Nowhǝɹǝ[cross]

Объявление

Nowhere cross

Приходи на Нигде.
Пиши в никуда.
Получай — [ баны ] ничего.

  • Светлая тема
  • Тёмная тема

Информация о пользователе

Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.


Вы здесь » Nowhǝɹǝ[cross] » [nikogde] » Незавершенные эпизоды » What you gon' do, when there's blood in the water?


What you gon' do, when there's blood in the water?

Сообщений 1 страница 4 из 4

1

Belphegor х Kurapika Kuruta
https://b.radikal.ru/b00/2101/6b/b1eba1b5ab8a.jpghttps://a.radikal.ru/a41/2101/d3/047f334501d2.jpg
Hollywood Undead - Bang Bang

У них одна цель, но разные методы.
По крайней мере, на первый взгляд.
Казалось бы, исход ясен...

[icon]https://b.radikal.ru/b24/2101/93/83c965d54c51.jpg[/icon]

Отредактировано Kurapika Kuruta (2021-01-18 00:15:39)

+2

2

Старик такой дряхлый, что самостоятельно не стоит на ногах. Оттого восседает в потертом кресле, что кажется слишком большим для столь тщедушного тельца, и трясётся от старческих слабостей; на него неприятно смотреть. Совсем седой, будто одуванчик, дунь и полетит, с глубокой плешью на макушке и жиденькой бороденкой, нависающими веками и морщинами, которые больше похожи на складки собак породы шарпеи; смотрит белесыми подслеповатыми глазами на разношерстную команду Варии и бог весть о чем думает, если в подобном состоянии вообще все ещё способен думать.

Он все тянет с решением, и Бельфегор скучает, заложив руки за голову и медленно осматриваясь. Запоминает детали от нечего делать, расположение дверей и окон, сплетение коридоров, количество комнат. Здесь все такое же старое, как и этот старикан, здание обветшалое и территория вокруг сильно запущена. Но это портовый пригород, а потому стратегически значим. Вонгола долго подбиралась к его территориям — и вот, наконец.
— Я не согласен, — едва слышно скрипит старикан. — Не вы.. Не вам.
Его голова трясётся, будто он одобрительно кивает чему-то своему, непостижимому, хотя в его голосе отказ. Капитан Скуало несдержанно орет что-то на итальянском непечатном, прочие офицеры также выражают своё неудовольствие. Они проделали долгий путь и сделали много тяжелой работы, чтобы получить эти территории, но старикан упрямится.

Бельфегор продолжает скучать.

Они уходят ни с чем, им велено получить добровольное согласие, без применения силы. Занзас ещё на некоторое время остаётся «перетереть» тет-а-тет, но вскоре и он возвращается, сохраняя привычное индифферентное ко всему живому выражение лица. Переночуем здесь, велит он, и отчаливаем наутро, для них уже арендовано комфортабельное судёнышко. Остальные волнуются, сыпят угрозами и изысканными в своей жестокости предложениями о том, что можно сделать с крохотным упрямым кланом старика и ним самим, но вскоре смиряются; придётся им вернуться с пустыми руками, ведь кто они такие, чтобы оспаривать решения Девятого.

Солнце плавится, садясь за горизонт, и небольшой отряд расходится по комнатам. Бельфегор остаётся в одиночестве и не знает, куда себя применить: спать все равно не сможет, бездельничать скучно так, что жить не хочется. Он с тоской запертого в клетку волка смотрит за окно, на вечереющие улицы и тусклые невысокие фонари. А после обнаруживает, что бежит, прыгает, скачет по криво мощеной мостовой в сторону обветшалого особняка, где совсем недавно им отказал стареющий босс крохотного клана с ценными территориями. В руке нож, на лице шальная улыбка. Мыслей крайне немного, но он точно знает, что упрямый старикан умрет сегодня. Потому что никто не смеет отказывать Вонголе, особенно — Варии.

Ночь приносит с собой безумие, но вместе с тем и освобождение. Бельфегор свободен от моралей, приказов, обещаний, любых связывающих его цепей и сдерживающих факторов. Есть только он — и огромное, наполняющее сумасшествие. И оно развязывает ему руки, позволяет творить все, что только захочется. И прямо сейчас он безумно раздражён тем фактом, что придётся вернуться домой с дурными новостями. Нет уж! Он все исправит. Так ведь будет веселее.

Он плохо помнит дальнейшие события. Картинки смазанно мелькают перед глазами, почти не задерживаясь в сознании. Кажется, сперва все складывается хорошо, и принц незамеченным пробирается в самый центр чужого имения, но потом что-то идёт не так..
Дальше все окрашено в багровые тона с грязными потеками, тянущимися тягучими темными дорожками; тяжелые капли разбиваются о скрипучий пол и разлетаются мелким крошевом. Воздух наполнен опьяняющим металлическим привкусом, призрачный кровавый туман клубится по углам, скрадывая детали.
Он убивает много. Любого, кто стоит на пути. Его очень сложно остановить, люди старика неповоротливы и неопытны. Их слишком мало. Непонятно, отчего этот клан так долго занимает лакомую территорию? Они же абсолютные лузеры! Бельфегор шипяще смеётся и сыпет вокруг танцующими стилетами, носится ураганом по темным комнатам и не оставляет за собой ничего живого.

Он добирается до комнаты цели. Старикан уже (или — все ещё?) не спит, стоит у пыльного распахнутого окна и словно бы смотрит точно на него, но Бельфегор уверен на сотню процентов, что тот слеп в темноте лишь больше. Он такая легкая мишень, что даже обидно, ведь принц рассчитывает на веселье.
— Беги! Убегай, или сдохнешь! Все твои люди мертвы, никто тебе не поможет.
Бельфегор захлёбывается истеричным смехом и взмахом руки мечет ножи один за другим, втыкая неровной серебрящейся дорожкой от своих точно до чужих ног. Несколько стилетов вонзается в деревянную раму позади старика — и только тогда тот запоздало вздрагивает, роняет клюку, запинается о собственные ноги и падает на пол, грузно прикладываясь всем телом целиком.
— Какое жалкое зрелище! Ты просто немощный старикан. Отвратительно.
Продолжая захлёбываться своим сумасшествием, юноша прыгает на старика и растягивает леску над его лицом, но вряд ли тот способен рассмотреть то, что убьёт его уже через мгновение. Тончайшие нити опутывают тонкую шею и до упора врезаются в дряхлую кожу, расчерчивая багровыми множественными царапинами — но принц не торопится, играет с жертвой, растягивает удовольствие и натягивает леску медленно, очень медленно, чтобы продлить чужую агонию. Старик унизил их на глазах у своих людей, и теперь те мертвы — и он присоединится к ним очень скоро.

[icon]https://a.radikal.ru/a00/2012/0f/f494d4440c2a.jpg[/icon]

+1

3

[icon]https://b.radikal.ru/b24/2101/93/83c965d54c51.jpg[/icon]Это должен быть всего лишь разговор. Не больше и не меньше. Ничего сложного. На самом деле, одно из самых простых заданий, данных Ностраде. Курапика выслушал, не задав ни одного вопроса и не став что-либо уточнять. Все итак предельно ясно: семье Ностраде нужно получить новые территории для усиления влияния. Насколько Курапика знал, так предсказала босс. В детали пророчества его не посвятили, но блондин и не ожидал подобного. Если Ностраде не собирался откладывать это дело на «потом», то, вероятно, в противном случае может произойти что-то, чего нельзя допустить. «Вряд ли чья-то смерть, но что-то, что ударит по его власти». Его задачей было договориться с престарелым боссом небольшого мафиозного клана, которым, как говорили, уже никто не мог управлять. В сущности, Курапику не волновали причины. Он представлял себе мотивы Ностраде, понимал значимость этого портового города — информации достаточно, причин для возражений не было.
   Блондина отправляли на эту встречу, потому что он был лидером телохранителей. В данном случае нужно выразить достаточную степень уважения: не правая рука босса, но кто-то достаточно значимый. Курапика подходил идеально. Это тоже было понятно. Разве что… Курапика считал, что в данном случае Сенрицу справится лучше. Она была спокойней и при необходимости могла подобрать нужные слова. И в первом, и во втором Курута ей проигрывал и знал это. Но нужно продолжать играть свою роль. Ностраде не должен узнать, на что Курапика способен на самом деле. Пока ни пришло время.
   …Поэтому после полуночи Курапика направляется к особняку того самого босса. Ночь — не самое привычное время для переговоров, но может казаться самым спокойным. Когда вдыхаешь полную грудь свежего, прохладного воздуха… Когда вокруг тишина… Создается иллюзия покоя. Как будто думать становится проще. Так же, как и решать проблемы. Курапика же понимал, знал, что ночь обманчива. Одному даруя спокойствие, другому она в тот же момент может помочь скрыть боль, слезы, кровь — убийства. Все, что невозможно представить днем; что кажется противоестественным, отвратительным, уродливым, ненормальным. Ночью позволено. Именно потому, что все кажется проще. Темнота все скроет — и следов не найдет даже солнечный свет. Курапика на собственном опыте узнал, что может произойти ночью. И, возможно, он даже уже смирился с таким положением вещей. Времени было достаточно. Практически вся жизнь. Хотя когда-то, в прошлом… Должно быть, таком далеком, что практически стерлось из памяти... ночью он ощущал умиротворение и тепло... Наверное, где-то внутри крупицы тех, наивных, чувств еще сохранились, и поэтому сейчас Курута отдаленно, неосознанно надеется, что сегодня ему не понадобятся цепи. Курапика привык, смирился со своими обязанностями и ролями — хантера, телохранителя, причастного к мафии. Все это необходимо. Для того, чтобы достичь своей собственной цели. Но блондин все ещё считал, что нужно договариваться. Курапика не понимал применение силы и жестокость. Бесцельные, безосновательные. Просто ради... неизвестно чего. Курута пытался найти ответ, объяснение, чтобы просто понять: «Зачем?»
   На мгновение он прикрывает глаза и делает глубокий вдох, немного приподнимая голову и вскользь смотря на луну. Сегодня не полнолуние, но холодный свет, скрытый дымкой, все равно приковывает взгляд и помогает привести мысли в порядок. Возможно, Курапика никогда найдет ответ на этот вроде простой вопрос, не поймет. Но, по крайней мере, может отвечать за собственные поступки и сделать все, чтобы сегодня ночью никто не умер от его руки… Но это не означало, что сегодня вовсе никто не умрет.
   …И очень скоро Курапика в этом убедился. Уже у главного входа в особняк стало ясно — что-то не так. Дверь была приоткрыта почти незаметно, будто от сквозняка. А стоило толкнуть ее вперед — в нос ударил практически нестерпимый, тошнотворный солоноватый запах крови. Курапика застыл на пороге, смотря на будто играючи раскиданные по холлу тела. Они темнели на фоне растекающихся красных луж, которые в любой момент могли затопить все, не оставляя и намека на светлый пол. Кажется: еще немного и ты сам увязнешь здесь. В голове проносится мысль о том, что в доме побывали Пауки, отчего оцепенение мгновенно исчезает. Но Геней Рёдан просто не могло заинтересовать что-либо в этом небольшом городе, где из достопримечательностей есть только ратуша. Кому тогда понадобилось в буквальном смысле вырезать клан, от которого итак почти ничего не осталось? Курапика осматривается, едва заметно морщась. Он давит желание сейчас же уйти. Среди жертв, лежащих здесь, блондин не замечает того старика, с которым должен был встретиться. Наверное, они — такие же телохранители, как и сам Курапика, возможно, члены семьи… Блондин переводит дыхание, стараясь вернуть себе хладнокровие, хотя чувствует, как глаза на секунду меняют цвет под линзами, а ладони подрагивают. Но он понимал, что сейчас не время давать выход эмоциям. «Нужно понять, остались ли выжившие».
   Курапика медленно поднимается по лестнице, скрыв присутствие с помощью зэцу, мысленно проклиная себя за недальновидность. Если убийцы здесь и у кого-то из них есть способности, усиливающие слух, — его уже обнаружили. Единственное, что остается — приготовиться к возможной атаке: кольца от цепей уже мелькают на пальцах.
   Он слышит грохот, как только поднимается на последнюю ступень. Гадать, откуда тот исходит, не нужно — дверь распахнута настежь. Блондин бросается туда. Оказывается, убийца только один. Такое не укладывается в голове. Курапика не представлял, что подобную расправу можно совершить в одиночку. Но размышлять нет времени. Он слышит, как старик хрипит, задыхаясь... Одна из цепей оплетает запястье убийцы и сдавливает. Не до перелома, но настолько, чтобы отвлечь и не дать затянуть лезки туже.
— Остановись, — произносит Курапика, вынуждая убийцу посмотреть на себя. И выражение его лица заставляет Куруту оцепенеть во второй раз за эту ночь. Во взгляде… этого человека горит лихорадочный огонь. Он улыбается…

+1

4

Луна за пыльным окном полная, круглая, с четко очерченными впадинами кратеров, заливает все вокруг ярким светом, и такая низкая, так что кажется поистине громадной. А ещё почти красной, особенно в отражении блестящих, мутных луж крови.

В поместье тихо, мертвецки тихо. Только старик все никак не затихнет; хрипит, кряхтит, то и дело заходится судорожным кашлем и давится воздухом, который теперь делает лишь хуже, наполняет легкие и грозит разорвать их в любое мгновение. Лучше бы ему не дергаться и помереть мирно, спокойно, тогда все станет наименее болезненным для него. Но он все шевелится, возится, скребёт узловатыми пальцами, шамкает беззубым ртом и попеременно силится приподняться, будто намеренно себя ранит: лески врезаются в его горло лишь сильнее, наверняка доставляя незабываемые впечатления.

Бельфегор нависает над хрипящим от удушья и шипяще смеётся. — Что, ты уже не такой уверенный, как этим днём? Сожалеешь о своих словах? Скажи, что сожалеешь! Развлеки принца напоследок. — Но вслух не говорит ни слова, да оно и ни к чему. Все, что ему хочется, это наслаждаться моментом, ощущать, как слабеет тело под ним, ловить каждые из последних вздохов и видеть, как смерть заполняет предоставленный сосуд целиком. Они часто играют в эту игру с костлявой, но всякий раз ему будто бы недостаточно; хочется ещё, ещё и ещё, смотреть, любоваться, упиваться чужой агонией и вдыхать сладковатый запах ужаса, наполняться, насыщаться им. Принц жаден и ненасытен по ночам, одержимый безумием, прижимает своё лицо к чужому, широко скалясь в улыбке, не отводит взгляда и буквально впаивается в тело жертвы, насыщаясь чужими страданиями, так что в какой-то момент и сам кажется чем-то чёрным, потусторонним, нечеловеческим, зыбким и зловещим, не принадлежащим этому миру.

Он настолько увлекается, что не сразу замечает новое действующее лицо. За запястье что-то грубо дергает с тонким металлическим лязгом, заставляет чуть отстраниться и ослабить леску у чужого горла, и старик судорожно вдыхает, кашляет, шевелится активнее, будто выкинутая на берег рыба, что ощутила спасительную воду очень близко и мечтает добраться до водоема до того, как подохнет.
Нет уж.... не так быстро!
Бельфегор вскидывает свободную руку и смыкает пальцами тщедушную шею; если не получилось леской, тогда он закончит это своими собственными руками. Довольно сложно делать это одной ладонью, но так он хотя бы контролирует цель и не даёт уползти.

Впрочем, все испорчено. Все так отлично складывалось, кульминация была близкой! Картинка рушится, атмосфера исчезает, теперь это простое удушение неугодного. Ещё бы немного..

Принц раздраженно цокает языком — и только теперь переводит взгляд. Широко, безумно улыбается, рассматривая помешавшего ему. Совсем ещё ребёнок, подросток примерно такого же возраста, что и он сам; Бел ощущает его замешательство, будто своё собственное — и глубоко вдыхает терпкий запах из перемешанного недоумения, напряжения, тревоги. А ещё крови, так много крови; должно быть, металлические нотки прицепились к нему, пока шёл через имение, перешагивая трупы. — Много их там было? Подсчитал? — Бельфегор в голос хмыкает, сжимая в пальцах шею старика сильнее.

— Чего тебе? — скучным голосом тянет. — Я занят, поиграем позже.

Если бы хотел, этот чудной юноша с цепями уже давно бы атаковал — и Бельфегор не пропустил бы момент. Но пока тот медлил, у него все ещё был шанс закончить это небольшое дельце. Старикан уже едва живой, нужно лишь немного постараться, чуть сильнее сдавить пальцы, и тогда — все закончится? — принц склоняет голову на бок с пытливым интересом, наблюдая за своей жертвой. Когда, ну когда уже, наконец, этот тщедушный человечишка испустит свой последний вздох?

Цепи напряжённо звякают, почти вибрируют, и словно бы стискиваются плотнее. Дёргают прочь, волочат от несчастного задыхающегося, так что все же приходится отвлечься. О? Становится интереснее. Кажется, ночной гость не один из местных бесполезных. Чуть посильнее. Может получиться весело.
— Так ты не из этих слабаков? Что же ты сразу не сказал, — с присвистом, на выдохе бормочет Бельфегор и медленно, неторопливо поднимается на ноги. Свесив голову и незанятую руку, чуть покачивается, ищет ритм для нового танца. У него нет привычки кидаться на все живое, но прямо сейчас думать внятно ему очень тяжело.
— Как невежливо с моей стороны. Позволь мне исправить свою оплошность и поприветствовать тебя как следует!
Он ещё не успевает договорить, а ножи за его спиной уже взмывают в воздух, образуют несколько рядов бесконечно шевелящейся арки, а после срывается с позиций и летят навстречу незнакомцу. Один, второй, третий. Ну же, покажи, на что способен!

«Зря ты мне помешал, теперь сдохнешь также, как и все прочие.»

[icon]https://a.radikal.ru/a00/2012/0f/f494d4440c2a.jpg[/icon]

+1


Вы здесь » Nowhǝɹǝ[cross] » [nikogde] » Незавершенные эпизоды » What you gon' do, when there's blood in the water?


Рейтинг форумов | Создать форум бесплатно