Следы синяков на лице почти зажили. Вернее, сошли совсем и только сам Брюс, глядя в зеркало мог понять, куда именно его били. Рассеченная губа и бровь зажили, не оставив после себя шрама, сломанный нос и ссадины на скулах сошли на нет. Ему не пришлось даже пользоваться тональным кремом, чтобы скрыть следы. Альфред настоял на том, чтобы Брюс маскировал свои "боевые раны", полученные в ходе уличной стычки. Он, глупый, надеялся, что сумеет остановить четверых бандитов, напавших на женщину. Женщину они и правда оставили в покое и та сбежала, пока они занимались Уэйном. Никто даже не узнал его: семилетнее отсутствие давало о себе знать. Его лицо стерлось из памяти горожан, да и тем более, уезжал Брюс почти мальчишкой, а вернулся мужчиной. За время своего отсутствия он научился боевым искусствам, знал приемы атаки и защиты, мог сражаться с семью противниками одновременно, только это не помогло против четверых готэмских бандитов. Его отлупили, избили так сильно, что Брюс не смог добраться до особняка и отполз в какой-то заброшенный полуподвал, откуда его забрал Альфред. Его могли убить. Что стоило последнему парню всадить ему нож в горло, а не пнуть напоследок в лицо? Ничего. Брюсу, можно сказать, повезло. Преступники не боялись его, совершенно. С ухмылкой, они шли на него так, будто бы видели перед собой игрушку, а не бойца. Сам Брюс, в свою очередь, не выглядел внушительным из-за спортивного телосложения и жилистой фигуры. Нарастить больше мышечной массы и стать мощнее у него уже не получалось: физиология не позволяла ему такого. А значит, нужно было придумать что-то еще. Брюс набирался опыта путешествуя по миру, узнавая тайны выслеживания, боевые искусства, естествознание и все, что могло пригодиться ему для борьбы с преступностью. Он не знал только одного: готэмских бандитов. Его знаний и рвения оказалось недостаточно для успешной борьбы.  И об этом его предупреждал Альфред, когда по прибытии, спустя пару дней, Брюс рассказал ему о своем намерении и надев толстовку, покинул особняк.
Он не знал преступность, не знал всю эту братию и должен был восполнить огромный пробел. неожиданно, Альфред поддержал его в этом намерении, хотя и не одобрял желания лезть в самое пекло. Он принес Брюсу студенческие работы доктора Квинзел, которая стажировалась, а после начала работать в Аркхеме с особо опасными преступниками. Не смотря на молодость, она подавала большие надежды.
— Полагаю, эту молодую особу интересует одна с вами тема, мастер Брюс. И она очень много об этом пишет.
Полистав работы, Брюс согласился: она могла помочь ему. Хватило одного звонка Альфреда в Аркхем, чтобы назначить встречу с молодой докторшей. В назначенный день Уэйн подъехал к зданию больницы.
— Здесь очень мрачно, — заметил Брюс, выглядывая в окно автомобиля. За рулем был Альфред.
— Так и есть, сэр. Ничего удивительного, Амадей Аркхем превратил собственный дом в психиатрическую больницу в начале двадцатого века, его мать страдала душевными расстройствами...
— Меня не интересует история больницы, Альфред, мне нужно понять психологию бандитов.
— Как скажете, сэр. Но вам не мешало бы помнить, что большая часть преступников так или иначе попадает сюда. И отсюда же сбегает.
Брюс не стал прощаться, пообещав, что вернется через пару часов, он покинул салон машины. Быстро поднимаясь по каменным ступеням старинного здания, которое было построено еще в позапрошлом столетии, Уэйн задумался о том, какого быть здесь работать. Каждый день приходить в эту больницу и дышать в каменных стенах, впитавших стоны и душевные болезни. Он прошел мимо охраны, которая ненавязчиво наблюдала за ним от самой машины. Атмосфера действовала гнетуще, но не подавая виду, Брюс перешагнул через порог лечебницы. Внутри все оказалось современнее, чем снаружи и давление ослабло, чему Брюс порадовался.
— Здравствуйте. Я записан к доктору Харлин Квинзел, — он остановился у стойки регистрации и обезоруживающе улыбнулся. — Брюс Уэйн.
Регистраторша взглянула на мужчину поверх очков половинок и проверила запись.
— Вверх по лестнице, на третий этаж, направо. Кабинет номер триста восемьдесят, — ответила она, подавая ему бейджик с надписью "визитер". Приколов его на лацкан пиджака, Брюс прошел к лестнице.
— А лифта нет?.. — под суровым взглядом медсестры, он ретировался к лестнице. Найти кабинет оказалось не сложно и он постучал.
— Доктор Квинзел?