Тсуна доигрывает тот эпизод жалости к себе, рядом с Бельфегором, расписывается в собственной слабости, под акомпанемент отчаяния и безнадеги, и больше себе этого не позволяет.
[indent] люди уходят.
Он отказывается, не хочет, отпирается и не готов признать. Но повторяет. Повторяет, в начале через силу, потом едва ли не через зеркалом, заводя традицию, традицию, ненужную (необходимую). Потом, удерживая лицо на переговорах.
[indent] в которых от переговорах остается все меньше даже от названия.
Тсуна диктует условия.
Тсуна вырисовывает мир мафии заново — так, как этого хотел, когда увидел историю колец, наследия Вонголы. Так, а может быть, напрочь не так, как видел Мукуро уничтожение мафии.
[indent] люди уходят.
Говорит он себе, замечая тень сомнения в родных глазах, напоминает. У тех, кому он привык доверять, верить, полагаться. повторяет, когда от него отворачиваются близкие.
оно каждый раз проходится, режет стеклом, как по…
по все еще не зажившей ране.
(люди уходят)
они далеко не всегда делают это по своей воле. Не потому что хотят, не потому, что боятся. Потому, что он не доглядел. Не защитил, не спас, дал усомниться в силе,
ты, мог бы.
говорит Бельфегор, и это второе, в чем Савада находит силы. И даже первое.
I. Ты должен признать, что прошлого не вернуть. Не переправить базуку на то, чтобы откатиться назад в прошлое, не ждать, что это все очертится дурным сном — наконец, признать. Хватит видеть призраков. (ты нужен пока еще живым)
II. Ты должен это предотвратить, сделать все, чтобы этого не повторилось, не случилось больше ни разу. Ты — тот, кто сможет. Еще не поздно, еще достаточно тех, ради кого стоит менять весь мир, всю мафию, Вонголу. Предотвратить — не просто на словах.
Глубже, сильнее, жестче — если надо.
В отличие от кого-либо еще, у него есть для этого возможности. В отличие от остальных: у него есть те, кто в него верит, кому это нужно.
Он делает это ради кого-то.
— Спасибо, — говорит однажды Белу.
(и повторяет очень много раз)
Что-то вслух, что-то нет.
— Спасибо,
за то что со мной
за то что остался
за то, что стоишь за моей спиной
за то, что поступился Варией
ради нее же
Но эта правда та, что очевидна отнюдь не для всех. Не для самой Варии.
Он чувствует, как они перекликаются, как думают об одном и том же, чувствует молчаливую поддержку, уверенность в том, что делает все правильно, когда ему тяжело, когда сомнения скребутся о самый край, и едва-едва их не впускаешь.
Тсуна чувствует нехватку
[indent] воздуха
[indent] поддержки
[indent] (хаято)
Бел заслоняет эту дыру, насколько может.
много лет назад (и не подумали бы)
но сейчас.
— Спасибо, — повторяет Тсуна в разные минуты, часы, дни.
— Я рад, что мне есть кому доверять.
Не только официальным хранителям.
Не только тем, у кого на это должно было быть еще больше причин.
Упуская момент, когда здесь, с Бельфегором — стало едва ли не ближе.
— Не отвернись от меня и ты.
Крепко сжимая чужую руку.
Тсуна не может выгнать из головы кровавое месиво, которое выходит.
Тсуна цепляется пальцами за собственную ногу выше колена, не то удерживаясь, не то зажимая рану. И перед глазами продолжает стоять разбитая Вария, не целиком, но та ее часть, которая… Тсуна не ожидал от них покорности, согласия со всем, но… ждал их за своей спиной. Слишком привык. Слишком ошибся тогда. Слишком неестественно оказывается выступать против них в реальной схватке.
Но это очень отличается.
Тсуна невпопад думает, что впервые видит белоснежные волосы Скуало — в крови.
Невпопад — что он ведь не ожидал и Бельфегора, который оказывается так рядом, близко. Во всех смыслах.
А потом просто делает шаг вперед и сжимает чужое плечо, крепко, молчаливой поддержкой.
— Ты все сделал правильно.
Прежде, чем дает отмашку скорой бригаде, не к себе. Им необязательно убивать.
Перед глазами еще долго стоят залитый кровью обрубок руки и протез, ненатурально полусжатые пальцы и клинок — раскиданные отдельно друг от друга. Почему-то все не выходит развидеть. Тсуна думает — они не убили, а убил бы Скуало, будь у него больше времени? Не успей они вовремя.
(он все равно не сможет сделать выстрел пламенем насмерть
не может приказать этого Белу, кому-то еще.
В память о Такеши.
В память о Бельфегоре.
в память о том, что он уже не надеется достучаться до тех, но у них другие цели)
Дорого ли ему это обойдется.
Савада ненавидит свою интуицию за то, что она в какой-то момент начинает отмечать лишнее, отмечать то, во что Вонгола отказывается верить, но знает, что если так, то, однажды, придется. Уже выучил. Но вновь и вновь отказывается отмечать знакомую тень, боль — и в этот раз огненным лоскутом прокладывается отличие от той, что перекликается с его, бремя которой несет он сам.
савада думает, что он бы отрубил себе руку, если бы это могло изменить.
< он думает, дело ли в Скуало. >
Он уже давно не помнит, как дышать полной грудью.
В какой момент взрослеет настолько, чтобы понимать, что доверять полностью — нельзя никому. И он — не может это изменить. Как бы ему этого не хотелось. Сколько бы он не старался.
Перед глазами до сих пор легко встает заплаканное лицо Киоко, серьезное — старшего брата. Реохей — которого пришлось изолировать. Луссурия — и много, ужасно много окровавленных перьев вокруг. Разлетевшихся. Его. Боа. Из коробочки.
солнце отвернулось
[indent] чтобы остальные остались живы.
Но с каждым днем отворачивается все больше тех, кто еще живы.
тсуна знает, кто организовывает побег.
он только не знает, кого ненавидит
больше.
Неожиданно просто войти в чужую комнату и сказать устало:
— Привет.
Неожиданно сложно ударить первым
и Cавада просто запрокидывает голову
седлает кресло и долго разглядывает потолок. Удивительно,
насколько не ожидает удара в распахнутую шею.
— почему
предал
отвернулся
не поверил
— не сбежал с остальными?
Потолок.
Опустив взгляд, он смотрит вперед на Бельфегора, чувствуя, как
загорается во лбу пламя. Спокойное. Уверенное. Разочарованное.
больно.
(скорбящее)[lz]<i>а если там, под сердцем – лёд, то почему так больно <a href="https://slowhere.ru/profile.php?id=104">жжёт?</a></i>[/lz]
Отредактировано Sawada Tsunayoshi (2021-01-12 00:53:17)