Джонни понимал, прекрасно понимал: это — неправильно. Он не должен был так поступать. Ему бы никто этого не позволил. Ему этого — никто не простит.

Но он не мог.

Просто не мог оставаться равнодушным к тому, что происходило.
Не мог заставить себя думать о том, что Аллен Уокер, тот самый Аллен, товарищ, друг, теперь — их враг. Его враг. Просто, потому что так кто-то сказал. Просто, потому что в нём какой-то там Четырнадцатый. Джонни было всё равно. Всё равно, Граф его дери! Джонни не понимал. Просто не понимал: как можно было так просто отвернуться от него? Как можно было перечеркнуть все те дни, всё то, через что они прошли — вместе — так просто. Это было глупо! Нелепо и неправильно. Вот это — было неправильным. Джонни не так много понимал в том, что на самом деле происходило на передовой и, возможно, он не знал всех нюансов и его удел сидеть на месте, да и только, лишний раз не рыпаясь, но. Он не мог, он просто — не мог. Ему это претило. Ему это было отвратительно.

Ведь Аллен Уокер — его драгоценный друг.

Друг, с которым они провели столько часов вместе.

Ведь Аллен Уокер, не смотря на то, что был Экзорцистом, так часто приходил к нему, к ним. И пусть Аллен всегда, раз за разом, проигрывал в шахматы — Джонни нравилось. Джонни любил эти минуты отдыха и спокойствия; непринуждённые разговоры: в такие моменты между ними не было никаких званий и обязательств, различий, не было ничего, кроме того, что они — друзья. В такие моменты было просто — спокойно. Наверное, это тот самый уют, который чувствуешь, возвращаясь домой. И будто бы и не было войны беспощадной и голодной до новых жизней, отнимающей силы, жизни; души. Не было бессонных ночей и всепоглощающей усталости.

«Ты должен. Ты сможешь.»

Они говорили себе это постоянно. Каждый из них. Они не могли позволить себе проигрыш, даже мысль о нём — не могли позволить. Точно так же, как не могли позволить себе поблажек. Одни глотали кофе, от которого уже было тошно,  другие чувствовали прогибающую тяжесть Чистой Силы, что вела их на поле, устланное костями, рассыпающимися в прах. Им было ради чего жить, за что бороться и ради чего делать ещё один шаг: ещё один шаг мог приблизить к тому, что минуты спокойствия не будут будто бы краденными среди бесконечной суеты, беспокойства и заданий, что могут стать последними. С войны возвращаются не все. И никто не может сказать точно кто следующий сложит на алтарь жертвенности своё тело или его прах. Потому что даже просто вернуться мёртвым грузом — уже блажь.

Джонни знал.
Прекрасно понимал, что он не так много знает о том, что происходит за стенами Чёрного Ордена. Он совершенно не умеет драться и вряд ли смог бы постоять за себя, даже если на него нападёт мелкая уличная шпана, не говоря уже об Акума. Но какое это имело значения? Это не значило ничего. Совершенно ничего. У этого не было веса — оно не могло сравниться с тем, что Аллен остался один. Совсем один. Против всего мира: против Графа, против некогда-друзей, против холодных ночей города и равнодушных взглядов, что не замечали ничего вокруг. Джонни было больно и грустно. Грустно и тоскливо так, что казалось будто чьи-то пальцы сжали сердце: столь сильно тянуло, столь слишком невыносимо было в груди. Джонни так хотелось, так хотелось с ним это разделить: послушай, Аллен, послушай — ты не один. Пусть кажется, что весь мир отвернулся от тебя, но я — никогда не отвернусь. Но я знаю, я уверен: не только я, не я один. Но знаешь, я всегда буду на твоей стороне. Я поддержу тебя, я буду верить в тебя. Плевать на Четырнадцатого, плевать на Графа. Плевать, прости Господи, на Ватикан.

Быть может, Джонни было страшно. Совсем немного: то затаённый страх, где-то глубоко-глубоко внутри, он неуверенно скребётся, желая выбраться наружу, желая поглотит собой его всего, тянет когтистые лапы, готовый принять в свои объятия, но Джонни не позволяет. Хмурится и поджимает губы: то роскошь, которую он просто не может себе позволить. Но всё же чувствует, как сердце срывается и начинает метаться в грудной клетке, когда его находят люди из Центрального Управления. На короткое мгновение — совсем мимолётное — он чувствует себя таким беспомощным и жалким, что злится. Злится, но и не думает отступаться. Он ушёл из Ордена, прекрасно зная о последствиях. И неужели сейчас, столкнувшись с этим лицом к лицу, он забудет обо всём и так просто сдаться? Неужели он сможет позволить себе — забыть? Забыть обо всём. Забыть об Аллене. Нет. Нет-нет-нет! Что он может, если даже с этим не справится? Это всё было так незначительно. Это всё было ... да разве это может иметь хоть какое-то значение, когда Аллен сейчас — совершенно один? О д и н. Неважно. Неважноневажноневажно. Джонни справится с этим. Пройдёт через это. Ведь это всего лишь люди. Такие же люди, как и он сам. Он не выпьет эту треклятую жидкость. Он не позволит себе забыть и отринуться от всего, что было для него столь важно. Только не это. Он не может себе это позволить. Это не страшно. Он сможет с ними справиться. Это совсем ничего, в сравнении с тем, что сейчас чувствует Аллен, это — ничего. И он обязательно, Джонни — обязательно найдёт его. И не позволит, ни за что не позволит ему проходить через всё это в одиночку.

Но, кажется, сам Бог был на его стороне, потому что ничего страшного и не успевает произойти. То есть, Канду, конечно, боялась большая часть Ордена, но Джонни был искренне рад ему. Настолько рад, что почти готов был кинуться тому на шею. Канда! Канда! Канда. Он жив. Жив.
Джонни не очень понимал, что происходит и как такое вообще могло быть возможным. Был уверен, что у него всё на лице написано — всё удивление, замешательство, отголосок испуга и радость. Искренняя, почти детская. Но какая к чёрту разница, Господи? Он — жив.
И, в конце концов, двое всегда лучше чем один. Он даже думает, что Канда куда лучше, чем о нём говорят. Ведь вот он, рядом: протяни руку и можно коснуться, почувствовать — настоящий. Не иллюзия, не сон. Ведь он вместе с Джонни. Джонни, который пошёл против приказа, против Ордена. Конечно, где-то в глубине Джонни понимал, что на самом деле Канда мог быть тоже просто заслан к нему и сейчас как даст своим Мугеном по голове, мало не покажется. Но нет. Он всё-таки тоже волнуется о Аллене. И Джонни улыбается широко, открыто. И Джонни, наконец-то, позволяет себе расслабиться, полностью, выдохнуть. Становится так легко, что голова кругом, что едва ноги не подкашиваются, когда всё напряжение сходит на нет. И к чёрт всё. К чёрту то, что осталось позади, тех, кто преследует, то — что ждёт впереди.

И всё же была одна проблема. Как найти того, кто не хочет этого, кто знает, что делать, чтобы его не нашли? Джонни мотает головой и хмурится — это его не остановится. Но, честно говоря, у него не было никакого конкретного плана. Он просто не хотел сдаваться. И знал, что вопреки всему, добьётся того, чего хочет. А как — это уже было делом десятым. Но сейчас на его стороне был сам Канда. Вот уж с кем точно можно было выдохнуть и полностью сосредоточиться на деле, а не оглядываться в беспокойстве назад. Хотя вряд ли сам Канда согласился бы с этими словами — он ведь всегда предпочитал держаться в стороне. И всё же Джонни приятно было думать, что сейчас Канда на его стороне, рядом с ним и — поможет.
К тому же ... была одна мысль у Джонни: пройтись по всем заведениям, где задолжал Мариан Кросс — это лучше, чем ничего. Особенно учитывая тот факт, что долги Кросс автоматически являлись долгами Аллена. И, пожалуй, сейчас Джонни был рад этому как никогда. Какая никакая да зацепка.

Успехов это, конечно же, пока не давало ровным счётом никаких. Кроме того, что к десятому заведению Джонни был уже изрядно пьян. Но он не собирался так просто сдаваться. Пусть раз скажут: «Нет, мы его никогда не видели», — пусть скажут два раза, десять; да хоть сто! Джонни так просто не сдастся. И он в очередной раз подходит к девушкам и, будь он хоть немного более трезв, то совершенно точно смутился бы их виду, но сейчас он просто спрашивает, не видели ли они парня, похожего на Аллена, и протягивает им фотографию. Тяжело вздыхает, широко улыбается и благодарит, когда слышит очередное «нет». Ничего. Ещё много мест. Много мест, где они могут найти хоть какую-то зацепку.[nick]Johnny Gill[/nick][status]@-@[/status][icon]https://i.imgur.com/yaeCEvN.jpg[/icon]

Подпись автора

AU: Inside the Fire [BNHA] Пранк вышел из под контроля [BNHA]

BREAKING THE SILENCE [BNHA]

Личная тема: — элегантный бомж-алкоголик;

Фэндомка, сюжет каста: даби вынеси мусор