всех, слышит возгласы и крики, будничную суету, лавинообразно переходящую в неконтролируемую панику, и думает, что все исправит. Но внизу видит, как зараженные прут массой с улицы. Как раз оттуда, откуда заходил он сам. 

Диаз был не один. Конечно, кто будет настолько туп, чтобы отправлять курьера без сопровождения с таким важным грузом. Нет смысла выпрашивать у корчащегося на полу идиота, с кем он был. Все равно не знает. А второй, верно, распылил образец вируса в самолете. Джейк от ярости вскипает и врезается кулаком в ближайшую стену. Он не может себе позволить так ошибаться. Больше нет. Это не Эдония, где на любую осечку глаза закроют, где всем глубоко похрен сколько невинных умрет за день - сотня или тысяча. 

Хорошо, если ему удастся хоть кого вывести из этого ада.

Обходит толпу зомби поверху, ищет табличку, указывающую направление к залу ожидания, который должен остаться нетронутым инфекцией, в силу своей удаленности от вестибюля. Газ быстро концентрировался в одном месте, быстро заражал, в считанные секунды превращая людей в монстров, но также быстро растворялся в богатом кислородом воздухе. За этим штаммом Джейк гонялся месяцами. А теперь вот так бездарно все проебал. 

На втором этаже тварей еще нет, но у эскалаторов и лифтов уже давка, слышится звук разрываемой зубами плоти и туповатое рычание. Джейк отвлекается, а ноги все еще несут его вперед, и он совершенно не замечает, как чуть не сбивает с ног кого-то, хочет рвануть вперед, но замирает, когда снова сталкивается с этими незнакомыми глазами, но до боли въевшимся в память взглядом. 

- Что? Хозяина потерял? Свали с дороги! - рычит Мюллер, пытаясь все-таки протиснуться мимо, не зная точно куда, зачем и что ему делать дальше, но все лучше, чем еще секунду стоять рядом с этим человеком так близко.

- Да что с тобой, блять, не так? - Джейк делает вид, что не слышал вопроса, и нападает с удвоенной силой, но это все, что он успевает сказать, сжав руки на чужих запястьях, чтобы в следующий миг грубо оттолкнуть от себя. Замечает, что вместо тепла пальцами правой руки ощущает только холод. Почему-то его от этой мысли передергивает, а перед глазами снова мясо, скальпели, кости и кровь. Отмахивается судорожно от воспоминаний, которых ни у одного человека быть не должно. Впрочем, жизнь у Джейка вся такая - ее тоже не должно быть. Хочет протолкнуться вперед. Хватка у Пирса железная, как бы иронично не звучало, но если он не отпустит - то Джейк просто поволочет его следом, как непослушную псину. 

А потом он видит, куда так рвался. Удивленно распахивает глаза, забывает совсем, что хотел отпихнуть от себя Ниванса, и этого минутного промедления тому хватает, чтобы Джейк оказался спиной прижат к стене. Если бы не этот щенок, Мюллер бы точно ощутил все то, что ощущал тот лев из мультика, растоптанный стадом напуганных антилоп. Вместо этого людская масса, не видящая ничего и не слышащая, и действующая только в соответствии с алгоритмом своего инстинкта самосохранения, проносится мимо неумным потоком. А Джейк только и может, что смотреть. Грудь неровно вздымается и опадает. Он будто нырнул слишком глубоко, и вода забила уши. Но голос Пирса все еще эхом раздается в голове.

Это твоих рук дело, а?

Смотрит в полные жгучей ярости глаза напротив, сам отвечает тем же. Это все - его вина. Он знает. Он, блять, знает. И незачем об этом напоминать. Хотя Пирс явно не знает, что произошло. Иначе он не задавал бы уже никаких вопросов. 

Джейку просто хочется хоть что-то сделать правильно в своей жизни. И у него снова ни черта не получается. Даже когда зеленый слева и сероватый справа глаза должны были служить этому опровержением. Он вроде как спас этого ублюдка. Без видимой на то причины. Но Джейк, конечно же, говорит себе, что вернулся, потому что хотел получить от Рэдфилда ответы на все свои вопросы об отце. А его собачонку спас, потому что от него этого ожидали. Он же вроде как теперь из хороших парней. И если Пирс не решил отдать ему дань в пятьдесят миллионов, то им не о чем разговаривать. Быть паинькой нихуя не дешево. А по сравнению с тем, каким Джейк был раньше, сейчас он совершенно точно паинька, и закон он преступал совсем не в тех масштабах, что и раньше, хоть и с той же завидной регулярностью. 

Как ты меня достал, Ниванс. За три гребанных секунды. Это талант, должно быть. Ты охуенно стреляешь и доводишь меня.

Взгляда достаточно, чтобы у Джейка огонь по венам вместо крови растекся, жидкая эссенция пламени, горячего настолько, что оно блистало небесно-прозрачным синим в его зрачках. Он не говорит ничего из того что думает вслух, но надеется, что его и так поймут. Ему обычно не нужно было столько красивых эпитетов, чтобы Пирс стиснул зубы. Ниванс бесился, даже если он не открывал рот. Что было, если подумать, абсолютно взаимно. 

Джейк агрессивно щерится. Джейка откровенно заебало то, что его держат за грудки, как мальчишку. Но он снова обрывается на полуслове, когда со стальным грохотом весь аэропорт на мгновение погружается в кромешную тьму и полную тишину, пока не включается тревожный красный, и крики не начинают в два раза громче звучать в голове, не находя ныне никакого выхода, запертые вместе со своими хозяевами. Вместе с заживо гниющими монстрами.

Он не сразу отходит от стены, когда Пирс его все-таки отпускает. Происходящее все еще не укладывается у него в голове. Как он мог так облажаться? Но правду он скрывать не станет. Даже от Ниванса, который, несомненно, попытается его убить, как только узнает. Не его стиль. Только вот думать об этом рано. Сейчас их забота все равно что у пастушьих собак: не дать волкам загрызть всех овец, и самим при этом не попасть под зубы и копыта.

На Пирса Джейку хочется просто махнуть рукой, и пусть делает, что хочет. Он и без него замечательно справится. А вот Ниванс без него - вряд ли. Не то чтобы на нем была бы пушка. И Мюллер уже делает шаг в противоположную сторону, но вдруг останавливается. Разворачивается и догоняет Пирса, кладет ладонь на его плечо тяжело, заставляя развернуться, и вручает ему пистолет. 

- Винтовок с собой не таскаю, уж извини, - выплевывает сквозь зубы с наглой ухмылкой на губах. На самом деле, семнадцатый глок с удлиненным стволом и пару магазинов к нему он как от сердца отрывает. Быстрая, компактная и достаточно убойная вещь. Эта хрень даже под водой стреляет и не взрывается у тебя в руках. Такая же бессмертная классика, как АК и М16. Джейк бы прочитал целую хвалебную одну, да времени нет нихрена. 

Проверяет собственный боезапас. Он уже говорил, что у пистолетов есть охуенное преимущество - размер? Даже магазины можно просто распихать по карманам. Впрочем, к такому Джейк никак не готовился. И ему явно не хватит пуль, чтобы выбить из каждой мертвой башки не менее мертвые мозги.

Пирса он не ждет, просто бросается вперед. Уж в чем щенячьи глазки был прав, так это в том, что живых надо спасать, потому что черт знает, сколько им ждать команду зачистки, если такую вообще пришлют. Спрыгивает вниз с балкона, перекатом приземляется ловко, как кошка. Вытаскивает из леса бледных измазанных в крови рук несколько сотрудников Аэропорта, когда слышит, как из-за заблокировавшейся автоматически двери со стальными рольставнями доносятся еще вполне человеческие крики, а сам металл дрожит истерически, пока в него кулаками колотят. Джейк поднимает железную шторку достаточно, чтобы люди смогли проползти, и опускает обратно, прямо на просунувшуюся вслед за добычей морду с застрявшими в зубах ошметками мяса, отрезая хотя бы один коридор с мертвыми от зала, в котором столпились живые. 

Не обращает внимания на благодарности, просто подталкивает их, и правда, как овец, к общему стаду. Озирается, отстреливать целую толпу нет смысла, но может получится запереться от них где-нибудь. Зачистить одно достаточно большое помещение, чтобы все выжившие в нем поместились. Найти бы еще такое. 

Глаза понемногу привыкают к темноте. Джейк не хочет, но все равно ищет в ней Пирса. Наверное потому, что не хочет, чтобы литры его крови пропали просто так, реши Ниванс снова героически сдохнуть.

Джейк говорит себе, что ничего и никому не обязан доказывать, а уж Пирсу Нивансу тем более. Солдаты твердолобы и пробивать их толстую кость морали и чести - себе дороже. Мюллер и не пытался, хотя, конечно, его бесконечно бесило это надменное отношение. Странно, ведь в большинстве случаев ему плевать было на то, как к нему относились. Наверное, это часть процесса: этого его перехода на сторону сил добра. В кавычках. В очень больших таких кавычках. 

Нет плохих людей, как нет и хороших. В мире вообще нет абсолют и идеалов, просто в их существование легче поверить, нежели признать правду. Правительства творят дерьмо похуже рецидивистов. А террор может быть криком о помощи загнанного в угол животного. И выбирай что хочешь - все равно весь в крови вымажешься, коль прикажут. Джейк просто хотел быть свободным от этого выбора и брать на душу грех только по собственной воли. Потому что он так решил. Потому что делает то, что сам считает правильным, а не потому, что ему кто-то навязал это самое понимание, говоря, эти - плохие, а мы - хорошие. А если вдруг победят плохие? Значит просто хорошими были не те. Джейк оставит эти дилеммы таким, как Пирс Ниванс, а сам будет гнуть только свою линию. 

Бесчестный наемник, меняющий сторону на раз-два. Убийца, без сожаления жмущий на спусковой крючок за достаточное количество денег. Сепаратист, ввергнувший собственную страну в хаос. Но он не такой, как его отец. И не такой, как Крис Рэдфилд. Он - Джейк Мюллер. Не монстр и не герой. Пока он дышит, он всеми силами будет бороться за то, чтобы мир больше не знал такого горя, какое познала Эдония. 

Джейк проглотит свою гордость, усмирит эго и сделает то, что нужно - спасет людей, попавших в смертельную западню по его вине, потому что это важнее, чем его неприязнь к Пирсу, важнее, чем он сам - вот что он понял в Китае. Когда лицом к лицу столкнулся с Рэдфилдом и переборол свою ненависть, переступил через отчаяние и обиду на весь мир. Когда вернулся и на своей спине вытащил из лап монстра человека, который был живым воплощением всего, что когда-то Джейка ранило - смесь недоверия, неверия и предвзятости - и отдал ему свою кровь. Столько, что после он едва держался на ногах. 

Сейчас это все должно отойти на второй план. Джейк выравнивает дыхание и пульс, чтобы лучше чувствовать свое тело и убрать все отвлекающие факторы. Озирается еще раз, внимательнее. Аэропорт большой и открытый, по большей части, но есть узкие помещения, где никак нельзя быть запертым с зараженными, как те бедолаги, которых он только что вырвал из когтей смерти. С другой стороны, коридор легче оборонять, меньше шансов попасть в окружение.

Почти кромешная темень совсем не помогала. У Джейка ни фонарика, ни лазерного прицела, ему, впрочем, не привыкать к тяжелым условиям. Человечьи инстинкты острее, чем у дохляков, так что, можно сказать, что преимущество на его стороне. 

Долго Мюллеру самому разрабатывать план спасения не приходится - один из выживших берет на себя инициативу, и Джейк мысленно благодарит этого смелого господина. Другое же дело, что его далеко не все слушают. Чертыхается под нос. Порой овцу надо укусить за голень, чтобы она пошла, куда тебе нужно.

- Эй! - разводит руки дерзко, как будто и правда собирается напасть. Большинство людей оборачивается, но Джейк так и не успевает ничего сказать, потому что земля резко уходит из-под ног, а воздух - из легких, с надвигающимся, будто раскаты грома, грохотом, а потом и ударом, треском и звоном стекла, водопадом обрушившегося на головы, на пол. 

На автомате он бросается в сторону, прикрыть собой уже не успеет никого, его обильно посыпает раскрошившимся в песок бетоном и мелкими камнями. Прикрывает бритую голову, не может еще осознать, что произошло, но вокруг снова суматоха, будто кто-то ложкой безжалостно размешал, растворил все осевшее, словно сахар, на дне закупоренного аэропорта, в умах избежавших заражения людей, обманчивое спокойствие и маленькую капельку надежды заодно. 

Пыль забивает горло и грудь разрывает приступом кашля. В ушах звенит, а голова кружится так неистово, что перед глазами не четкая картинка, а водоворот. На чужое плечо Джейк всё-таки опирается крепко, сжимает пальцы и тянет тяжёлое тело вверх, сквозь сжатые зубы выдыхая. Нападки Пирса его не злят, напротив, Мюллер сквозь кашель хрипло смеётся.

- Это сраное кунг-фу спасло твою задницу.

Скольким монстрам он размозжил голову одними кулаками? Одного, особенно здорового и особенно надоедливого, отправил купаться в лаве точным ударом в челюсть. С Нивансом, на самом деле, хотелось проделать примерно тоже самое. И такой шанс наверняка представится, когда Пирс попытается оторвать ему голову, получив все-таки ответ на свой вопрос. Это была самооборона, ничего личного. 

Второй пистолет, дожидавшийся своего часа в кобуре, знакомо ложится в ладонь. Владеть оружием и быть оружием - все-таки разные вещи, но Джейку нравилось обладать обоими. 

Полыхающий самолет, его мясо металлическое, ошметками свисающее тут и там, зомби, будто личинки опарышей, прогрызшие себе путь наружу в мертвой плоти, вываливающиеся наружу, всполохи огня и электричества. Джейк не разбирается во всем этом безумии, жгущем сетчатку и забивающем слух - как только вскидывает руки с зажатой в них крепко пушкой на уровень глаз, машинально щелкает предохранителем и целится первому попавшемуся в голову. Понимает в ту же секунду - их слишком много. Они с Пирсом могут хоть каждым выстрелом укладывать одного, да только толку будет мало. Плюс, Джейк совсем не был настроен тут подыхать. 

Придумай что-нибудь, ну же. 

На Пирса он не слишком полагался. Самоотверженность, конечно, красит, но меру надо знать.

Цокает языком, не делает ни единого выстрела и просто начинает искать глазами хоть что-то, что могло бы помочь. Не находит, а времени все меньше, и совсем скоро особенная кровь Джейку не поможет. Какой от такой крови толк, если тебя просто сожрут живьем? Плевать, он не обращает внимания. Чувствует поток теплого воздуха щекой, потом жуткий скрип слышит. 

Ну конечно, вверх посмотреть он сразу не додумался.   

Прямо над головой раскачивался на длинных искрящих черных щупальцах-проводах массивный пласт стали, служивший ранее потолком или же частью его. Подпустить мертвецов поближе, и можно будет прихлопнуть большую их часть, как мух, если рассчитать все правильно. 

- Видишь? - пихает пирса локтем под ребра и сразу целится вверх, призывая своего невольного напарника сделать тоже самое. Если выстрелят почти синхронно, то успеют. Ниванс вроде как снайпер. Вот и будет ему проверка на вшивость. Правда мазать не стоит им обоим, посмеяться над чужой промашкой все равно не выйдет. Джейк кивает Пирсу, показывает на пальцах “три”, и считает мысленно. 

Раз. Два. Выстрел.

Вместе они перебивают провода и жестяной лист летит вниз, на головы не таким сообразительным, как живые, мертвым. До Мюллера своевременно доходит, что их тоже может задеть - он отталкивается от потрескавшегося плиточного пола, залитого кровью и стеклом, и утягивает Ниванса с собой, заставляя пригнуться, почти упасть, но из зоны поражения им уйти удается.

За спиной раздается ужасный металлический грохот и еще один взрыв, на этот раз ударной волной с ног все-таки сносит, а Джейк и кольца рук вокруг чужого тела разжать не успевает. Почти сразу же вскакивает на ноги, и мысленно подмечает, что на сегодня падений ему хватило. На этот раз он протягивает руку Пирсу. Впрочем, это того стоило - он отыгрался.

Джейку кажется, что однажды Пирс раскроет рот, и его глаза так закатятся в череп, что обратно не выкатятся. Нивансу вот просто необходимо было быть занудой, который делает все по правилам. Наемник напускает на себя крайне пренебрежительный вид, складывает руки на груди и взглядом блуждает так упорно, чтобы точно было понятно, что ему неинтересно, когда слышит про дражайшее пирсово АПБТ. 

Время реагирования моментальное, но будут через пару часов, когда их всех тут сожрут, и останется только зачистить здание от плотоядных трупов? Охрененный план. Но другого попросту не было, поэтому Джейк не спешит осаждать Пирса. Кому, как не ему знать реальное положение дел. Так что, если он говорит несколько часов, значит, так оно и есть. И от этого было ничуть не легче. 

Мюллер оценивать свои шансы умел прекрасно. Ни у кого кроме них с Пирсом пушек, судя по всему, нет, и никакого тайного арсенала с оружием, желательно с парой миниганов, в аэропорту тоже не припрятано (а так хотелось). Самолет проделал нехилую такую дыру в здании, но они с Нивансом только что поставили на этой возможности свалить из аэропорта до прибытия подмоги крест, когда уронили на головы зомби огромный пласт железа, а еще, кажется, взорвали самолет. Но это было круто, надо было признать. Если бы еще наемник себе пару шишек не набил, пока закрывал собой Пирса, было бы еще лучше. Зато теперь мистер-я-все-делаю-по-уставу был ему должен. Дважды. От этой мысли Джейк отмахивается, потому что ему на самом деле вообще не хочется иметь должников. От пятидесяти миллион он все еще не отказался бы, но вряд ли, опять же, у Пирса они были. 

Наемник прикусывает фалангу пальца, напряженно постукивая мыском ботинка по залитому кровью полу, кивает, снова удерживаясь от ответа. У него на языке один яд, а они с Нивансом не самые сдержанные люди. Еще одна перепалка им сейчас ни к чему. Потому Джейк просто велит себе заткнуться и думать. Думать быстрее, потому что они может и огородили себя и других выживших от толпы мертвецов с самолета, но зато все равно что позвонили в обеденный колокольчик для всех остальных. 

Рано или поздно придется столкнуться с последствиями, Джейк!

Голос Шерри в голове звучит четко и ясно. И он жалеет, что не может ей сейчас набрать и рассказать обо всем, а она бы непременно помогла. Может и подсказала бы что-нибудь. В конце концов, план Пирса - чертово самоубийство. Им нужно было провести толпу гражданских в безопасное место через аэропорт, кишащий зараженными, считай, без патронов. Кунг-фу и полный иммунитет к вирусам — это, конечно, хорошо, но он один, было бы Джейков Мюллеров тут с пару десятков - они бы точно выбрались. 

Времени нет, а Мюллер все равно неосознанно хлопает себя по карману куртки, и вдруг вспоминает, почему ему бедро так оттягивает. Если бы Шерри только знала, как он ей сейчас благодарен. Нужно будет точно ей позвонить, когда все это закончится: извиниться, прежде всего, за промах. 

У Альберта Вескера точно был фирменный злодейских смех. И белый кот. Зомби-кот. И Джейк точно должен был унаследовать этот смех, потому как сейчас, расплываясь в заговорщической улыбке, он пытался представить, каким именно должен быть этот смех, ну и все-таки не смеяться, чтобы никого не напугать. На этом их сходства с отцом заканчивались. Все-таки у Джейка побольше мозгов будет. Он додумался не превращаться в ебаного монстра и не пытаться уничтожить человечество. А еще придумал, как им всем свалить и не дожидаться дружков Пирса. 

2:1, Пирс Ниванс.
∞:0, Альберт Вескер. 

Но похвастаться Джейк, конечно же, не успевает. К ним подоспели гости, а толпа опять начала опасливо раскачиваться, полнясь испуганными вскриками, и он просто кидает вслед за Пирсом, чтобы помочь. Пока Ниванс возится с переборкой, Джейк разносит головы парочке слишком инициативных мертвецов, уже потянувших окровавленные, со свисающей лоскутами кожей, руки к его напарнику, а когда подбегает ближе, то толкает ногой в грудь впереди стоящего увесистого зомби, и позади него зараженные складываются, как кегли. 

- Да закрывай уже! - кричит, поворачивая голову к Пирсу, одновременно пытаясь найти, что мешает переборке опуститься, и, кажется, видит проблему - кусок арматуры с той стороны. Пока в узком коридоре дохляки еще не оправились от падения на них как минимум стокилограммовой туши, Джейк быстро тянется рукой к застрявшему в механизме лому, понимая, что в принципе может сейчас этой руки лишиться, если не будет достаточно быстр, но он бы, опять же, не был бы собой, если бы не рискнул. 

Когда в предплечье впиваются чьи-то кривые зубы, он только морщится, бьет по голове зараженного так, что тот не только челюсти разжимает, дернув неестественно головой, но еще и единственный оставшийся глаз теряет, когда ударом Джейк выбивает его из глазницы. Через мгновение лом он все-таки достает, успевает отпрыгнуть назад и вместе с Пирсом с железным лязгом уронить на головы и руки мертвых тяжелую переборку. 

- Вот уебок, - рычит сквозь зубы Мюллер, оглядывая укус. Неглубокий, уродец едва успел его схватить, и, наверное, даже ткань куртки не прокусил бы, не закатай Джейк рукава к локтям. Но он как-то не думает о том, чтобы их опустить. Все-таки у него есть дело поважнее. Пока все более-менее затихает, не считая ломящихся в закрытый стальным листом проход толпы зараженных, Джейк треплет Пирса по плечу, чтобы обратить на себя внимание, и, расстегнув на куртке молнию, скидывает ее вовсе, демонстрируя закрепленный на бедрах пояс с гранатами.

- Я называю это “аварийный план побега”, - Мюллер с крайне довольным видом хлопает ладонью по своему бедру. Правда, про “план побега” он благополучно забыл и вспомнил только минуту назад, но об этому никому знать не нужно. - Гениально, я знаю. 

Сам себя не похвалишь - не похвалит никто. Пирс вот точно не собирался, судя по его взгляду в духе “я ненавижу тебя, безумный наемник”. Джейк просто ухмыляется и проходит мимо. Когда Ниванс злился он напоминал злобного щенка. Который, кстати, мог больно цапнуть. Новая рука у Пирса была безусловно классная, и с ней он был похож на какого-нибудь типичного американского супергероя, и Джейк бы обязательно ему об этом сказал бы, предложив назваться “Капитаном-мудаком”, но вот получить в морду этой рукой он совершенно не горел желанием.

- Нам не нужно никого ждать. Мы просто сделаем себе дверь.

Наверное, парень из охраны только смирился с тем, что в его аэропорту минут пять свободно носился наемник в при полном боевом обвесе, но когда Джейк снимает пояс и демонстрирует его на гордо вытянутой вверх руке, бедняга, кажется, снова проваливается в пучину самобичевания. Просто у перелетов в грузовом отсеке были свои очевидные плюсы. И минусы в виде отбитых во время турбулентности чужими чемоданами ребер. Все-таки помощь человека, знающего это здание наизусть, им все еще пригодится. Например, чтобы за стеной, которую они подорвут, пробился дневной свет и чистый воздух, а не полчища зараженных. 

- Его укусили!

Джейк смотрит на свою гордо вздернутую в воздух руку с красующейся на коже красной отметиной, и только вздыхает обреченно. Приехали. 

- Спасибо за беспокойство, но это просто царапина, серьезно, - он и дальше пытается протиснуться сквозь толпу, не обращая внимания на всеобщее возмущение и косые взгляды. 

- Он же сейчас обратится! Где парень с пушкой? 

Нет, дело все-таки дрянь. Джейк как-то не подумал, что в ситуации камерного зомби-апокалипсиса, люди будут слушать голос страха и инстинкта самосохранения, а не его. Последствия, последствия и еще раз последствия.

- Да потушите свои задницы, у меня иммунитет, - с каждым его словом ситуация становится только хуже, и Мюллеру приходится отступить назад, ревностно прижимая к себе пояс с гранами. Может и оружия у этих людей нет, зато их много. И слушать они его не станут, пока не успокоятся, а Джейк своим наглым тоном их явно только раздраконил. Но как на пальцах объясниться, не вдаваясь в подробности? 

- Пирс, - пихает напарника локтем. - Сделай что-нибудь. Иначе они меня сожрут, а не зомби.

Просить помощи у Пирса было странно, и Джейк скорее попытал счастья с каким-нибудь другим упертым бараном (с настоящим бараном), но за неимением копытного по близости, пришлось довольствоваться тем, что было. Их же в этих модных академиях должны были учить взаимодействию с разъярённой толпой, а не только штаны протирать сидя в укромном окопе с винтовкой? Джейка, впрочем, тоже учили. Видишь кучу злых людей, намеренных тебя живьем разорвать - съебывай. И Мюллер бы так и сделал в любой другой ситуации. Но сейчас эти люди злы из-за его халатности, и в этой ситуации они оказались тоже по его вине. 

Джейк смотрит в дуло пистолета, напрягается каждой мышцей, так, что на висках желваки ходят. Его это здорово нервирует и мысленно он уже сломал охраннику руку, но он уже решил довериться Пирсу, а потому только скалится и поднимает плечи, как перед броском, чтобы запугать, что, наверное, тоже было ошибкой. Агрессия - признак заражения. Джейк об этом вспоминает слишком поздно, когда в него уже начинают тыкать пальцем, когда кто-то кричит и раздается оглушающий выстрел.

Мюллер вздрагивает крупно, потом замирает и задерживает дыхание, пытаясь понять, что произошло и унять звон в ушах. К подобным ситуациям, скорее всего, он уже может и привыкнуть. К шуму выстрела в закрытом помещении - нет. 

Яд пороховых газов забивает нос, Джейк быстро мечется взглядом к сосредоточенному лицу пирса, к белому пару, поднимающемуся от дула крепко зажатого в его руках пистолета, панически - к охраннику, к его лицу, почему-то болью не искривлённому, потом к лежащему на полу чёрному железному телу оружия, выбитого из чужой хватки. 

Он не верит. Они же не в каком-нибудь блядском вестерне, где главный герой может вытворять подобное - выстрелом обезоруживать противника, даже царапины на нем не оставив. Мотает головой, думая, что все это - галлюцинация, и на самом деле ему просто всадили пулю промеж глаз. 

А ему еще и двадцати одного не исполнилось. Но это не главное. Главное, что он прошел через Эдонию и Китай, выжил в плену в какой-то сумасшедшей, явно вдохновившейся подвигами его отца, голыми руками скинул в кипящую, мать ее, лаву трехметрового монстра, вытащил одного засранца буквального с того с света (хорошо, наверное, что засранец, стоящий рядом, его не слышит), и вернулся. Живым. И теперь умрет вот так. Глупо, бессмысленно, по своей же вине, потому что ошибки прошлого его, кажется, все-таки догнали в лице этой дурацкой пули. 

Следующее что Джейк помнит - Пирс тащит его куда-то прочь от визжащей толпы, он рычащих зомби. Подумать только, Ниванса он недооценивал настолько, что готов был принять смерть. Капитан-мудак его все-таки спас. И почему-то решил пойти с ним, а не прогнать его взашей и остаться с гражданскими. От этой мысли брови Джейка ползут еще выше, пока он, оглядываясь назад и спотыкаясь через каждые два метра, бежит вслед за Пирсом. 

А Джейк думал, что ломать шаблоны — это его прерогатива. 

Пирс я-тебе-не-доверяю-и-ты-мне-не-нравишься Ниванс в его понимании скорее во вторую руку бы себе вирус вколол, чем стал бы ему помогать, отрекшись от своего изначального плана в его пользу. Чем он заслужил такую благосклонность даже предположить было сложно. 

Джейк более чем способен за себя постоять. И выбраться отсюда. А шансы на выживание у людей без подготовки, без оружия и без них с Пирсом, стремились к нулю. 

Он закусывает губу, пытаясь судорожно найти всему этому бардаку эффективное решение. Оно было у него в руках. Минуту назад он держал в руках ключ к спасению всех невинных душ, запертых здесь, и собственному искуплению. А теперь от него не было никакого толка. И все, опять же, из-за его чёртового безрассудства. Вымученно трет ладонью лицо. Последствия.

Пирсу он должен будет все рассказать, иначе и быть и не может. Но уж точно не сейчас. Потом, когда все закончится и он будет за сотни километров от Нью-Йорка, на другом конце телефонной трубки, потому что иначе Ниванс его точно пристрелит. 

- Взрыв их отвлечет, у людей внутри появится шанс. Но мы выпустим на волю этих тварей, - хмурит брови, вдруг прерываясь, лихорадочно перебирая в голове варианты. Мысль о том, что кто-то другой будет подчищать за ним хвосты все еще огнем под кожей горела. Он хочет со всем справиться сам. - Попробуем подорвать выход к взлетным полосам. Людей минимум, и зачистить потом будет легко.

Вместо толпы людей вывести из аэропорта толпу мертвецов? Тоже план. Шуму-то будет более, чем достаточно. Им бы потом самим унести ноги, но, благо, что зомби на пару ступеней ниже уровнем развития, чем Джа’во. Пушку держать не умеют, за укрытиями прятаться и через заборы перелезать - тоже. Хотя бы в чем-то Джейку повезло сегодня. 

Осталось лишь найти нужную дверь, что с системой указателей и желтых стрелочек не должно быть так уж сложно. Другое же дело - пробить себе дорогу сквозь слоняющиеся по коридорам мертвые тела. 

Идея Пирса просто уйти и позвать на помощь ему все еще нравилась. 

- Кстати, - начинает вдруг, прицеливаясь и выпуская пару патронов, вывалившемуся из бокового прохода с булькающим рыком мертвяку в голову, на остальных уже не тратя времени. Патроны у них все еще в очень ограниченном количестве. - Видел на посадке самолет одной знакомой оружейной фирмы, - предпочитает промолчать о том, что именно эта фирма продавала оружие эдонийским сепаратистам, логотип въелся в память, потому Джейк его сейчас и вспомнил, да и вообще заострил на нем внимание, - представляешь, что в нем? Предлагаю так - берем два пулемета и устраиваем тир. А твои дружки уже подчистят то, что станется. Обещаю, что все верну. Кроме патронов. 

Джейк невольно начинает думать о том, как он проебет эту возможность. Взорвет самолет, нагруженный оружием, вместе с дверью? Очень вероятно. Грузовой отсек окажется пустым? Тоже возможно. Но, по законам жанра, произойти должно что-то, чего ждешь меньше всего, так что Мюллер сразу пытается отмахнуться от этих мыслей, стрелять, по периодически встающим на пути зомби, двигаться к выходу и не обращать внимание на чужое осуждение, которое он почти физически ощущал в остроте взгляда зеленых глаз, ножом его кожу поддевающих. 

Джейку обычно было похрен. Но Пирс его бесил до дрожи в руках и стиснутых до скрипа зубов. 

Когда они все-таки добираются, Мюллер придирчиво оглядывает дверь, касается ладонью, но раздающиеся позади них стенания и шарканье многочисленных ног по полу ему подсказывали, что времени думать особо нет. Пан или пропал. Джейку бы эту фразу да на гробу написать. Они баррикадируют вход как могут: подтаскивают стол, шкафчик с бумагами, стулья. 

Отцепляет одну гранату - вдруг станет совсем худо? Остальные подкладывает под порог, жестом велит спрятаться за одной из широких колонн, и выдергивает чеку. Разбегается и подкатывается, чтобы укрыться за холодным бетоном, прежде чем закрыть уши и зажмурить глаза перед самым взрывом. Он локтями чувствует, как бьет жар ударной волны. Из входной двери уже торчат несколько рук, виднеются морды. Получилось или нет Джейк еще не знает, но, когда в глаза бьют яркие солнечные лучи, он облегченно выдыхает, поднимается на ноги и в этот раз сам хватает Пирса за запястье и тащит за собой. 

- Тебя не задело? - не знает, почему вдруг спрашивает, когда они, пригнувшись и закрыв головы руками от осыпающегося камня, кашляя, переступают через обломки и идут на свет. 

Джейк озирается по сторонам. Видит почерневший тлеющий самолет, въехавший в корпус, аэропорта. И, что больше всего радует, видит другие самолеты, а вместе с ними и тот самый, в котором должно быть их спасение.