my war is over
Сообщений 1 страница 12 из 12
Поделиться22020-04-26 16:43:45
[indent]Пирс раздраженно смотрит на часы, от которых успел отвыкнуть за полгода в больнице и которые никак не мог решить, на какую руку надеть, словно бы это правда имело хоть какое-то значение, бросает небольшую сумку на крайнее свободное сиденье в ряду кресел зала ожидания и нервно трет загривок, выстукивая носком ботинка четкий ритм, перевод которого с азбуки Морзе во всем мире известен как "еще немного, и мое терпение лопнет с таким фейерверком, что забрызгает всех в радиусе километра вокруг". Азбука Морзе, впрочем, табло рейсов не впечатляет и то со свойственной электронному неодушевленному прибору безразличностью накручивает в строчке с номером самолета Пирса лишние пару часов. Третий раз подряд.
[indent]Пирс едва сдерживается от того, чтобы завыть, и, сделав над собой усилие, просто едва слышно скрипит зубами, падает на соседнее с сумкой сиденье и откидывается на спинку, запрокидывая голову. Он ненавидел бездействие и готов был лезть на стенку от лишней минуты промедления, а таких минут, по его подсчетам, с момента пробуждения в новой жизни у него насчиталось так много, что применимыми в обычной математике числами он вряд ли бы обошелся. А так как пускать в ход высшую математику у Пирса не было никакого желания, он просто пытается отвлечься на копошащиеся за толстым стеклом зала ожидания самолеты, в каком-то хаотичном порядке пытающиеся расставиться по взлетно-посадочной полосе.
[indent]Зрелище, говоря откровенно, не слишком впечатляющее, но для Пирса сейчас и это — развлечение.
[indent]Пирс думает, что ожидание — это Ад, и, учитывая, сколько теперь этого ожидания в его жизни, он, очевидно, все-таки умер. Умер, и на другой стороне ему досталась та сторона монеты, где мягкими облаками и не пахнет. Если подумать, то это обидно — он, конечно, святым не был, но и грешить старался в рамках дозволенного: мусор там невовремя вынесенный, ложь во благо, чтобы не объяснять отцу, откуда на его новеньком шевроле вмятина, убийства террористов по политическим соображениям для защиты своей страны, попытка самоубийства, которое воспитанные люди должны называть актом самопожертвования.
[indent]Пирс фыркает негромко и тянется к завибрировавшему в кармане джинс телефону. Отвечать ему не хочется, но это обещает хоть как-то скрасить пару минут ожидания, так что он, сделав над собой титаническое усилие, все-таки смахивает раздражающе яркое, как реклама колы на похоронах, уведомление о новом сообщении.
[indent]Мама.
|
[indent]Пирс тихо фыркает и невольно улыбается, перекладывая телефон в левую руку. Интересно, это мать переживает за утку, которая сейчас стынет в духовке, или отец ждет не дождется, пока можно будет свинтить из дома к соседям за очередной порцией районных сплетен, которыми свойственно на выходных делиться жителям благополучных районов, которые стригут лужайки в перерывах между престижной военной службой или работой в крупной страховой компании.
[indent]Помедлив, Пирс тапает пальцем по потемневшему в ожидании экрану.
[indent]— Молодой человек.
[indent]Пирс моргает и торопливо поднимает голову. На него с выражением вселенской усталости и осознания какой-то потаенной истины мира, свойственным всем пожилым людям, в ответ смотрит женщина, по годам очевидно годящейся ему в бабушки. Не дожидаясь, пока последует закономерная фраза про "уступите место", Пирс вскакивает и коротко, немного глупо улыбается.
[indent]Пожилые люди, впрочем, очевидно падки на глупые улыбки молодежи.
[indent]— Извините, — Пирс выдыхает, закидывает сумку на плечо и снова утыкается взглядом в телефон, не глядя направившись к огромному обзорному окну, за которым все еще копошились самолеты, которые почему-то все копились, но не спешили куда-либо вылетать. Над головой с противным звуком в очередной раз объявили о задержке очередного рейса.
[indent]— Блин.
[indent]Пирс выдыхает и запрокидывает голову назад, разминает шею и невольно вспоминает тренировки, когда командир выгонял их по ночам по кустам под предлогом отработки поиска и занятия снайперских позиций. Так вот, ожидание сейчас очень напоминало сидение в кустах под дождем, вся суть которого сводилась к тому, чтобы продержаться и не послать командира нахер на протяжении определенного длительного промежутка времени.
[indent]У Пирса, кстати, всегда получалось хорошо играть в эту игру, от которой у других сводило скулы. Но вот беда — тогда у него была цель стать лучшим в своем взводе и доказать, что он достоин быть сыном своего отца.
[indent]Сейчас же у Пирса была лишь цель не двинуться умом, и с ней он, если честно, пока как-то дерьмово справлялся.
[indent]Например, ему уже что-то мерещится.
[indent]Так, стоп.
[indent]Пирс моргает, трет после зевка лицо и чуть щурится, ругаясь мысленно на свой правый глаз, и смотрит снова на взлетную полосу, где от одного из самолетов в сторону терминала посадки с целеустремленностью паровоза без тормозов бежал какой-то человек, и интуиция — а также большее четырех лет опыта работы в АПБТ — подсказывала ему, что это не работник аэропорта, спешащий сообщить о том, что самолеты наконец-то могут вылетать.
[indent]Пирс хмурится, оглядывается, пытаясь найти что-то подозрительное, и крепче сжимает пальцами лямку сумки.
[indent]Подозрительное не заставляет себя ждать и смотрит на него бледными, ярко-голубыми глазами с противоположной стороны зала ожидания. Для того, чтобы узнать рожу, на которой эти глаза расположены, Пирсу не нужно даже вглядываться.
[indent]Сердце пропускает удар, когда Пирс понимает, что здесь что-то происходит.
[indent]— Твою мать!
[indent]И, не задумываясь, Пирс срывается с места в сторону от окна, туда, где он только что видел источник вряд ли потенциальных, а скорее всего вполне реальных, проблем.
[indent]За спиной Пирса из распахнувшейся двери самолета, прямо так, минуя несколько метров до земли, игнорируя отсутствие лестницы, падают несколько тел. И, увидь он это, Пирс бы понял, что это не уставшие ждать вылета пассажиры.
Поделиться32020-04-27 11:40:38
Кровь стучит в ушах и горло жжет от недостатка кислорода. Джейк слышит только собственное дыхание, чувствует только напряжение мышц. Он быстрее, в этом нет сомнений. С каждой секундой он подбирается ближе, фокусируется только на одной лишь спине в толпе. Кто-то пытается за руку схватит, но попытаться сейчас остановить Мюллера - все равно что пытаться остановить танк, пытаясь лечь ему под гусеницы. Через сидения, между проходами. Быстрее. Самолет начинает трясти и свет мигает, а пассажиры вскрикивают разом. Трап едва успевают подкатить. Дверь уже открыта, приходится прыгать. Тридцатитрехлетний айтишник из Нью Мехико Марко Диаз, в руках которого опаснейший штамм вируса, способного начать зомби апокалипсис (опять), и о назначении которого он даже не подозревает, думая, что в очередной раз перевозит колумбийский кокаин, приземляется как мешок с дерьмом, едва ли не слетая вниз по ступенькам носом вперед. Джейк Мюллер - неудачливый мститель и без маски - как кошка, с едва слышным металлическим лязганьем.
Придурок, наверное, решил, что он из ЦРУ, а у этих с подельниками картелей разговор короткий. В базу не заносят и браслеты на запястья не цепляют. Только мешок на голову натягивают. По-человечески Марко Диаза должно быть жалко. Но он сам в это влез, гонимый своей жадностью. Ничего, Джейк с ним только профилактическую беседу проведет. От истины все-таки удирающий от него мул был не слишком-то и далек. Мюллер разговорить с ним собрался разве что на языке силы и при помощи аргументов и логики, то есть - кулаков. Так, Джейк убедился, месседж гораздо лучше доходит.
Небо над головой морозно-синее, с росчерками белыми, похожими больше на каракули младенца. Он перебегает взлётно-посадочную прямо перед садящимся самолетом и его чуть не сбивает воздушным потоком, когда стальная громада брюхом своим едва не касается его затылка. Уши закладывает ревом реактивного двигателя до болезненного звона - Джейку плевать. Он только на секунду оступается, чтобы устоять на ногах, и снова пускается в погоню, рыча сквозь стиснутые зубы. Но цель из виду он не теряет. В терминал решил забежать, там затеряться. Джейк видит его насквозь, как положено любому хищнику, преследующему жертву.
Только вот Мюллер, как Акелла, промахнулся. Спугнул. У него еще маловато было опыта в слежке, зато Шерри помогала информацией периодически. На правительство Джейк все еще отказывался работать, но и Биркин он старался не втягивать в свои дела, чтобы она не рисковала почем зря шеей перед начальством, но если его супер-девочка решилась на что-то, то она это сделает. И Джейк не пытался встать у нее на пути, потому как знал - бесполезно. Наводка на мула была как раз от нее. Он не мог себе позволить вот так бездарно все проебать из-за одной крохотной ошибочки.
Что сделала бы Шерри? Уж точно не стала стоять столбом. И Джейк бежит дальше, уворачиваясь от снующих туда-сюда служебных машин и автобусов, везущих пассажиров к своим рейсам. Не обращает, когда сотрудники аэропорта выскакивают из-за руля и приказывают остановиться. Аэропорт кажется таким занятым и суетным местом, но, когда мимо проносится Джейк время будто замирает позади. Ошарашено ему смотрят вслед тысячи глаз. Он чуть не налетает на маленький погрузчик у самого в хода, и еще неизвестно кто выиграл бы это столкновение. Водитель даже обматерить его не решается. И правильно. Джейк уже думает ломануться дальше, но вдруг почему-то поднимает взгляд. Прямо над ним оказывается прозрачное стекло зала ожидания. И пара странно-знакомых глаз за ним. Джейк не может понять, почему никак не может узнать их цвет. А потом до него доходит. Они должны быть зелеными. Но этот ебаный взгляд из-под насупленных бровей он знает.
Посади на поводок этого щенка.
Джейк медлит и сам не знает почему задается этим вопросом, но какого хрена он тут забыл. Собрался на отдых, очевидно. На Гавайи, например. Рассекать волны на доске и потягивать коктейли из кокосовых скорлупок. Мюллера пробивает на злорадный смешок от этой мысли. А что? Этому еблану точно пошел бы на пользу такой отдых. Только Джейк сомневался, что тот вообще знает такое слово “отдых”, и в принципе не умеет жить без своего драгоценного капитана и АПБТ.
Мотает головой, салютует, губы в оскале растянув, и кидается в погоню. Толкает массу тела ногами, перемахивает через ограждения, вбегает дальше в едва успевшие плавно закрыться с тихим ших автоматические двери.
Нет времени думать о чем-то, что он сейчас и сформулировать не в силах. Несут кусок монстра по палате, колючий весь, пульсирующий еще. Джейк почему-то не может взгляда оторвать. Находит какое-то странное удовольствие в созерцании этой мерзости. Живой мерзости. А человек на кушетке рядом будто мертвый уже. Дыхания не слышно, не видно. Джейк кричит, пытается позвать кого-нибудь. На тело накидываются сразу человек пять врачей, как стервятники на протухшую под солнцем плоть. Вроде что-то сделали, принесли свои иглы-трубки. Джейк закрывает глаза.
Потерял. Протискивается сквозь толпу, не обращая внимания на возмущенные оклики, когда он какого-то зазевавшегося отпускника в очередной раз толкает плечом или локтем. Напряженно вглядывается в калейдоскоп мелькающих лиц. Нашел. Толпа выплевывает их обоих. Диаз спотыкается, падает, но выставляет перед собой руку, оттолкнуться, и побежать вперед. Джейк с пробуксовкой рвется за ним. Диаз сталкивает полку с журналами и открытками возле сувенирного киоска, Джейк лихо перепрыгивает. Диаз бросается под колеса тележек с багажом. Джейк просто сносит их, не замечая будто бы.
Беглец останавливается в тупике, на балконе. Мюллер сразу же налетает на него с кулаками, бьет в солнечное сплетение, рвет из рук чемодан, но чужие пальцы не разжимаются. Пытается дать отпор, когда Джейк сам заносит руку для следующего удара. И наемник, конечно же, оказывается быстрее. Выбирает остатки воздуха из груди, врезав хорошенько еще раз, краем глаза замечает движение и уклоняется на инстинктах, резко отклонившись назад. Как же он пожалеет об этом через секунду. Лучше бы его нос был сломан, нежели чемоданчик с вирусом, раскрывшись в полете, отправился бы вниз с балкона, когда из-за удара Джейка Диаз все-таки отпустил ручку кейса. Пробирки с синеватой мутной клубящейся жидкостью, блеснув на солнце, разбиваются об пол и высвободившийся вирус из жидкого состояния мгновенно переходит в газообразное.
Джейк рычит сквозь зубы, бросается к перилам, но ничего уже не сделаешь.
В голове мгновенно тревожным звоночком всплывают три слова:
Ты. Это. Сделал.
Мюллер отмахивается. Сейчас не время. Он обязательно все исправит. Смотрит в уже заплывшие с красной сеткой капилляр глаза людей, которым не посчастливилось стоять ближе всех, слышит возгласы и крики, будничную суету, лавинообразно переходящую в неконтролируемую панику, и думает, что все исправит. Но внизу видит, как зараженные прут массой с улицы. Как раз оттуда, откуда заходил он сам.
Диаз был не один. Конечно, кто будет настолько туп, чтобы отправлять курьера без сопровождения с таким важным грузом. Нет смысла выпрашивать у корчащегося на полу идиота, с кем он был. Все равно не знает. А второй, верно, распылил образец вируса в самолете. Джейк от ярости вскипает и врезается кулаком в ближайшую стену. Он не может себе позволить так ошибаться. Больше нет. Это не Эдония, где на любую осечку глаза закроют, где всем глубоко похрен сколько невинных умрет за день - сотня или тысяча.
Хорошо, если ему удастся хоть кого вывести из этого ада.
Обходит толпу зомби поверху, ищет табличку, указывающую направление к залу ожидания, который должен остаться нетронутым инфекцией, в силу своей удаленности от вестибюля. Газ быстро концентрировался в одном месте, быстро заражал, в считанные секунды превращая людей в монстров, но также быстро растворялся в богатом кислородом воздухе. За этим штаммом Джейк гонялся месяцами. А теперь вот так бездарно все проебал.
На втором этаже тварей еще нет, но у эскалаторов и лифтов уже давка, слышится звук разрываемой зубами плоти и туповатое рычание. Джейк отвлекается, а ноги все еще несут его вперед, и он совершенно не замечает, как чуть не сбивает с ног кого-то, хочет рвануть вперед, но замирает, когда снова сталкивается с этими незнакомыми глазами, но до боли въевшимся в память взглядом.
- Что? Хозяина потерял? Свали с дороги! - рычит Мюллер, пытаясь все-таки протиснуться мимо, не зная точно куда, зачем и что ему делать дальше, но все лучше, чем еще секунду стоять рядом с этим человеком так близко.
Поделиться42020-04-27 15:56:09
[indent]Пирс осознает происходящее раньше, чем слышит задавленный крики боли и отчаяния, пробивающиеся даже сквозь толстые стены терминала, призванные заглушить бешеный рев самолетных турбин, и пальцы сжимаются в стальной кулак сами собой. О том, что сейчас происходило всего в нескольких сотнях метров от него, он, признаться, только слышал, хоть прослужил в АПБТ больше четырех лет — последние годы биотеррористы предпочитали использовать новые штаммы вирусов, руководствуясь то ли изощренной логикой и божественным комплексом, то ли простым преступным прагматизмом, заключающемся в уровне ущерба, наносимом мутантами против обычных живых мертвецов.
[indent]Пирс едва не содрогается, понимая вдруг, что в их мире словосочетание "живые мертвецы" уже кажется обычным. Это дико. Это неправильно. Ради того, чтобы такого не происходило, Пирс готов был отдать свою жизнь. И отдал.
[indent]Но, если вдуматься, был ли в этом какой-то смысл, если будущее, о котором он говорил Крису, все равно, не взирая ни на что, под угрозой?
[indent]Пирса сносит толпой, когда люди тоже осознают, что что-то не так. Это, признаться, немного страшно — в академии было несколько уроков по взаимодействию с толпой, но ни один из них не учил их, что делать с живой напуганной массой, представляющей собой единый организм, борющийся за свою жизнь. Кроме того, в каждом алгоритме действий всегда присутствовало слово "оцепление".
[indent]Пирс, при всем желании и при всей уверенности, что он может все, на оцепление походить бы не смог. Максимум на одного идиота, пытающегося остановить волну. Даже он понимает, что это бессмысленно.
[indent]Поэтому, затолкав подальше свои героические замашки в попытках остановить давку, Пирс просто снова срывается вперед, туда, где крики и рычание все громче, где пронзительные призывы громкой связи аэропорта просят сохранять спокойствие и где он видел знакомое до скрипа песка на зубах, до сведенных скул и фонтана горячей ярости внутри лицо. Он не отступит, пока не поймает этого чертового сукина сына и не получит ответ вопрос о том, что здесь творится.
[indent]В том, что Джейк Мюллер, амнистированный и помилованный за помощь правительству в создании вакцины, знает что-то о кошмаре, бурлящем где-то впереди, Пирс даже не сомневался.
[indent]Как не сомневался Пирс и в том, что он не во всем справедлив, понося, на чем свет стоит, Мюллера, хоть и оставшегося в его представлении грязным наемником, но умудрившимся заслужить даже у капитана кредит доверия. Смириться с этим, впрочем, гораздо сложнее, чем научиться владеть левой рукой также, как правой, которой ты орудовал с рождения.
[indent]Идти против толпы оказывается трудно. Пирс вспоминает сразу, как однажды они с братом сплавлялись по реке Колорадо, выбрав сезон самого бурного течения в максималистском юношеском желании испытать свои силы. Выбираясь тогда на берег мокрые, как котята из мешка, замерзшие, помятые и что-то не особо довольные пошедшими на дно двухстами долларами в виде продырявленной ярко-рыжей байдарки, они единодушно пришли к выводу, что воевать с водным потоком сложнее, чем воевать с разъяренными террористами.
[indent]Сейчас Пирс без единой доли сомнения сдвинул бурные воды Колорадо на вторую строчку в топе того, что может размолоть тебя в порошок за единственное неверное движение, отдав почетное первое место толпе перед собой.
[indent]Толпе, которой на него было решительно плевать.
[indent]Все-таки, думает Пирс, выскакивая из людского потока и торопливо оглядываясь, чтобы выцепить в хаосе крепкую спину, в которую ему еще год назад хотелось выпустить снайперскую противотанковую пулю, жизнь ничуть не похожа на кино. По крайней мере, на приключенческое.
[indent]Где-то впереди раздаются выстрелы и паника нарастает, из-за поворота к зоне посадки вываливает новая волна, и Пирс пользуется этим, сокращая наконец расстояние между собой и Мюллером. Он все еще не знает зачем, не знает почему и тем более не знает, что делать, когда пальцы сомкнутся на чужом запястье мертвой хваткой. Он просто знает, что ответы там, в чужой бритой черепушке, а что с ответами делать — он уж как-нибудь разберется. Поняв причину болезни, можно разобраться, как ее лечить. Зная очаг конфликта, можно понять, куда бить, чтобы его прекратить.
[indent]Здесь, подсказывал Пирсу здравый смысл, принцип был тот же.
[indent]Встретиться с Джейком лицом к лицу, впрочем, Пирс оказался не готов. Вернее, оказались не готовы его терпение и нервы.
[indent]— Завали и не дергайся, твою мать, — вообще-то, он честно хотел просто спросить какого черта тут происходит, но правильные слова как-то сами застряли в горле, давая дорогу привычной ярости, ураганом закручивающейся внутри при виде этих наглых, ярко голубых глаз, — Это твоих рук дело, а? — обвинять, кстати, Пирс Джейка тоже не хотел.
[indent]Или хотел.
[indent]Впрочем, с Мюллером Пирс никогда не мог понять, чего ему хочется больше: дать ему в морду за сам факт чужого существования или сохранить хоть жалкую пародию на самоконтроль и субординацию.
[indent]Хотя, с другой стороны, теперь он не на службе.
[indent]А с еще другой стороны — перед Мюллером у него теперь должок. Вроде как.
[indent]Пирс хочет сказать еще что-то, стискивая в пальцах металлической руки ворот чужой кофты, толкает Мюллера к стене, чтобы очередная порция людского потока не снесла их и не раздавила, однако мысли в голове тонут в очередном тревожном вопле громкоговорителя. Приятный женский голос, даже не подозревающий, в какой ситуации он будет использован, будничным тоном сообщает об активации защитной системы аэропорта.
[indent]И жизнерадостно добавляет под лязг опустившихся на огромные стеклянные окна по всему периметру, погрузивших весь аэропорт во тьму:
[indent]— Сохраняйте спокойствие.
[indent]Аварийная сигнализация включается мгновенно, озаряя помещения мигающим красным, и у Пирса по загривку пробегает рой мурашек. Он понимает, что от причины болезни избавляться уже поздно, и теперь им нужно иметь дело с ее последствиями.
[indent]— Черт, — Пирс отталкивает от себя наемника, впечатывая его в стену сильнее, отступает и быстро оглядывается, — Нужно людям помочь, — и, не раздумывая, он бросает мешающуюся сейчас сумку и срывается с места обратно, туда, где собиралась основная толпа. Оттуда раздавался усиленный громкоговорителем голос, требующий людей успокоиться.
Поделиться52020-05-02 12:09:21
- Да что с тобой, блять, не так? - Джейк делает вид, что не слышал вопроса, и нападает с удвоенной силой, но это все, что он успевает сказать, сжав руки на чужих запястьях, чтобы в следующий миг грубо оттолкнуть от себя. Замечает, что вместо тепла пальцами правой руки ощущает только холод. Почему-то его от этой мысли передергивает, а перед глазами снова мясо, скальпели, кости и кровь. Отмахивается судорожно от воспоминаний, которых ни у одного человека быть не должно. Впрочем, жизнь у Джейка вся такая - ее тоже не должно быть. Хочет протолкнуться вперед. Хватка у Пирса железная, как бы иронично не звучало, но если он не отпустит - то Джейк просто поволочет его следом, как непослушную псину.
А потом он видит, куда так рвался. Удивленно распахивает глаза, забывает совсем, что хотел отпихнуть от себя Ниванса, и этого минутного промедления тому хватает, чтобы Джейк оказался спиной прижат к стене. Если бы не этот щенок, Мюллер бы точно ощутил все то, что ощущал тот лев из мультика, растоптанный стадом напуганных антилоп. Вместо этого людская масса, не видящая ничего и не слышащая, и действующая только в соответствии с алгоритмом своего инстинкта самосохранения, проносится мимо неумным потоком. А Джейк только и может, что смотреть. Грудь неровно вздымается и опадает. Он будто нырнул слишком глубоко, и вода забила уши. Но голос Пирса все еще эхом раздается в голове.
Это твоих рук дело, а?
Смотрит в полные жгучей ярости глаза напротив, сам отвечает тем же. Это все - его вина. Он знает. Он, блять, знает. И незачем об этом напоминать. Хотя Пирс явно не знает, что произошло. Иначе он не задавал бы уже никаких вопросов.
Джейку просто хочется хоть что-то сделать правильно в своей жизни. И у него снова ни черта не получается. Даже когда зеленый слева и сероватый справа глаза должны были служить этому опровержением. Он вроде как спас этого ублюдка. Без видимой на то причины. Но Джейк, конечно же, говорит себе, что вернулся, потому что хотел получить от Рэдфилда ответы на все свои вопросы об отце. А его собачонку спас, потому что от него этого ожидали. Он же вроде как теперь из хороших парней. И если Пирс не решил отдать ему дань в пятьдесят миллионов, то им не о чем разговаривать. Быть паинькой нихуя не дешево. А по сравнению с тем, каким Джейк был раньше, сейчас он совершенно точно паинька, и закон он преступал совсем не в тех масштабах, что и раньше, хоть и с той же завидной регулярностью.
Как ты меня достал, Ниванс. За три гребанных секунды. Это талант, должно быть. Ты охуенно стреляешь и доводишь меня.
Взгляда достаточно, чтобы у Джейка огонь по венам вместо крови растекся, жидкая эссенция пламени, горячего настолько, что оно блистало небесно-прозрачным синим в его зрачках. Он не говорит ничего из того что думает вслух, но надеется, что его и так поймут. Ему обычно не нужно было столько красивых эпитетов, чтобы Пирс стиснул зубы. Ниванс бесился, даже если он не открывал рот. Что было, если подумать, абсолютно взаимно.
Джейк агрессивно щерится. Джейка откровенно заебало то, что его держат за грудки, как мальчишку. Но он снова обрывается на полуслове, когда со стальным грохотом весь аэропорт на мгновение погружается в кромешную тьму и полную тишину, пока не включается тревожный красный, и крики не начинают в два раза громче звучать в голове, не находя ныне никакого выхода, запертые вместе со своими хозяевами. Вместе с заживо гниющими монстрами.
Он не сразу отходит от стены, когда Пирс его все-таки отпускает. Происходящее все еще не укладывается у него в голове. Как он мог так облажаться? Но правду он скрывать не станет. Даже от Ниванса, который, несомненно, попытается его убить, как только узнает. Не его стиль. Только вот думать об этом рано. Сейчас их забота все равно что у пастушьих собак: не дать волкам загрызть всех овец, и самим при этом не попасть под зубы и копыта.
На Пирса Джейку хочется просто махнуть рукой, и пусть делает, что хочет. Он и без него замечательно справится. А вот Ниванс без него - вряд ли. Не то чтобы на нем была бы пушка. И Мюллер уже делает шаг в противоположную сторону, но вдруг останавливается. Разворачивается и догоняет Пирса, кладет ладонь на его плечо тяжело, заставляя развернуться, и вручает ему пистолет.
- Винтовок с собой не таскаю, уж извини, - выплевывает сквозь зубы с наглой ухмылкой на губах. На самом деле, семнадцатый глок с удлиненным стволом и пару магазинов к нему он как от сердца отрывает. Быстрая, компактная и достаточно убойная вещь. Эта хрень даже под водой стреляет и не взрывается у тебя в руках. Такая же бессмертная классика, как АК и М16. Джейк бы прочитал целую хвалебную одну, да времени нет нихрена.
Проверяет собственный боезапас. Он уже говорил, что у пистолетов есть охуенное преимущество - размер? Даже магазины можно просто распихать по карманам. Впрочем, к такому Джейк никак не готовился. И ему явно не хватит пуль, чтобы выбить из каждой мертвой башки не менее мертвые мозги.
Пирса он не ждет, просто бросается вперед. Уж в чем щенячьи глазки был прав, так это в том, что живых надо спасать, потому что черт знает, сколько им ждать команду зачистки, если такую вообще пришлют. Спрыгивает вниз с балкона, перекатом приземляется ловко, как кошка. Вытаскивает из леса бледных измазанных в крови рук несколько сотрудников Аэропорта, когда слышит, как из-за заблокировавшейся автоматически двери со стальными рольставнями доносятся еще вполне человеческие крики, а сам металл дрожит истерически, пока в него кулаками колотят. Джейк поднимает железную шторку достаточно, чтобы люди смогли проползти, и опускает обратно, прямо на просунувшуюся вслед за добычей морду с застрявшими в зубах ошметками мяса, отрезая хотя бы один коридор с мертвыми от зала, в котором столпились живые.
Не обращает внимания на благодарности, просто подталкивает их, и правда, как овец, к общему стаду. Озирается, отстреливать целую толпу нет смысла, но может получится запереться от них где-нибудь. Зачистить одно достаточно большое помещение, чтобы все выжившие в нем поместились. Найти бы еще такое.
Глаза понемногу привыкают к темноте. Джейк не хочет, но все равно ищет в ней Пирса. Наверное потому, что не хочет, чтобы литры его крови пропали просто так, реши Ниванс снова героически сдохнуть.
Поделиться62020-05-02 22:17:28
[indent]Пирс никогда не верил в искупление и вторые шансы для подонков, потому что, в общем-то, никогда не верил в самих подонков. В его представлении если у человека нет морального компаса, если нет стержня, вокруг которого, как флюгель, крутятся его взгляды на жизнь, то у этого человека нет ничего. Ну или, по крайней мере, у этого человека нет совести.
[indent]И нет, здесь нет ничего от моралистичных нравоучений. Пирс вообще не был законченным моралистом или тем более моралфагом, которых полным полно в армии, где, словно по заказу, люди в большинстве своём были либо идеалистами, либо отбитыми отморозками. Он, вымуштрованный отцом и росший на примере старшего брата, представлял собой скорее образец здорового скепсиса, приправленный здоровенной долей критического максималистского мышления, и, пусть его мир и делился на чёрное и белое, но у этой палитры хотя бы были грани. Он достаточно раз за свою службу видел, как на войне, пусть и с биологическим оружием, в людях раскрываются их худшие черты. Видел, как без сожаления людьми совершается такое, от чего у дьявола бы волосы дыбом стали. Видел, как хорошие люди становились плохими, а плохие — ещё хуже. Но при этом ни разу не видел, как плохие становились хорошими. Возможно, конечно, ему не везло, но он предполагал, что, скорее, так просто не бывает, потому что плохим быть удобно, как по-детски бы это ни звучало.
[indent]Плохим быть просто, потому что ты, по сути, избавляешься от главной силы, доставляющей тебе в жизни моральный дискомфорт — совести. И, справедливости ради, делаешь это добровольно.
[indent]Вот так Пирс смотрел на это, и до сих пор не понимал, практичен такой взгляд на вещи или все-таки идеалистичен.
[indent]Но, так или иначе, мнение Пирса о ситуации со вторыми шансами было достаточно простым: их не существует, потому что они не нужны тем людям, которым их предоставляют.
[indent]А потом он встречает Джейка Мюллера, и вся эта простая и понятная теория летит в бездну вслед за тонущей подводной базой, мерзким громадным монстром, словно вылезшим из-под пера криворукого CGI-щика с богатым воображением и его собственным, ещё недавно кажущимся светлым, будущим.
[indent]Пирс до сих пор не признается себе, что ему теперь не так уж и хочется свернуть наемнику шею. Но ему уже хотя бы хватает смелости допустить, что, возможно, Крис и Шерри правы, и этот парень с острым, как нож штыка, взглядом, заслуживает шанса.
[indent]Заслуживает, потому что сам его хочет.
[indent]По крайней мере, Пирс надеется, что он себя не обманывает, ведомый идиотской благодарностью за спасение своей погребенной под обломками жизни. Жизни, хоть и поломанной, но все равно ещё кому-то нужной. Может не армии, может не стране, может не правительству. Бросаясь дома на стенки, Пирс напоминал себе, что куда важнее его семья. Куда важнее то, что Мюллер подарил его матери возможность не увидеть на своём пороге военного в форме с треугольным письмом и словами соболезнований.
[indent]За это наёмник заслуживал кредит доверия. А теория вторых шансов — пересмотра.
[indent]Опираясь рукой о стенку и оглядываясь, Пирс бросает ещё одно очко в счёт Мюллера: благодаря ему в этом аэропорту два человека знают как действовать, если богу в руки попал сценарий фильма про зомби-апокалипсис, а, значит, у людей здесь теперь чуть больше шансов выжить.
[indent]Это, возможно, заслуживает спасибо. Но вряд ли наемника это интересует — в конце концов, на спасибо даже кофе не выпьешь.
[indent]Ловя себя на мысли о Мюллере и деньгах, Пирс возвращается к размышлению о том, что же этот козел здесь делает. Тело, натренированное муштрой академии и службы, тем временем само рвётся вперёд, протискиваясь через людской поток.
[indent]Долго, впрочем, Пирс голову не ломает — чужие сильные пальцы дергают его, обжигая, и заставляют развернуться, а в ладонь с привычной тяжесть ложится рукоять оружия.
[indent]Брови Пирса сами собираются на переносице раньше, чем в голове рождается подходящее для ситуации ругательство, а на ум приходит нелитературное сравнение наемника с самкой собаки.
[indent]Ещё раньше, чем начинается обмен любезностями, Мюллер срывается прочь, оставляя Пирса кипеть от раздражения, ярости и не реализованного желания послать наемника в жопу.
[indent]От миролюбивого настроя на попытку прощения в Пирсе остаётся одно название и несколько букв, складывающемся в более понятное ему желание дать Мюллеру в морду.
[indent]Отворачиваясь обратно и снова устремившись в зал, Пирс старается прогнать закипевшую внутри злость прочь или хотя бы пустить ее на благое дело истребления немертвых несчастных монстров, ещё недавно бывших счастливыми отдыхающими, гражданами или гостями этой страны, на деле и породившей чёртову заразу.
[indent]По позвоночнику вниз от этой мысли спускается холодок то ли страха, то ли понимания, то ли омерзения.
[indent]И сейчас, если подумать, это было одним и тем же.
[indent]Пирс прокатывается по полу, тяжело приземляясь, выпрямляется, проверяет заученным движением магазин в рукояти и машинально хлопает себя по карману куртки, там, где под ним, заткнутый за пояс, был второй магазин. Он убеждает себя, что ему глубоко параллельно то, откуда в нью-йоркском аэропорту наемник при полном боевом арсенале, и быстро оценивает ситуацию. Выдыхая, ему просто хочется ругнуться про себя и сказать коротко: хаос. Но тут же собирается и, крепче перехватив обеими руками пистолет, двигается вперед, в самую толпу, туда, откуда раздается хоть сколько-то отличающиеся от криков паники звуки голоса кого-то из работников администрации аэропорта. Ну или черт его знает, кого еще. Главное, что голос, срывающийся и заглушаемый выкриками, пытался донести до возбужденной толпы идею укрыть в административном крыле, где есть конференц зал без хрупких стекол и лишних дизайн-извращений.
[indent]Идея, говоря откровенно, чертовски верная.
[indent]— ...главное — успокойтесь! — говоривший поднимает руки, привлекая внимание, и повышает голос, уже успевший сесть; Пирс внимательно смотрит на этого человека и отмечает про себя, что должность главы службы безопасности — отличное дополнение к хорошо варящей черепушке, к которому бонусом, хотелось верить, идет оружие, — Мы организованно пройдем через аэропорт и в безопасном месте дождемся прибытия спасателей.
[indent]Пирс расталкивает толпу, не обращает внимания на разъяренные выкрики, закономерно сомневающиеся в успешности плана и скором спасении, и думает о том, что нужно помочь этому предприимчивому парню организовать людей и вывести их в относительно безопасное место. А еще о том, что Мюллер бы, какого хрена б о на самом деле тут ни забыл, очень пригодился бы как еще один человек, умеющий держать оружие за правильный конец.
[indent]Особенно если что-то пойдет не так. А, знал Пирс по собственному опыту, что-то всегда идет не так.
[indent]В этот раз не так врывается в и так хрупкий порядок вещей особенно громко, яростно и уверенно, разметав по толпе защитные перегородки, толстое стекло и часть зала ожидания.
[indent]Пирс понимает, что что-то не так за несколько секунд до того, как его сметает ударная волна, швыряя в противоположную от взлетной полосы сторону. Он ощущает, как пол под ногами начинает вибрировать, опускает резко взгляд и тут же поднимает, успевая лишь коротко заметить краем глаза Мюллера и тут же броситься к стоящему на возвышении охраннику, все еще вещавшему о пути к спасению. Спустя секунду там, где только что была чужая голова, пролетает что-то огромное, что Пирс, прибитый безжалостной физикой к полу и засыпанный осколками, не может определить как что-то конкретное.
[indent]На какое-то время крики стихают, а потом резко возвращаются, смешанные со звоном и болью в голове. Возвращаются вместе со смятым и покореженным носом авиалайнера, воткнувшегося в зал аэропорта, как тупой нож втыкается в брикет масла.
[indent]У огромной металлической птицы вскрыт ее железный бок. И из него валятся изломанные тела.
[indent]— Живо, начинайте уводить людей! — Пирс подталкивает мужчину прочь от себя, тяжело поднимается, пошатнувшись, и тут же снова оглядывается.
[indent]Он уже не думает ни о своем отношении к Мюллеру, ни о сомнениях в нем, ни о том, как все началось. Пирс, проталкиваясь против метнувшейся прочь от самолета толпы, ищет наемника и думает лишь о том, что этот козел нужен ему тут, чтобы выиграть хоть сколько-то времени хоть для кого-то.
[indent]Хватая наемника, стряхивающего с себя последствия катастрофы, Пирс помогает ему подняться на ноги и шумно выдыхает, откашливаясь:
[indent]— Не верю, что говорю это, но, надеюсь, себе ты оставил не только свое сраное кунг-фу.
Поделиться72020-05-03 22:47:07
Джейк говорит себе, что ничего и никому не обязан доказывать, а уж Пирсу Нивансу тем более. Солдаты твердолобы и пробивать их толстую кость морали и чести - себе дороже. Мюллер и не пытался, хотя, конечно, его бесконечно бесило это надменное отношение. Странно, ведь в большинстве случаев ему плевать было на то, как к нему относились. Наверное, это часть процесса: этого его перехода на сторону сил добра. В кавычках. В очень больших таких кавычках.
Нет плохих людей, как нет и хороших. В мире вообще нет абсолют и идеалов, просто в их существование легче поверить, нежели признать правду. Правительства творят дерьмо похуже рецидивистов. А террор может быть криком о помощи загнанного в угол животного. И выбирай что хочешь - все равно весь в крови вымажешься, коль прикажут. Джейк просто хотел быть свободным от этого выбора и брать на душу грех только по собственной воли. Потому что он так решил. Потому что делает то, что сам считает правильным, а не потому, что ему кто-то навязал это самое понимание, говоря, эти - плохие, а мы - хорошие. А если вдруг победят плохие? Значит просто хорошими были не те. Джейк оставит эти дилеммы таким, как Пирс Ниванс, а сам будет гнуть только свою линию.
Бесчестный наемник, меняющий сторону на раз-два. Убийца, без сожаления жмущий на спусковой крючок за достаточное количество денег. Сепаратист, ввергнувший собственную страну в хаос. Но он не такой, как его отец. И не такой, как Крис Рэдфилд. Он - Джейк Мюллер. Не монстр и не герой. Пока он дышит, он всеми силами будет бороться за то, чтобы мир больше не знал такого горя, какое познала Эдония.
Джейк проглотит свою гордость, усмирит эго и сделает то, что нужно - спасет людей, попавших в смертельную западню по его вине, потому что это важнее, чем его неприязнь к Пирсу, важнее, чем он сам - вот что он понял в Китае. Когда лицом к лицу столкнулся с Рэдфилдом и переборол свою ненависть, переступил через отчаяние и обиду на весь мир. Когда вернулся и на своей спине вытащил из лап монстра человека, который был живым воплощением всего, что когда-то Джейка ранило - смесь недоверия, неверия и предвзятости - и отдал ему свою кровь. Столько, что после он едва держался на ногах.
Сейчас это все должно отойти на второй план. Джейк выравнивает дыхание и пульс, чтобы лучше чувствовать свое тело и убрать все отвлекающие факторы. Озирается еще раз, внимательнее. Аэропорт большой и открытый, по большей части, но есть узкие помещения, где никак нельзя быть запертым с зараженными, как те бедолаги, которых он только что вырвал из когтей смерти. С другой стороны, коридор легче оборонять, меньше шансов попасть в окружение.
Почти кромешная темень совсем не помогала. У Джейка ни фонарика, ни лазерного прицела, ему, впрочем, не привыкать к тяжелым условиям. Человечьи инстинкты острее, чем у дохляков, так что, можно сказать, что преимущество на его стороне.
Долго Мюллеру самому разрабатывать план спасения не приходится - один из выживших берет на себя инициативу, и Джейк мысленно благодарит этого смелого господина. Другое же дело, что его далеко не все слушают. Чертыхается под нос. Порой овцу надо укусить за голень, чтобы она пошла, куда тебе нужно.
- Эй! - разводит руки дерзко, как будто и правда собирается напасть. Большинство людей оборачивается, но Джейк так и не успевает ничего сказать, потому что земля резко уходит из-под ног, а воздух - из легких, с надвигающимся, будто раскаты грома, грохотом, а потом и ударом, треском и звоном стекла, водопадом обрушившегося на головы, на пол.
На автомате он бросается в сторону, прикрыть собой уже не успеет никого, его обильно посыпает раскрошившимся в песок бетоном и мелкими камнями. Прикрывает бритую голову, не может еще осознать, что произошло, но вокруг снова суматоха, будто кто-то ложкой безжалостно размешал, растворил все осевшее, словно сахар, на дне закупоренного аэропорта, в умах избежавших заражения людей, обманчивое спокойствие и маленькую капельку надежды заодно.
Пыль забивает горло и грудь разрывает приступом кашля. В ушах звенит, а голова кружится так неистово, что перед глазами не четкая картинка, а водоворот. На чужое плечо Джейк всё-таки опирается крепко, сжимает пальцы и тянет тяжёлое тело вверх, сквозь сжатые зубы выдыхая. Нападки Пирса его не злят, напротив, Мюллер сквозь кашель хрипло смеётся.
- Это сраное кунг-фу спасло твою задницу.
Скольким монстрам он размозжил голову одними кулаками? Одного, особенно здорового и особенно надоедливого, отправил купаться в лаве точным ударом в челюсть. С Нивансом, на самом деле, хотелось проделать примерно тоже самое. И такой шанс наверняка представится, когда Пирс попытается оторвать ему голову, получив все-таки ответ на свой вопрос. Это была самооборона, ничего личного.
Второй пистолет, дожидавшийся своего часа в кобуре, знакомо ложится в ладонь. Владеть оружием и быть оружием - все-таки разные вещи, но Джейку нравилось обладать обоими.
Полыхающий самолет, его мясо металлическое, ошметками свисающее тут и там, зомби, будто личинки опарышей, прогрызшие себе путь наружу в мертвой плоти, вываливающиеся наружу, всполохи огня и электричества. Джейк не разбирается во всем этом безумии, жгущем сетчатку и забивающем слух - как только вскидывает руки с зажатой в них крепко пушкой на уровень глаз, машинально щелкает предохранителем и целится первому попавшемуся в голову. Понимает в ту же секунду - их слишком много. Они с Пирсом могут хоть каждым выстрелом укладывать одного, да только толку будет мало. Плюс, Джейк совсем не был настроен тут подыхать.
Придумай что-нибудь, ну же.
На Пирса он не слишком полагался. Самоотверженность, конечно, красит, но меру надо знать.
Цокает языком, не делает ни единого выстрела и просто начинает искать глазами хоть что-то, что могло бы помочь. Не находит, а времени все меньше, и совсем скоро особенная кровь Джейку не поможет. Какой от такой крови толк, если тебя просто сожрут живьем? Плевать, он не обращает внимания. Чувствует поток теплого воздуха щекой, потом жуткий скрип слышит.
Ну конечно, вверх посмотреть он сразу не додумался.
Прямо над головой раскачивался на длинных искрящих черных щупальцах-проводах массивный пласт стали, служивший ранее потолком или же частью его. Подпустить мертвецов поближе, и можно будет прихлопнуть большую их часть, как мух, если рассчитать все правильно.
- Видишь? - пихает пирса локтем под ребра и сразу целится вверх, призывая своего невольного напарника сделать тоже самое. Если выстрелят почти синхронно, то успеют. Ниванс вроде как снайпер. Вот и будет ему проверка на вшивость. Правда мазать не стоит им обоим, посмеяться над чужой промашкой все равно не выйдет. Джейк кивает Пирсу, показывает на пальцах “три”, и считает мысленно.
Раз. Два. Выстрел.
Вместе они перебивают провода и жестяной лист летит вниз, на головы не таким сообразительным, как живые, мертвым. До Мюллера своевременно доходит, что их тоже может задеть - он отталкивается от потрескавшегося плиточного пола, залитого кровью и стеклом, и утягивает Ниванса с собой, заставляя пригнуться, почти упасть, но из зоны поражения им уйти удается.
За спиной раздается ужасный металлический грохот и еще один взрыв, на этот раз ударной волной с ног все-таки сносит, а Джейк и кольца рук вокруг чужого тела разжать не успевает. Почти сразу же вскакивает на ноги, и мысленно подмечает, что на сегодня падений ему хватило. На этот раз он протягивает руку Пирсу. Впрочем, это того стоило - он отыгрался.
Поделиться82020-05-05 23:39:24
[indent]Пирсу очень хочется, до зуда где-то в основании горла, рыкнуть на Мюллера, сцепиться с ним языками, заставить его вступить в перепалку. И ответа на вопрос почему? у него четкого нет. Наверно, потому что так надо. Возможно, потому что для Пирса просто неправильно соглашаться с наемником. Может быть, потому что ему, в конце концов, просто хочется.
[indent]Но Пирс все-таки разумный человек или, по крайней мере, ему в это хочется верить, не взирая на то, что он все-таки переступает через себя. Переступает, потому что ситуация этого сейчас требует. А уж чему его научила армия, так это тому, что иногда нужно действовать не так, как тебе кажется нужным, а так, как складываются обстоятельства или как говорит буква приказа.
[indent]Иногда, конечно, в их службе стрелки компаса поворачивались совершенно в обратную сторону, но это, если оглянуться по сторонам, определенно не тот случай.
[indent]Отстреливать толпу кровожадных мертвецов, горящих, поломанных и исковерканных, прущих на них с целеустремленностью локомотива со сломанными тормозами, Пирс не видит смысла. Он снимает пару особо ретивых мертвецов, подобравшихся совсем близко к оглушенным еще ударной волной гражданским, меткими выстрелами промеж глаз, но в остальном патроны старается беречь — он не мог даже предположить, что еще их ждет впереди, а армейского ящика с боеприпасами никто за ним сейчас таскать не будет.
[indent]Краем глаза Пирс замечает, что Мюллер тоже не спешит играть в Дикого Билла и палить направо и налево.
[indent]Пирс думает, что Мюллер конкретно сейчас его не бесит. Не раздражает.
[indent]Пирс думает, отступая назад и помогая подняться какому-то парню с рассеченной бровью и залитым кровью лицом, что Мюллер ему сейчас даже нравится.
[indent]Пирс думает, что Мюллеру он все еще не доверяет, но он, пожалуй, второй человек в мире, с которых Пирсу хотелось бы оказаться в такой ситуации, если бы в Ад вообще было желание спускаться по собственной воле. Наемник по крайней мере, знает Пирс, не из трусливых.
[indent]А еще Пирс знает, что в него Мюллер влил до чертовой матери своей крови, и, как последняя меркантильная тварь, вряд ли будет рад разбазариванию этого добра попусту. Особенно если учесть, что ему за это даже не заплатили.
[indent]Когда очередная тварь из огромной толпы зараженных, что росла, словно снежный ком, прямо перед их глазами, вырывается вперед, Пирс всаживает ей, некогда бывшей, похоже, вполне миловидной блондинкой, у которой наверняка не было отбоя от поклонников, пулю между глаз и быстро оглядывается, понимая, что им нужно что-то предпринять, иначе не помогут уже никакие сохраненные патроны и никакой опыт виденного на войне с биотерроризмом и здравым смыслом некоторого дерьма. Но вариантов ему в голову приходит не много, кроме как стоять до последнего. И, конечно же, умереть героической смертью.
[indent]К счастью, у Мюллера в крови героизм и самопожертвование заложены не были на генетическом уровне, так что тот оказывается предприимчивее.
[indent]Пирс, вскидывая голову, в этот раз решает не спорить с наемником. Идея отличная, и ему не стыдно мысленно это признать.
[indent]Идея отличная и он согласно кивает, прицеливаясь. Кивает и не обращает внимание на мерцающий красный свет, заливающий зал ожидания.
[indent]Он чуть щурится и думает, что ему не показалось, когда он, просто решив пострелять, на полигоне выяснил, что цель с сорока пяти метров видит ничуть не хуже. чем лежащие на столике перед ним патроны. Он чуть щурится, прекрасно видит несчастный трос, отделяющий огромную пластину от падения, а план Мюллера от исполнения, и думает, что неожиданно от всего, что с ним было, есть не только беды и посттравматический синдром.
[indent]Когда они стреляют синхронно, словно всю жизнь работали в команде, Пирс не удивляется. Он, в принципе, уже и без того потерял любую способность удивляться, когда попал на службу в отряд к Крису Рэдфилду и впервые увидел зараженного вирусом человека, но то, что они с Мюллером и правда сработались все равно кажется немного странным. А оттого - значимым тем более, что ему было хорошо понятно: наемник — не командный игрок
[indent]С другой стороны, впрочем, может все дело в том, что он — Пирс — наоборот слишком хорошо работает в команде, вымуштрованный армейской необходимостью уметь доверять своему товарищу свою спину.
[indent]Ответа у него не было. Ответ, впрочем, наверное был и не нужен.
[indent]Огромная пластина падает с таким грохотом, словно в зал залетел еще один самолет. Пирс понимает, что их накроет еще одна ударная волна, но понимает это слишком поздно. Вскидывая руку чисто машинально, чтобы защитить глаза, Пирс размышляет, входят ли травмы, полученные во время незапланированного апокалипсиса вне времени несения службы в его страховку.
[indent]Падая, сбитый чужим гибким телом, Пирс теряет нить размышлений и тут же думает о другом — Мюллер спас ему жизнь.
[indent]Снова.
[indent]Вторая волна накрывает их с Мюллером почти что следом за первой. Их отбрасывает еще дальше, а у Пирса в ушах звенит так, словно по голове его огрел колокол или совсем рядом с ним кто-то подорвал С4, забыв предупредить. Пирс держится за затылок, тратит драгоценные секунды, чтобы сориентироваться в пространстве, а потом поднимает голову, надеясь, что, пока он пытался восстановить в голове относительное подобие евклидовой геометрии и трехмерного привычного пространства, до него не добрался какой-нибудь особенно оголодавший мертвец и нависшая тень не попытается его сожрать.
[indent]У тени оказывается огромная пятерня, лицо в саже и бритая макушка.
[indent]Хватая ладонь Мюллера Пирс ни о чем не думает, но кивает, твердо вставая на ноги. Он, в конце концов, был воспитанным. И благодарным быть умел.
[indent]— Нам нужно продержаться до прибытия отряда АПБТ, — Пирс тяжело выдыхает, перехватывает пистолет удобнее металлическими пальцами, а второй рукой — подталкивает наемника в плечо, призывая пойти за собой, туда, куда оставшиеся в живых охранники в каком-то извращенном подобии организованности уводили пассажиров, — Время реагирования у отделения минимальное, но учитывая ситуацию и обстоятельства нам, возможно, придется ждать несколько часов, — он торопливо вскидывает оружие, отправляет на вечный покой одного зомби и отмечает, что патронов в магазине осталось четыре, — Если нам повезет, то мы сможем пересидеть до прибытия. Это все, что от нас требуется.
[indent]Пирсу кажется, что это звучит легко. Но он знает, что на деле ничерта легко не будет. Легче, думает он, было бы оседлать бешеного быка.
[indent]Выбора у них, впрочем, никакого.
[indent]— Поговорим с тем парнем, что у них за главного, организуем оборону, — он проталкивается сквозь толпу, оборачивается коротко, проверяя, за ним ли Мюллер, и, только лишь завидев охранника, что пытался организовать людскую толпу, попытался пробиться до него.
[indent]Пирс не думает, как тот отреагирует на людей с оружием. Впрочем, что-то ему подсказывало, что именно сейчас этот парень будет рад нарушителям правил поведения в его аэропорту.
[indent]— Эй, мы поможем! — как я превращается в мы Пирс не знает, но ему сейчас не до этого; сейчас важнее, что охранник, сквозь гвалт толпы, кивает ему и машет рукой, призывая подойти.
[indent]— Не знаю, парни, что с вами не так, если вы не сверкаете пятками впереди этой толпы, и тем более не хочу знать, откуда у вас оружие, но раз вы и правда хотите быть полезными в этом аду, то помогите организовать людей в коридор, чтобы никто не разбрелся и никого не затоптали.
[indent]Пирс кивает, уважительно и согласно одновременно. Ему, если честно, очень импонируют эти стойкость и собранность, и, действительно следуя за жестом чужой руки, Пирс думает, есть вероятность, этот парень в прошлом служил.
[indent]Поразмышлять об этом, впрочем, времени не представляется: из бокового коридора, примыкающего к основному, раздается утробное многоголосое рычание. Пирс вскидывает голову и тут же бросается к проходу в коридор: если он успеет опустить переборку, то, возможно, они спасены.
Поделиться92020-05-12 10:18:45
Джейку кажется, что однажды Пирс раскроет рот, и его глаза так закатятся в череп, что обратно не выкатятся. Нивансу вот просто необходимо было быть занудой, который делает все по правилам. Наемник напускает на себя крайне пренебрежительный вид, складывает руки на груди и взглядом блуждает так упорно, чтобы точно было понятно, что ему неинтересно, когда слышит про дражайшее пирсово АПБТ.
Время реагирования моментальное, но будут через пару часов, когда их всех тут сожрут, и останется только зачистить здание от плотоядных трупов? Охрененный план. Но другого попросту не было, поэтому Джейк не спешит осаждать Пирса. Кому, как не ему знать реальное положение дел. Так что, если он говорит несколько часов, значит, так оно и есть. И от этого было ничуть не легче.
Мюллер оценивать свои шансы умел прекрасно. Ни у кого кроме них с Пирсом пушек, судя по всему, нет, и никакого тайного арсенала с оружием, желательно с парой миниганов, в аэропорту тоже не припрятано (а так хотелось). Самолет проделал нехилую такую дыру в здании, но они с Нивансом только что поставили на этой возможности свалить из аэропорта до прибытия подмоги крест, когда уронили на головы зомби огромный пласт железа, а еще, кажется, взорвали самолет. Но это было круто, надо было признать. Если бы еще наемник себе пару шишек не набил, пока закрывал собой Пирса, было бы еще лучше. Зато теперь мистер-я-все-делаю-по-уставу был ему должен. Дважды. От этой мысли Джейк отмахивается, потому что ему на самом деле вообще не хочется иметь должников. От пятидесяти миллион он все еще не отказался бы, но вряд ли, опять же, у Пирса они были.
Наемник прикусывает фалангу пальца, напряженно постукивая мыском ботинка по залитому кровью полу, кивает, снова удерживаясь от ответа. У него на языке один яд, а они с Нивансом не самые сдержанные люди. Еще одна перепалка им сейчас ни к чему. Потому Джейк просто велит себе заткнуться и думать. Думать быстрее, потому что они может и огородили себя и других выживших от толпы мертвецов с самолета, но зато все равно что позвонили в обеденный колокольчик для всех остальных.
Рано или поздно придется столкнуться с последствиями, Джейк!
Голос Шерри в голове звучит четко и ясно. И он жалеет, что не может ей сейчас набрать и рассказать обо всем, а она бы непременно помогла. Может и подсказала бы что-нибудь. В конце концов, план Пирса - чертово самоубийство. Им нужно было провести толпу гражданских в безопасное место через аэропорт, кишащий зараженными, считай, без патронов. Кунг-фу и полный иммунитет к вирусам — это, конечно, хорошо, но он один, было бы Джейков Мюллеров тут с пару десятков - они бы точно выбрались.
Времени нет, а Мюллер все равно неосознанно хлопает себя по карману куртки, и вдруг вспоминает, почему ему бедро так оттягивает. Если бы Шерри только знала, как он ей сейчас благодарен. Нужно будет точно ей позвонить, когда все это закончится: извиниться, прежде всего, за промах.
У Альберта Вескера точно был фирменный злодейских смех. И белый кот. Зомби-кот. И Джейк точно должен был унаследовать этот смех, потому как сейчас, расплываясь в заговорщической улыбке, он пытался представить, каким именно должен быть этот смех, ну и все-таки не смеяться, чтобы никого не напугать. На этом их сходства с отцом заканчивались. Все-таки у Джейка побольше мозгов будет. Он додумался не превращаться в ебаного монстра и не пытаться уничтожить человечество. А еще придумал, как им всем свалить и не дожидаться дружков Пирса.
2:1, Пирс Ниванс.
∞:0, Альберт Вескер.
Но похвастаться Джейк, конечно же, не успевает. К ним подоспели гости, а толпа опять начала опасливо раскачиваться, полнясь испуганными вскриками, и он просто кидает вслед за Пирсом, чтобы помочь. Пока Ниванс возится с переборкой, Джейк разносит головы парочке слишком инициативных мертвецов, уже потянувших окровавленные, со свисающей лоскутами кожей, руки к его напарнику, а когда подбегает ближе, то толкает ногой в грудь впереди стоящего увесистого зомби, и позади него зараженные складываются, как кегли.
- Да закрывай уже! - кричит, поворачивая голову к Пирсу, одновременно пытаясь найти, что мешает переборке опуститься, и, кажется, видит проблему - кусок арматуры с той стороны. Пока в узком коридоре дохляки еще не оправились от падения на них как минимум стокилограммовой туши, Джейк быстро тянется рукой к застрявшему в механизме лому, понимая, что в принципе может сейчас этой руки лишиться, если не будет достаточно быстр, но он бы, опять же, не был бы собой, если бы не рискнул.
Когда в предплечье впиваются чьи-то кривые зубы, он только морщится, бьет по голове зараженного так, что тот не только челюсти разжимает, дернув неестественно головой, но еще и единственный оставшийся глаз теряет, когда ударом Джейк выбивает его из глазницы. Через мгновение лом он все-таки достает, успевает отпрыгнуть назад и вместе с Пирсом с железным лязгом уронить на головы и руки мертвых тяжелую переборку.
- Вот уебок, - рычит сквозь зубы Мюллер, оглядывая укус. Неглубокий, уродец едва успел его схватить, и, наверное, даже ткань куртки не прокусил бы, не закатай Джейк рукава к локтям. Но он как-то не думает о том, чтобы их опустить. Все-таки у него есть дело поважнее. Пока все более-менее затихает, не считая ломящихся в закрытый стальным листом проход толпы зараженных, Джейк треплет Пирса по плечу, чтобы обратить на себя внимание, и, расстегнув на куртке молнию, скидывает ее вовсе, демонстрируя закрепленный на бедрах пояс с гранатами.
- Я называю это “аварийный план побега”, - Мюллер с крайне довольным видом хлопает ладонью по своему бедру. Правда, про “план побега” он благополучно забыл и вспомнил только минуту назад, но об этому никому знать не нужно. - Гениально, я знаю.
Сам себя не похвалишь - не похвалит никто. Пирс вот точно не собирался, судя по его взгляду в духе “я ненавижу тебя, безумный наемник”. Джейк просто ухмыляется и проходит мимо. Когда Ниванс злился он напоминал злобного щенка. Который, кстати, мог больно цапнуть. Новая рука у Пирса была безусловно классная, и с ней он был похож на какого-нибудь типичного американского супергероя, и Джейк бы обязательно ему об этом сказал бы, предложив назваться “Капитаном-мудаком”, но вот получить в морду этой рукой он совершенно не горел желанием.
- Нам не нужно никого ждать. Мы просто сделаем себе дверь.
Наверное, парень из охраны только смирился с тем, что в его аэропорту минут пять свободно носился наемник в при полном боевом обвесе, но когда Джейк снимает пояс и демонстрирует его на гордо вытянутой вверх руке, бедняга, кажется, снова проваливается в пучину самобичевания. Просто у перелетов в грузовом отсеке были свои очевидные плюсы. И минусы в виде отбитых во время турбулентности чужими чемоданами ребер. Все-таки помощь человека, знающего это здание наизусть, им все еще пригодится. Например, чтобы за стеной, которую они подорвут, пробился дневной свет и чистый воздух, а не полчища зараженных.
- Его укусили!
Джейк смотрит на свою гордо вздернутую в воздух руку с красующейся на коже красной отметиной, и только вздыхает обреченно. Приехали.
- Спасибо за беспокойство, но это просто царапина, серьезно, - он и дальше пытается протиснуться сквозь толпу, не обращая внимания на всеобщее возмущение и косые взгляды.
- Он же сейчас обратится! Где парень с пушкой?
Нет, дело все-таки дрянь. Джейк как-то не подумал, что в ситуации камерного зомби-апокалипсиса, люди будут слушать голос страха и инстинкта самосохранения, а не его. Последствия, последствия и еще раз последствия.
- Да потушите свои задницы, у меня иммунитет, - с каждым его словом ситуация становится только хуже, и Мюллеру приходится отступить назад, ревностно прижимая к себе пояс с гранами. Может и оружия у этих людей нет, зато их много. И слушать они его не станут, пока не успокоятся, а Джейк своим наглым тоном их явно только раздраконил. Но как на пальцах объясниться, не вдаваясь в подробности?
- Пирс, - пихает напарника локтем. - Сделай что-нибудь. Иначе они меня сожрут, а не зомби.
Поделиться102020-05-17 18:35:30
[indent]Пирс знает, что он не образчик терпеливого человека. Его часто ставили в пример в академии, часто называли образцовым солдатом, часто обращались, когда надо было решить какую-то проблему, друзья. Но еще чаще его старались не трогать, не говорить лишнего, не задевать зря, не смотреть косо и не звонить больше обычного. Пирс знает, что он нравится людям.
[indent]Но вулканы, вообще-то, им тоже нравятся. И тем не менее, никто в здравом уме не будет соваться к ним, когда они просыпаются. С Пирсом вот было точно также.
[indent]Сейчас его терпение было тоньше обычного. А жизнь, очевидно, хотела посмотреть, что в такой ситуации может случиться. И использовала для этого все возможности, которыми располагала.
[indent]— Если ты не заметил, этим я и занят! — он рычит, огрызаясь на Мюллера, дергает чертов вентиль резче, готовый поспорить, что он его с мясом раньше вырвет, чем заклинившая переборка отрежет коридор, и думает о том, что к конструкторы технического оснащения аэропорта у него будут после кое-какие вопросы, например, какого хрена у системы аварийного перекрытия входов и выходов такие дедовские способы активации.
[indent]Все это, впрочем, пока вентиль не повернется — дело десятое.
[indent]— Черт, там какая-то дрянь... — Пирс не успевает уточнить говорит ли он о приближающихся мертвецах по другую сторону коридора, или же о том, что блокирует переборку, как не успевает он и договорить — Мюллер тянется вперед.
[indent]Пирс думает, что это тупая идея и в голове на секунду появляется мысль оттолкнуть наемника и сделать это самому. Хотя бы потому, что мертвецам не нравится на вкус металл.
[indent]Сделать этого, впрочем, он не успевает. Наблюдая за тем, как наемник чертыхается и отскакивает под лязг переборки, Пирс не может сказать себе с уверенностью, что он по-настоящему хотел успеть. Впрочем, с тем же успехом он не мог сказать, что и не хотел.
[indent]Эта неопределенность бесит Пирса едва ли не больше, чем вся эта дерьмовая ситуация с очередным локальным концом света, которые как-то зачастили в его грешную жизнь.
[indent]Мюллер, кстати, Пирса бесит тоже. В основном своим напускным безразличием, с каким он относится к укусу, окружающим, ему в частности и ситуации в целом. Это кажется ему не то что беспечностью, а настоящим ребячеством, совершенно не подходящим человеку с такой жизнью, какая была в скупых красках написана в чужом ныне чистом, как слеза младенца, досье, хранящемся под грифом "совершенно секретно" в самом глубоком картотечном бункере правительства США. Глядя сейчас на наемника, буквально тыкающего ему в нос связкой гранат, с энтузиазмом, присущим разве что главному герою какого-нибудь шутера, с реальностью не имеющего ничего общего, кроме претенциозного графического движка, Пирс не уверен, что тот не ударился головой, когда в терминал въехал самолет и отчаянно хочет сказать что-то вроде мозгов и так нет, так и остатки вышиб.
[indent]Хотя, возможно, все куда более тривиально.
[indent]Пытаясь подобрать слова, которые максимально лаконично за минимальное количество звуков выразили его негодование, Пирс думает, что Мюллер, возможно, еще просто не вырос. Может, несмотря на все, через что он прошел, Мюллер — все еще в чем-то ребенок.
[indent]Может, думает Пирс, он и правда к нему в чем-то несправделив.
[indent]— Ты шутишь что ли?
[indent]На большее Пирса не хватает.
[indent]Большего, в принципе, и не нужно. Достаточно, надеется Пирс, выразительного взгляда.
[indent]Хотя на большее, в принципе, не хватает и времени.
[indent]Толпа, знает Пирс с еще с учебки — страшная штука. Наемники, шальные пули, мать-природа, психи и черт знает что еще, конечно, вещи опасные, но хуже разъяренной, дикой толпы, не сдерживаемой ничем, кроме становящихся резко очень мифическими моральными нормами, ни в какой ситуации не найдешь. Их, помнит Пирс, учили по возможности к толпе не соваться и, если ситуация все-таки кинет тебя на амбразуру, против огромной живой массы с одной мозговой клеткой на всех не переть, а постараться обойти все краеугольные камни конфликта, которых в толпе, как правило, что у ежа — иголок.
[indent]Или, на крайний случай, стрелять строго вверх. Иначе потом, закономерно, проблем не оберешься.
[indent]Пирс вздыхает и напряженно переводит взгляд с укушенного наемника на охранника, схватившегося за пистолет, потом на переборку, за которой бесновалась другая, еще более дикая — хотя вопрос о дикости и опасности в данной ситуации очень относительный и зависит лишь от вопроса: ты больше боишься быть затоптанным или сожранным заживо — толпа, и сжимает на рукоятке своего пистолета крепче. Чуйка подсказывала ему, что сейчас настанет время сложных моральных дилемм и выборов с секундным таймлайном.
[indent]Все как он, блять, любит.
[indent]— Мистер Клейтон... — Пирс выдыхает предостерегающе, щурясь на чужое имя на замызганном капельками крови и грязью бейдже, и качает головой, — Сэр...
[indent]— Да стреляй ты, твою мать!
[indent]Мимо проносится кто-то, толкая Пирса под руку, рядом раздаётся визг женщины, Клейтон наводит на наемника пистолет, а после толпа приходит в движение, желая то ли спастись от укушенного, хлынув вглубь коридора, то ли разорвать Мюллера.
[indent]Раздаётся выстрел.
[indent]— Извините, но это было бы ошибкой, — Пирс опускает пистолет, качает головой чертыхающемуся охраннику, потирающему руку и пытающемуся найти выбитое выстрелом Пирса оружие, и хватает Мюллера за запястье, — Идём, я не объясню им, что ты не станешь плотоядной тварью, потому что они просто не захотят слушать, — он повышает голос, тянет наемника прочь из толпы и быстро оглядывается.
[indent]Нужно понять, что делать, потому что аварийный план побега — это прекрасно, но Пирс им не воспользуется. По крайней мере, пока с его помощью могут сбежать лишь они одни. Людей здесь он не оставит.
[indent]С другой стороны, без оружия и поддержки воевать с ордой мертвецов — самоубийство, и ему, как человеку с военной выучкой, стоит знать, что порой отступление — лучшая тактика.
[indent]Отступление, перегруппировка и повторное наступление.
[indent]— Нам нужно выбраться, — он кивает на гранаты в руке наемника и хмурится собственным мыслям, — И вернуться уже подготовленными.
[indent]По крайней мере, думает Пирс, АПБТ будет легче быстро сориентироваться с кем-то, кто уже знает, где выжившие и как дела обстоят в этом аду.
Поделиться112020-05-18 11:20:10
Просить помощи у Пирса было странно, и Джейк скорее попытал счастья с каким-нибудь другим упертым бараном (с настоящим бараном), но за неимением копытного по близости, пришлось довольствоваться тем, что было. Их же в этих модных академиях должны были учить взаимодействию с разъярённой толпой, а не только штаны протирать сидя в укромном окопе с винтовкой? Джейка, впрочем, тоже учили. Видишь кучу злых людей, намеренных тебя живьем разорвать - съебывай. И Мюллер бы так и сделал в любой другой ситуации. Но сейчас эти люди злы из-за его халатности, и в этой ситуации они оказались тоже по его вине.
Джейк смотрит в дуло пистолета, напрягается каждой мышцей, так, что на висках желваки ходят. Его это здорово нервирует и мысленно он уже сломал охраннику руку, но он уже решил довериться Пирсу, а потому только скалится и поднимает плечи, как перед броском, чтобы запугать, что, наверное, тоже было ошибкой. Агрессия - признак заражения. Джейк об этом вспоминает слишком поздно, когда в него уже начинают тыкать пальцем, когда кто-то кричит и раздается оглушающий выстрел.
Мюллер вздрагивает крупно, потом замирает и задерживает дыхание, пытаясь понять, что произошло и унять звон в ушах. К подобным ситуациям, скорее всего, он уже может и привыкнуть. К шуму выстрела в закрытом помещении - нет.
Яд пороховых газов забивает нос, Джейк быстро мечется взглядом к сосредоточенному лицу пирса, к белому пару, поднимающемуся от дула крепко зажатого в его руках пистолета, панически - к охраннику, к его лицу, почему-то болью не искривлённому, потом к лежащему на полу чёрному железному телу оружия, выбитого из чужой хватки.
Он не верит. Они же не в каком-нибудь блядском вестерне, где главный герой может вытворять подобное - выстрелом обезоруживать противника, даже царапины на нем не оставив. Мотает головой, думая, что все это - галлюцинация, и на самом деле ему просто всадили пулю промеж глаз.
А ему еще и двадцати одного не исполнилось. Но это не главное. Главное, что он прошел через Эдонию и Китай, выжил в плену в какой-то сумасшедшей, явно вдохновившейся подвигами его отца, голыми руками скинул в кипящую, мать ее, лаву трехметрового монстра, вытащил одного засранца буквального с того с света (хорошо, наверное, что засранец, стоящий рядом, его не слышит), и вернулся. Живым. И теперь умрет вот так. Глупо, бессмысленно, по своей же вине, потому что ошибки прошлого его, кажется, все-таки догнали в лице этой дурацкой пули.
Следующее что Джейк помнит - Пирс тащит его куда-то прочь от визжащей толпы, он рычащих зомби. Подумать только, Ниванса он недооценивал настолько, что готов был принять смерть. Капитан-мудак его все-таки спас. И почему-то решил пойти с ним, а не прогнать его взашей и остаться с гражданскими. От этой мысли брови Джейка ползут еще выше, пока он, оглядываясь назад и спотыкаясь через каждые два метра, бежит вслед за Пирсом.
А Джейк думал, что ломать шаблоны — это его прерогатива.
Пирс я-тебе-не-доверяю-и-ты-мне-не-нравишься Ниванс в его понимании скорее во вторую руку бы себе вирус вколол, чем стал бы ему помогать, отрекшись от своего изначального плана в его пользу. Чем он заслужил такую благосклонность даже предположить было сложно.
Джейк более чем способен за себя постоять. И выбраться отсюда. А шансы на выживание у людей без подготовки, без оружия и без них с Пирсом, стремились к нулю.
Он закусывает губу, пытаясь судорожно найти всему этому бардаку эффективное решение. Оно было у него в руках. Минуту назад он держал в руках ключ к спасению всех невинных душ, запертых здесь, и собственному искуплению. А теперь от него не было никакого толка. И все, опять же, из-за его чёртового безрассудства. Вымученно трет ладонью лицо. Последствия.
Пирсу он должен будет все рассказать, иначе и быть и не может. Но уж точно не сейчас. Потом, когда все закончится и он будет за сотни километров от Нью-Йорка, на другом конце телефонной трубки, потому что иначе Ниванс его точно пристрелит.
- Взрыв их отвлечет, у людей внутри появится шанс. Но мы выпустим на волю этих тварей, - хмурит брови, вдруг прерываясь, лихорадочно перебирая в голове варианты. Мысль о том, что кто-то другой будет подчищать за ним хвосты все еще огнем под кожей горела. Он хочет со всем справиться сам. - Попробуем подорвать выход к взлетным полосам. Людей минимум, и зачистить потом будет легко.
Вместо толпы людей вывести из аэропорта толпу мертвецов? Тоже план. Шуму-то будет более, чем достаточно. Им бы потом самим унести ноги, но, благо, что зомби на пару ступеней ниже уровнем развития, чем Джа’во. Пушку держать не умеют, за укрытиями прятаться и через заборы перелезать - тоже. Хотя бы в чем-то Джейку повезло сегодня.
Осталось лишь найти нужную дверь, что с системой указателей и желтых стрелочек не должно быть так уж сложно. Другое же дело - пробить себе дорогу сквозь слоняющиеся по коридорам мертвые тела.
Идея Пирса просто уйти и позвать на помощь ему все еще нравилась.
- Кстати, - начинает вдруг, прицеливаясь и выпуская пару патронов, вывалившемуся из бокового прохода с булькающим рыком мертвяку в голову, на остальных уже не тратя времени. Патроны у них все еще в очень ограниченном количестве. - Видел на посадке самолет одной знакомой оружейной фирмы, - предпочитает промолчать о том, что именно эта фирма продавала оружие эдонийским сепаратистам, логотип въелся в память, потому Джейк его сейчас и вспомнил, да и вообще заострил на нем внимание, - представляешь, что в нем? Предлагаю так - берем два пулемета и устраиваем тир. А твои дружки уже подчистят то, что станется. Обещаю, что все верну. Кроме патронов.
Джейк невольно начинает думать о том, как он проебет эту возможность. Взорвет самолет, нагруженный оружием, вместе с дверью? Очень вероятно. Грузовой отсек окажется пустым? Тоже возможно. Но, по законам жанра, произойти должно что-то, чего ждешь меньше всего, так что Мюллер сразу пытается отмахнуться от этих мыслей, стрелять, по периодически встающим на пути зомби, двигаться к выходу и не обращать внимание на чужое осуждение, которое он почти физически ощущал в остроте взгляда зеленых глаз, ножом его кожу поддевающих.
Джейку обычно было похрен. Но Пирс его бесил до дрожи в руках и стиснутых до скрипа зубов.
Когда они все-таки добираются, Мюллер придирчиво оглядывает дверь, касается ладонью, но раздающиеся позади них стенания и шарканье многочисленных ног по полу ему подсказывали, что времени думать особо нет. Пан или пропал. Джейку бы эту фразу да на гробу написать. Они баррикадируют вход как могут: подтаскивают стол, шкафчик с бумагами, стулья.
Отцепляет одну гранату - вдруг станет совсем худо? Остальные подкладывает под порог, жестом велит спрятаться за одной из широких колонн, и выдергивает чеку. Разбегается и подкатывается, чтобы укрыться за холодным бетоном, прежде чем закрыть уши и зажмурить глаза перед самым взрывом. Он локтями чувствует, как бьет жар ударной волны. Из входной двери уже торчат несколько рук, виднеются морды. Получилось или нет Джейк еще не знает, но, когда в глаза бьют яркие солнечные лучи, он облегченно выдыхает, поднимается на ноги и в этот раз сам хватает Пирса за запястье и тащит за собой.
- Тебя не задело? - не знает, почему вдруг спрашивает, когда они, пригнувшись и закрыв головы руками от осыпающегося камня, кашляя, переступают через обломки и идут на свет.
Джейк озирается по сторонам. Видит почерневший тлеющий самолет, въехавший в корпус, аэропорта. И, что больше всего радует, видит другие самолеты, а вместе с ними и тот самый, в котором должно быть их спасение.
Поделиться122020-05-18 17:09:48
[indent]Пирс был прагматиком до мозга костей, и причиной этому были не только въевшиеся под кожу армейские устои и правила. Если подумать, то его, пожалуй, просто таким вырастили: отец с его показавшейся бы прочим жестокой муштрой, утренними тренировками и постоянными правилами, от которых сошел бы с ума любой человек, далекий от привычной семьей Нивансов жизни; старший брат, смотрящий на мир трезво через призму полученного на службе в военно-морском флоте опыта; мать-юрист, удивительно легко сочетающая в себе прекрасную понимающую женщину и непреклонную материалистку. Все люди, что так или иначе его окружали, всегда смотрели на мир трезво, здраво и без лишней мечтательной самонадеянности, и это привило Пирсу привычку поступать также, глядя на мир, если говорить метафорами, через очки-нулевки, не искажающие реальность по ту сторону линз.
[indent]Пирс был прагматиком и это отнимало у него привычную для многих других веру в то, что шанс, как критическая категория реальности, в принципе существует, а не являет собой простое стечение обстоятельств, которое, как ставка на черное или красное, имеет лишь определенный процент на успешное воплощение в жизнь. Обычно он не рассчитывал на шансы, а действовал наверняка, и этому как нельзя лучше способствовала его военная специальность: снайпер не стреляет наобум. Снайпер рассчитывает в уме каждый выстрел, потому что его задача — бить наверняка.
[indent]Для снайпера война — это наука точностей, а не вероятностей.
[indent]И тем не менее сейчас Пирс думает, что, возможно, даже один единственный шанс с вероятностью воплощения в пятьдесят — в лучшем случае — процентов — это не самый дерьмовый расклад.
[indent]Оставалось только понять: он не дерьмовый для них и их совести или для людей, запертых сейчас в смертельной ловушке.
[indent]— Знаешь, мне глубоко насрать, вернешь ты что оружейникам или нет, — Пирс хмыкает, но на Мюллера не смотрит; вместо этого он, чуть щурясь, цепко оглядывает помещение перед собой и следом за наемником отправляет на вечный покой еще одного мертвеца, который решил, что умер не в свою смену.
[indent]В голове тем временем Пирс держит количество оставшихся в обойме патронов. Это, уверен он, куда важнее справедливости для продажных торговцев, которые, знает Пирс, не такие святые, какими хотят казаться, выбивая правительственные тендеры на поставки.
[indent]Он вспоминает, как они с Крисом не раз и не два видели на наемничьих винтовках такие же сточенные маркеры, как на собственных, со сбитыми номерами и прочими попытками скрыть источник. Он злится.
[indent]Но злость сейчас — хорошо, в этом Пирс не сомневается.
[indent]— Давай просто сделаем хоть что-то, — он наконец выдыхает, толкает плечом одну из дверей в сторону взлетно-посадочной и и чертыхается, пуская пулю в лоб ретивому мертвецу, подкараулившему их за этой дверью и успевшему царапнуть металл его руки прежде, чем осесть на пол.
[indent]Отпинывая тушу, Пирс думает, а не досталось ли ему нахаляву вместе с кровью Мюллера немного иммунитета ко всякого рода вирусам торговой марки "Umbrella Corp.". Проверять на практике ему, впрочем, не особо хочется.
[indent]Разобраться с дверью Пирс дает возможность Мюллеру, рассудив, что ломать тот умеет лучше, чем что-либо другое. Прячась за колонной, он невольно удивляется сам себе и хмыкает, шумно выдохнув: скажи ему кто год назад, что идея оставить в распоряжении наемника и бывшего военного преступника связку гранат покажется хоть сколько-то удобоваримой, он, пожалуй, покрутил бы пальцем у виска и спровадил этого болтуна прочь советом пойти провериться у психиатра и словами, что он никогда не оставил бы в руках наемника и палку. Сейчас же, приваливаясь лопатками к зашпаклеванному бетону, Пирс думает, что в жизни никогда не стоит говорить никогда.
[indent]Взрыв оглушает Пирса на несколько секунд, и чужие слова в первую секунду кажутся то ли последствием столкновения мозга с очередной взрывной волной, то ли просто бредом. В равной степени они могли быть и тем и тем, особенно если допустить, что беспокойство, слышимое будто сквозь толщу воды, не притворное.
[indent]Пирс моргает, пытаясь прийти в себя, и мотает было головой, тут же торопливо закивав:
[indent]— Да, порядок.
[indent]Впрочем, тут же напоминает себе Пирс, нихрена не порядок. По крайней мере пока весь этот ад на земле не закончится.
[indent]Взлетная полоса и правда больше напоминает тир, о котором уже заикнулся раньше Мюллер: мертвецы, поднятые на ноги вирусом, бродили по огромному полупустому пространству с неспешностью, с какой туристы прогулочным шагом бродят по Таймс-сквер, только головы у них опущены низко перед собой, а не задраны высоко в небо. Небо, думает Пирс, мертвецов вообще не интересует, потому что до него не дотянешься и кусок пожирнее оттуда не отдерешь, а вот у себя под ногами чем-то да поживишься.
[indent]У этих тварей, думает Пирс, наверное эта установка где-то на подкорке записывается вместе с тем, как вирус всасывается в кровь, и получается нечто вроде привычной генетической памяти, только в ее более извращенной манере.
[indent]— Прикрой меня, — Пирс задирает голову, оглядывая быстро самолет, хмурится закрытому люку и тут же находит взглядом трап, приводимый в движение небольшим, чем-то смахивающим на гольф-кар, погрузчиком, — Придется открывать эту махину изнутри, — он показывает пальцем в сторону подъемника, тут же тыкает на дверь кабины и чертыхается, — Я быстро. Просто не дай этим медленным ублюдкам добраться до не менее медленной каракатицы, ладно?
[indent]Пирс смотрит на Мюллера коротко и тут же срывается с места. Задача выглядела не сложно и для него, и для наемника, и ему очень хотелось верить, что никаких непредвиденных обстоятельств в этот план не смешается. В конце концов, что может пойти не так, пока мертвецы их даже не заметили?
[indent]На этот раз, к счастью, у судьбы хватает совести не ставить им палки в колеса. Пирс попадает в самолет без особых проблем, повозившись лишь с тяжеленной дверью, к счастью, не ставшей страшной преградой для его руки и жгучего желания поскорее со всем разобраться.
[indent]После скрежета металла двери нутро самолета кажется в буквальном смысле безмолвным. Таким оно и оказывается, но Пирс не тратит лишнее время на осмотр — он лишь беглым взглядом окидывает темное брюхо и торопится мимо ящиков, к хвосту, туда, где под красной мигающей лампочкой ждал своего часа рычаг активации трюмовой двери.
[indent]Хотелось верить, что неторопливый трап успеет спуститься до того, как все мертвецы в округе сбегутся на писк предупредительной системы.