[indent]— Сегодня после ужина, босс.

[indent]Голос Бутча зычный и низкий, прокатывается по площадке и, будто бы отскочив от всех, кто попался ему на пути, благополучно возвращается обратно, не потеряв своей силы. Этот голос, знает Джейсон, доводил до нервных колик добрую половину преступного мира Хэйвена, а вторую — заставлял ссать в штаны, но для него он — словно музыка, не иначе. Для него в нем не ужас и опасность, а уверенность и надежность. Для него в нем — ум и сообразительность.
[indent]И, куда важнее, для него в этом голосе слышна безграничная, непередаваемая простыми словами, преданность, настолько близкая к собачьей, насколько это вообще возможно для человека, привыкшего признавать гордость принадлежности именно к этому прямоходящему биологическому виду.
[indent]Для Джейсона Бутч — опора, которую он на самом деле предпочел бы видеть на свободе, присматривающим за делами бизнеса и держащим всех в ежовых рукавицах, пока папочка не вернется домой спустя смешные несколько лет, потом и кровью выбитые одним очень предприимчивым парнишкой, еще не успевшим понять, как на самом деле делаются дела. Для Джейсона Бутч — надежность и уверенность, которые в идеале должны были бы где-то через полгода собрать для него бумаги на условно-досрочное и вытащить его из-за решетки под недовольное кудахтанье все того же предприимчивого парнишки. Для Джейсона Бутч — буквально что незаменимый помощник.
[indent]Для Бутча Джейсон, очевидно, что-то, чего у самого Джейсона никогда не было, а потому тот не задумываясь сел за решетку следом, лишь бы не спускать глаз со своего босса. Джейсон, признаться, мог бы даже начать беспокоиться из-за такого внимания, если бы знал, что у Бутча в словаре нет слова предательство.
[indent]Тем более, Джейсон не хотел жаловаться — они неплохо справлялись с бизнесом и из-за решетки.
[indent]До недавнего времени.

[indent]— Надеюсь, проблем не возникнет?

[indent]Джейсон тянется к сигарете и не беспокоясь закуривает. Не беспокоясь, потому что беспокоиться здесь было не о чем. И не о ком. Охрана под каблуком, а большая часть заключенных понимает, что Джейсон — тот, кто даст им возможность заработать, когда они выйдут на свободу. Он вообще вполне мог бы назвать отсидку небольшим заслуженным отпуском после приведения чертовой дыры, которую почему-то на карте гордо подписывали как Бладхэйвен, в порядок, и, в общем-то, так и собирался сделать, чтобы потом с широкой и исключительно самодовольной улыбкой посмотреть в глаза тому голубоглазому детективу, сбившему в кровь ноги и рассорившемуся окончательно с сильными мира сего этого города и собственными коллегами, когда будет выходить по УДО, но в его планы, к сожалению, решили вмешаться сторонние силы.

[indent]Джейсон щурится, подняв взгляд в небо, и выпускает клуб дыма, словно собираясь добавить немного к бегущим над головой облакам.
[indent]Он зло думает: ебаный Готэм, пока рациональная часть мозга прикидывает оставшиеся в его распоряжении силы там, на свободе, после приходя этого ушлепка с поехавшей кукухой.
[indent]Другим, впрочем, тут же напоминает себе Джейсон, в Готэме и не водится. Иначе, будь у этого городишки хоть шанс на нормальность, он бы оттуда не сбежал.
[indent]Впрочем, эта выгребная яма, похоже, так просто от него отставать не намеревалась.

[indent]— Начальник Стиг сказал, что все в курсе и мешать не будут, так что должно пройти по плану. Это, в конце концов, в их интересах.

[indent]Джейсон хмыкает, пожимает плечами и делает новую затяжку. Теперь, думает он, нихрена по плану не идет, и лучше бы Бутчеру поскорее к этому привыкнуть. Они, в конце концов, снова идут на войну, а на войне, как известно, правит случайность.

[indent]— Стиг — придурка кусок. Но с другой стороны бездействовать — его фишка, — Джейсон тушит носком ботинка окурок, спрыгивает со стола и хлопает Бутча по плечу, — И тем не менее, давай готовиться к худшему. Здесь все настолько тупые, что они и глаза правильно закрыть без подсказки не могут.

[indent]Бутч кивает.
[indent]Джейсон — хмурится.
[indent]Он, если честно, еще не ввязался толком в драку, а уже чувствовал, что ему неплохо так ударили под дых. И это чувство ему нихуя не нравилось.

ХХХ

[indent]Джейсон щурится на яркую лампу и думает, что сидеть в этой коробке с односторонним стеклом вот уже четвертый час в ожидании допроса — хуевое времяпрепровождение для субботы. У него, вообще-то, были планы, и кому-то в большом кабинете парой этажей выше придется очень долго объясняться, какого бляда эти планы пошли коту под хвост, и какая тупая, некомпетентная и склонная к суициду сука в этом виновата.
[indent]Хотя вот на последний вопрос, думает Джейсон, ответ у него, кажется, есть, и ответ этот всплывает в голове еще до того, как дверь наконец открывается, и в комнату входят два копа.
[indent]Судя по их лицам, играть сегодня они будут не в плохого и хорошего, а в наивного и понимающего, в какую задницу они оба влипли.

[indent]Детектив Грейсон, очевидно, будет наивным.
[indent]Чертов прилипала.

[indent]— Мистер Тодд, — напарник Грейсона, рвущегося в бой, осаждает парня, и, присев на стул и тяжело выдохнув, раскладывает перед собой папки, — Вы, полагаю, догадываетесь, почему Вы здесь, и чем все это в итоге закончится?

[indent]Джейсон усмехается, откидывается на спинку стула и поднимает руки, звякнув надетыми на них наручниками.
[indent]Он — улыбается, хотя действительно понимает, что будет дальше.

[indent]— Если бы не твой напарник, детектив Грег, я бы сказал, что дальше ты притащишь мне чашку кофе — черного без сахара и сливок — а потом принесешь извинения за беспокойства и окажешь любое содействие для сбора бумаг на судебный иск за причиненные неудобства, прежде чем подашь заявление об уходе из этой шарашкиной конторы. Но учитывая его наличие... — он разводит руками, насколько позволяют наручники, и хмыкает, — Думаю, дальше не будет ничего хорошего ни для вас, ни для этого города. И, судя по тому, как он на меня смотрит, тебе, Грег, неплохо бы подумать, чем закончится эта ваша клоунада. Вот скажи, — он выдыхает и резко подается вперед к отпрянувшему в ту же секунду детективу, не стесняясь и не ходя вокруг да около, прекрасно зная, что каждый тут в курсе, как теперь работает этот город, — Ты готов к рекам крови, которые прольются, если вы, придурки, все же уберете меня с улиц, а какой-то долбоящер из моих ослабит хоть на секунду хватку?

[indent]Впрочем, судя по огоньку праведной ярости в глазах Грейсона, нихрена эти придурки не понимали. И не собирались понимать, предпочтя прикрыться шторкой белой справедливости.
[indent]К сожалению, правда, белыми в этом ебучем Бладхэйвене бывают только тапочки. А все остальное здесь — черное и красное.
[indent]Черное и красное.
[indent]И это — его цвета.
[indent]И только этот дятел с его справедливостью, засунутой куда-то глубоко в задницу, этого, очевидно, не осознает.

ХХХ

[indent]— Ну что за долбоеб.

[indent]Джейсон вытирает кровь с костяшек пальцев о чужую робу, хмыкает и отпихивает от себя обмякшее тело. Ему хочется по-ребячески припомнить тот охуенный комикс по ребят в латексных костюмах, где чувак в шляпе пафосно говорил запомните, это не меня с вами заперли, уебки, а вас со мной!, но на самом деле в этом нет нужды. Этот парнишка, недавно севший и решивший, что раз на воле неспокойно, то и в тюрьме можно устроить беспредел и примазаться к чужому побегу, представлял собой не больше, чем тупой кусок говна, который просто не успел понять, как в этой маленькой тюремной экосистеме все устроено, и настоящей угрозы он даже на сотую долю никогда не представлял.
[indent]Так что все, что он смог — это отнять у Джейсона минуту и сдохнуть.

[indent]Впрочем, это на самом деле нихуя не важно.

[indent]— Если честно, я надеялся, что мы обойдемся без грузовичков из химчистки, — Джейсон хмыкает, потирая подбородок, окидывает коротко взглядом припаркованный в зоне разгрузки, куда заключенных обычно пускали исключительно под конвоем и в наручниках, грузовик, но ворчит он на самом деле просто для виду и шутки ради — может он и успел привыкнуть к машинам представительского класса и личному самолету там, на воле, но воспоминания о временах, когда он спал в Готэме под картонкой и таскал объедки с кухни макдональдса все еще были в нем достаточно свежи. Так что на самом деле Джейсону было насрать, в чем он выберется из тюрьмы. Куда важнее — когда и как скоро.
[indent]В идеале, конечно же, — сейчас.

[indent]— Вынужденные меры, босс. Но это ненадолго. Мы...

[indent]— Я знаю, Бутч. Заткнись, окей? Лучше объясни мне, где этот ебучий недоумок, который должен был обеспечить нам проезд через пропускной пункт? Потому что если он не появится из воздуха прямо сейчас, то я обеспечу ему, его семье и всем, с кем он хоть раз в жизни общался, возможность жрать через трубочку, — Джейсон выдыхает, рычит глухо и оглядывается.
[indent]Он не переживает. Он злится.
[indent]Бутч это — чувствует.
[indent]Чувствует и понимает, что с этим нужно что-то делать.

[indent]Впрочем без пропуска и ебала работника тюрьмы на месте водителя грузовика, знают они оба, делать конкретно сейчас было нечего.
[icon]https://i.imgur.com/bZ1t1Wx.png[/icon][fandom]DC comics[/fandom][lz]you think you slow me down? I highly doubt it. I own the paperboys, and you're the buyer. your world is my world now to live and die in[/lz]

[indent]Джейсон никогда не считал себя сентиментальным или особо чувствительным, и был уверен, что это — не субъективное, а сугубо объективное мнение, подкреплённое его выборами, поступками и принятыми решениями. Бутч, когда Джейсон нет-нет, да после половины бутылки виски в одну харю о чем-то таком заговаривал, рассуждая, правильную ли политику он выбрал в жизни и куда его эта охуительно кривая, как трек на карте, дорожка заведёт, смотрел на него как-то особенно внимательно, с пониманием, так, что Джейсону начинало казаться — он чего-то не догоняет. Вот только кто этот «он» в их случае — Бутч или сам Джейсон — было нихрена не ясно.
[indent]Вопрос о сентиментальности, морали и мягкости характера в общем-то, на самом деле Джейсона особо не парил. У него был свой моральный компас, и, хоть показывал он не на север, а на юг, и периодически сбоил, поддаваясь весьма непостоянному настроению, способному скакать с отметки «вы все прекрасно справляетесь со своими ролями» до «я всех вас убью, тупорылые недалекие куски говна», понятие о чести, насколько это слово применимо в той сфере, которой он решил посвятить свою жизнь, у него были четкие, устоявшиеся и непоколебимые. А, что самое прекрасное, они были простыми: никакой пощады конкурентам и минимум ущерба гражданским. Он насмотрелся в Готэме на войны банд, превращавшие улицы в бойню, и, крутясь в низших слоях преступного мира, отлично видел, насколько непостоянными могут быть договоры, между бандами все-таки заключенные.
[indent]Так что Джейсон старался не обременять себя лишними моральными дилеммами, действовать согласно ситуации и не выносить преступный сор из избы на улицы, насколько это было возможно: вытравив свинцом и огнем конкурентов в рекордно короткие сроки, он собрал все ниточки подпольной системы Хэйвена в железную хватку и его больше не тревожил вопрос о том, что правильно, а что — нет, потому что на определенный период времени в этом городе все стало делиться на его решения, то есть правильное, и неправильное, то есть чужие ошибки.

[indent]Впрочем, это не тревожил продолжалось ровно до момента, как в его жизнь вылетел с первым ордером на обыск Ричард-ебать-его-в-рот-Грейсон — самый честный коп во всей это дыре, называемой Бладхэйвеном.
[indent]А самый — потому что единственный.
[indent]Тогда-то Тодд и начал глушить по полбутылки виски и выводить Бутча на разговоры, в которых тот явно не горел желанием участвовать. Не горел, понимая, похоже, немного больше, чем понимал в этой ситуации сам Джейсон. 
[indent]Понимая. Но при этом — ничего не говоря.

[indent]Когда же все понял и Джейсон, было уже неебически поздно, и бутылками с чем-то, что способно гореть и дурманить голову также, как чужой, полный ярости и презрения взгляд, тут было уже не отделаться.

[indent]Сейчас, глядя в эти глаза, все также неизменно смотрящие с осуждением и неприятием, Джейсон думает, что он, блять, ебаный мазохист. Он думает, что ему нахуй не всрались эти кошки-мышки, эти танцы вокруг лазеек закона, эти обвинения и грязная игра, в которой гибли все, кроме этого правильного, буквально что святого и окружённого божьей — в смысле Джейсона, пообещавшего оторвать башку любому, кто додумает шмальнуть в сторону Грейсона, — благодатью, идиота с розовыми очками, приросшими к его смазливой морде. Он думает, что ему нужно что-то делать с этим, а ещё лучше — нужно было уже что-то сделать.
[indent]Он думает, что он — идиот.

[indent]Грейсон, впрочем, идиот ничуть не меньший, раз решил, что размахивать пушкой в ситуации, в которой они все оказались — идея охуительная.
[indent]А еще шутки у него — хуевые.

[indent]— Знаешь, Грейсон, я вот просто хочу спросить: это судьба или ты просто настолько везучий придурок? — Джейсон хмыкает и спокойно, с лицом человека, полностью владеющего ситуацией, неторопливо и вальяжно поднимает руки, будто бы действительно готовый сдаться и черное дуло пистолета, недвусмысленно направленное в его сторону, хоть что-то, да значит.

[indent]Бутч — замирает и вопросительно смотрит на Джейсона. Он ближе к Грейсону и, если рискнуть, то мог бы успеть даже своей массивной тушей рвануть в его сторону и при определенной доле везения вывести помеху плану из игры. Ничего хорошего для Грейсона это, в общем-то, не сулит, и именно поэтому Бутч медлит, прекрасно зная, как Джейсон трясется над этим смазливым мальчишкой, и что даже в ситуации, которая может поставить под угрозу весь их побег Тодд, скорее всего, выберет не дать сломать копу кости, чем спокойно выбраться из тюряги.
[indent]Тодд сомнение Бутча видит, но лишь мотает головой и чуть машет ладонью.
[indent]Нет.
[indent]Джейсон знает — он сейчас что-нибудь придумает.

[indent]Удача, впрочем, придумывает за него все гораздо раньше, когда за спиной Грейсона бесшумно вырастает фигура парня в форме водителя.

[indent]— О, или может мне лучше стоит сказать, что ты настолько невезучий придурок? — Джейсон усмехается.

[indent]Чувак, изобразив на своем еблете, просящем кирпича, гримасу из смеси ужаса, смятения и злости, бьет какой-то палкой — при ближайшем рассмотрении оказавшейся рукояткой пристроенной в углу швабры — Грейсона по загривку, а потом, только лишь незадачливый коп валится на колени, замахивается для удара ботинком по его лицу.

[indent]— Нет! — Джейсон срывается на злой, звериный рык и резко бросается вперед, перехватывая запястье Грейсона и отпинывая пистолет, выпавший из его рук, в сторону Бутча, — Или вместо сотки тысяч зеленых ты получишь скидку для твоей семьи в похоронном бюро и венок с моей благодарностью на могилку. Ясно?!

[indent]Парень, роняя швабру, торопливо кивает и под пристальным взглядом Бутча и черного дула пистолета предпочитает ретироваться в сторону машины, лепеча неразборчиво что-то, что Джейсон и не горел желанием разбирать.
[indent]У Джейсона сейчас — дела поинтереснее, и первое в списке — скрутить покрепче приходящего уже в себя засранца, ставшего причиной всего этого ебучего дурдома.

[indent]— Я бы посоветовал тебе быть паинькой и вернуться в свою обшарпанную однокомнатную халупу, которую ты снимаешь на половину своей нищенской зарплаты, но, боюсь, теперь твои планы немного меняются. Как и место жительства, — он заламывает Грейсону руки, берет в замок и, шумно, горячо выдохнув на ухо, вздергивает, — Бутч, дай-ка мне...

[indent]Звук трескающейся ткани заставляет Джейсона запнуться, а когда он, покрепче перехватив руки Грейсона, поднимает голову, Бутч с невозмутимым и все понимающим видом уже протягивает ему лоскуты разорванной простыни, способные неплохо заменить веревки. Джейсон, улыбаясь, кивает Бутчу, чтобы тот помог с не входящим в их планы пленником, и, пока он окончательно не пришел в себя, быстро затягивает ткань на чужих запястьях и ногах, думая, что вместе с потерей двух заключенных и одного копа, пожалуй, тюрьма переживет и пропажу одного постельного комплекта.
[indent]В конце концов, все это с лихвой покрывает круглая сумма, данная на лапу начальнику тюрьмы и шефу полиции, согласовавшим этот побег.

[indent]Закидывая Грейсона на плечо и прихватывая оставшиеся куски ткани, Джейсон хмыкает: их могла попытаться поймать заступившая вне очереди и не предупрежденная о побеге смена, тюрьма могла начать гореть или, чем черт не шутит, мог начаться ебучий конец света с огненным дождем и облаком саранчи, но ничего из этого не было бы больше не по плану, чем появление этого парня со справедливостью головного мозга, имеющего какую-то феноменальную способность пускать псу под хвост все, что Джейсон так кропотливо и старательно продумывает.
[indent]Его хладнокровия и самообладания это, кстати, тоже касается. Причем — в первую очередь.
[icon]https://i.imgur.com/bZ1t1Wx.png[/icon][fandom]DC comics[/fandom][lz]you think you slow me down? I highly doubt it. I own the paperboys, and you're the buyer. your world is my world now to live and die in[/lz]

[indent]— Босс, мы выбиваемся из графика, — Бутч сообщает об этом со спокойствием и смирением человека, смотрящего на несущийся на него поезд, но понимающего, что эта перспектива куда лучше, чем, например, участь быть сброшенным на дно залива с тазом, полным цемента, на ногах и умирать медленной, мучительной смертью вместо короткого испуга и быстрого решения проблем, и толкает заднюю створку фургона и раскрывая ее перед Джейсоном.

[indent]Джейсон, нервно дергая уголком губ, спокойствия Бутча не разделяет, и, сбросив с плеча ерзающего и очевидно то ли напрашивающегося на кляп, то ли на неприятности покрупнее, Грейсона одаривает того многозначительным и ничего хорошего любому другому в этом городе не предвещающим взглядом выплевывает:

[indent]— Да что ты, блять, говоришь!

[indent]Впрочем, больше никак ни раздражения, ни напряжения Джейсон старается не показать, прекрасно зная, что если дать себе волю, то закончится это горой трупов и полным отсутствием конструктивной реализации плана. Поэтому пока Джейсон — поджимает губы, выдыхает медленно, считает про себя до десяти и обратно, чертыхается, в который раз напоминая себе, что эта психологическая хуйня с самопрограммированием не работает, и заваливается на скомканную стопку какого-то шмотья, стараясь не думать, где эти тряпки были и при каких обстоятельствах оказались в корзине для грязного.
[indent]Пока все, что от него требуется — держать голову в холоде и не рыпаться без лишней необходимости, оставив другим возможность показать, что они годятся хоть на что-то, кроме как вырабатывать углекислый газ в атмосферу. Его люди, знал Джейсон, точно не всрали бы ни шага плана, во-первых, являясь представителями не самой тупо прослойки хэйвенского населения, а, во-вторых, прекрасно зная, что их ждет за пиздоглазость и криворукость. К сожалению, его людей из-за известных всем обстоятельств — и по вине некоторых связанных и явно напрашивающихся все же на кляп копов — на воле осталось ровно столько, сколько едва-едва хватает на контрудар по яйцам ублюдку Маске, и раскидываться ими на такие плевые задания, как просто провести фургон из точки А в точку Б, было бы глупо, так что приходилось иметь дело с тем сбродом, что находился в распоряжении его активов и их собственной жадности.
[indent]Джейсону на самом деле даже интересно, чем все это приключение закончится. Хочется, конечно, верить, что не в кювете по дороге на базу, но, учитывая все обстоятельства и непредсказуемый фактор в лице нового игрока на доске, который мог бы пожелать избавиться от потенциального конкурента, хуйня могла случится любая.
[indent]По крайней мере, если бы на месте Маски был Джейсон, он обеспечил бы стопроцентную вероятность такой хуйни. Впрочем, он и обеспечивал.

[indent]Но, быть может,  им повезет.
[indent]А может и нет.
[indent]В конце концов, с ними Грейсон, а он не самый везучий парень в мире. И то, что он с ними — яркое тому подтверждение.

[indent]— Подними-ка нашего друга, Бутч. А то я еще не решил, буду ли я его пытать, а он спустя минуту мордой в этих тряпках будет готов рассказать и сделать все, что нашим душенькам будет угодно. Ну, если у нас с тобой, конечно, были бы души, — Джейсон усмехается, кивая на Грейсона, и Бутч без лишних слов, вопросов и неуместного смеха, которым в начале грешили некоторые его подчиненные, решавшие, что новому боссу хочется, чтобы над его шутками смеялись, усаживает их гостя, аккуратно прислонив его к стенке, а после — хватается за какую-то перекладину, возвращая все свое внимание тому, что происходит вокруг тронувшегося наконец фургона.
[indent]Джейсон же все свое внимание обращает на того, кому оно и так, в общем-то, слишком часто и слишком в большом объеме принадлежало.
[indent]И это, знает Джейсон, его за решетку и привело. И хуй знает, куда заведет еще.
[indent]Отказаться, впрочем, доступной опцией уже не было. И для него, никогда не испытывавшего привязанности крепче, чем благодарность тем немногим людям из хэйвенского приюта, что помогли ему не загнуться на улицах, это было нихуя ненормально.

[indent]— На воле, красавчик, творится именно то, о чем я тебе говорил, когда ты со счастливой мордой защелкивал наручники на моих руках, — Джейсон чувствует почти удовлетворение, когда ловит во взгляде Грейсона не столько согласие и понимание, сколько инстинктивный стыд, который появляется у всех людей, когда им с серьезным выражением лица говорят а я же тебе, долбоклюю, говорил, что это хуево кончится, а уж о том, чтобы скорчить свою самую серьезную мину он позаботился, — Помнится, я предупреждал тебя о том, что как только ты уберешь меня с улиц, там начнется такая библейская хуйня, с которой ни твоему клубу анонимных идиотов с твердой гражданской позицией, ни всей королевской продажной рати не разобраться. Я ведь прав, да? — он переводит взгляд на Бутча, дожидается, пока тот кивнет, словно это и правда было нужно, а после с лицом Магеллана, только что сошедшего с корабля и доказавшего, что Земля-то, блять, все-таки круглая, продолжил, — Да, Грейсон, я был прав. А теперь мы все в заднице из-за того, что тебя в детстве головой об тумбочку уронили.

[indent]Фургон чуть мотает на повороте, и Джейсон, упираясь ладонью в стенку рядом с головой Грейсона, удерживая себя, оказывается совсем близко к нему, так, что неровное от волнения и очевидного беспокойства о сохранности собственной шкуры, касается кожи, и, когда от этого простого ощущения по позвоночнику бегут мурашки, Джейсон понимает, что дело — швах. По крайней мере его дело — точно.
[indent]И как бороться с этой напастью он, человек, который мог действительно спокойно решить почти любой вопрос, нихрена не понимал, потому что обычный вариант действий нет человека — нет проблем нихрена в этом случае не работал.
[indent]И все, что ему, в общем-то, оставалось — это портить причине своих проблем жизнь, пользуясь принципом ни себе, ни людям. По крайней мере, страдать он будет не один.

[indent]— Надеюсь, ты мне хоть спасибо потом скажешь, а? — Джейсон усмехается глухо, почти неслышно за скрипом древнего, как моральные принципы Грейсона, бывшие просроченными еще в прошлом веке, фургона, и выдыхает горячо, тяжело, растягивает губы в улыбке, совершенно лисьей и никому ничего хорошего не предвещающей, и хочет было продолжить, но запинается, одернутый Бутчем.

[indent]— Босс, КПП.

[indent]— Точно, — Джейсон, кивая, усмехается и отстраняется немного, прежде чем крепко зажать Грейсону рот ладонью, приваливаясь осторожно рядом с ним к стенке фургона, так, чтобы удобнее было удержать его от необдуманных и никому не нужных действий, — Ты же понимаешь, что все куплено, и любая твоя глупость — просто лишний шум, который просто будет стоить кому-то жизни при худшем из раскладов. Так что будь лапочкой, ладно? Обещаю, что потом натрещишься вдоволь и даже без угрозы кляпа.

[indent]И на удивление у Джейсона в голосе — ни холода, ни злости, ни превосходства. Просто констатация факта и надежда на сотрудничество, словно оно хоть когда-то было между ними возможно.
[indent]Впрочем, выбирать им особо не приходится, пока там, на воле какой-то уебок рвет на части город, на безопасность которого каждый из них убил огромную кучу сил и времени, пусть и пользуясь прямо противоположными методами. Так что, быть может, до Дика Грейсона это уже, черт возьми, тоже наконец дойдет?

[indent]Фургон, последний раз скрипнув рессорами, останавливается и, как и было сказано водителю, замирает с незаглушенным двигателем.
[indent]Остается — самое противное. А потом, если никто не обосрется в процессе простейшей проверки бумажек, стоивших как пентхаус в центре Готэма, — свобода.
[indent]И куча грязной, неприятной, рутинной работы, которую Тодд надеялся оставить в прошлом.
[icon]https://i.imgur.com/bZ1t1Wx.png[/icon][fandom]DC comics[/fandom][lz]you think you slow me down? I highly doubt it. I own the paperboys, and you're the buyer. your world is my world now to live and die in[/lz]

[indent]Джейсон не образец терпения, и в городе об этом знает каждая собака. Джейсон не чтит букву закона и к огромным томам всевозможных кодексов обращается лишь как к руководству по лазейкам между бесчисленными статьями. Джейсон терпеть не может копов с их продажной и вывернутой наизнанку системой, призванной в городах вроде Хэйвена работать не против преступности, а на неё, до сих пор виня пожирателей пончиков в том, что его и так дерьмовая жизнь окончательно покатилась по наклонной в самую адскую задницу, какую только можно придумать.
[indent]Джейсон, несмотря на все это, шлёт нахуй свои же принципы, когда в поле его зрения появляется Дик Грейсон с своим горящим праведной злостью взглядом, воодушевляющими речами о торжестве закона и классно смотрящейся в форменных брюках задницей. Джейсон, уверенный на сто процентов, что его нынешняя жизнь — или та, которая была до ебучей свистопляски с тюрьмой — ему нравится и он ее, вообще-то, заслужил потом и чужой кровью, почти готов был поверить, что ноги у его одержимости растут из простого допущения, что, быть может, Грейсон — это как то, кем он на самом деле мог бы быть, повернись все иначе, не лупи его копы, а пытайся ему помощь, или быть может, даже лучшее его отражение, такое, какое можно увидеть только в кривом зеркале и то под кокаином.
[indent]Джейсона — и, скорее всего, Бутча, — эти мысли нефигово пугали, потому что ни до чего хорошего сомнения в жизни, подобной той, что сейчас его окружала, не приводят, и он, прокладывая себе путь наверх пищевой цепочки, видел подтверждение этому не раз и даже не два. Он видел, что случается с теми, кто хотя бы просто допускает мысль о том, чтобы завязать. Он видел, что происходит с теми, кто забывается и поддаётся чувствам, надеясь на хотя бы крошки того счастья, что не купишь за бабки и не закажешь в элитном борделе. Он, в конце концов, видел глаза всех этих людей, когда им в лицо вдруг смотрело лично им направленное дуло пистолета.
[indent]Он видел.
[indent]И тем не менее, он не находил в себе сил не повторять ошибок, какими сам пользовался, чтобы подсечь других, завалить их на лопатки, добить и забрать все. Он не мог отрезать веревку с камнем, тащащим его на дно, как таз с цементом, каких его ребята залили не один десяток.
[indent]Не мог.
[indent]А потому — упрямо тащил это камень сам, за собой, куда-то, где, как ему казалось, был верх, поверхность, воздух, которого достаточно глотнуть, чтобы все стало ясно и предельно просто. Вот только камень ерзал, проверял на прочность веревки из простыней и сопротивлялся всеми доступными ему силами, нихуя не облегчая задачу, и оставалось, пожалуй, только сказать спасибо, что хоть не катался по фургону и зря не шумел.
[indent]Джейсон, если говорить честно, запутался и погряз так глубоко в собственных попытках усидеть на двух стульях, что уже и пиками весь зад истыкал, и хуями, а Грейсон все также его ненавидел. И, в общем-то, совершенно точно имел на это право.
[indent]И вся проблема заключалась в том, что никто из них не был готов смотреть на ситуацию глазами другого и уступать. Ну и ещё, возможно, в том, что Грейсон просто и не собирался этого делать, а Джейсон, надумывая себе несуществующие намеки, взгляды, слова и ситуации, просто лишний раз макал себя же мордой в лужу.
[indent]Возможно.
[indent]А, возможно, и нет.
[indent]Все возможно.
[indent]Он — лучшее тому подтверждение.

[indent]Голоса водителя и охранника на КПП стихают и спустя секунду фургон трогается, принося первым толчком жесткой и разъебаной в хлам подвески такое облегчение, словно Джейсону сказали: последние месяцы были лишь дурным сном, и скоро вся эта поебень кончится, потому что дверь фургона откроется, оттуда ударит яркий луч солнца и ты проснёшься в своём шикарном пентхаусе на шелковой простыни, а не будешь дальше трястись на жестком металлическом полу. Облегчение, впрочем, обманчивое, и Джейсон на него не покупается, зная, как много впереди ещё работы, прежде чем он вернётся домой к своим любимым панорамным окнам с видом на жрущий сам себя внизу Хэйвен. Как минимум, знает он, придётся сделать капитальный ремонт в этом самом пентхаусе после того, как он даст ублюдку, его отжавшему, понять, что по его душу идут.
[indent]Жаль, конечно, ему нравилась итальянская плитка на подиуме у окон. Но проблем заказать новую не будет, тем более что он все равно хотел освежить интерьер.

[indent]— Сойдёшь? О нет-нет, Дик, я очень хочу, чтобы ты остался и посмотрел, как твой обожаемый Хэйвен снова приползёт ко мне, когда Сионис отправится на дно бухты кормить макрель, — Джейсон усмехается расслабленно и совершенно беззлобно, пожимает плечами и переводит взгляд на собранного, готового ко всему, Бутча, и фыркает, — Может даже с комиссаром кофе выпьешь. Этот старый хрен вечно выжирает у меня в офисе весь вискарь под предлогом а не добавить ли нам его в кофеёк? Ушлый усатый старый козел, — он уже откровенно смеётся, поворачивая голову уже к Дику, — Я могу сказать ему, что ты принял самое активное участие в устранении угрозы городу. И тебе может даже повышение дадут. Или зарплату хоть прибавят. А может я даже смогу вручить тебе грамоту перед ратушей на центральной площади? — он улыбается, широко, хищно, по-акульи и совсем недобро.
[indent]Кажется, будто бы он издевается.
[indent]Отчасти, конечно, это так. Но лишь отчасти. Сыграть свою роль детективу Грейсону и его шайке-лейке все же придётся. И роль эта будет не то что второго плана.

[indent]— Знал бы ты, Грейсон, насколько пиздецки усложнил мне работу, — запал пропадает у Джейсона почти сразу и он просто опускает вдруг голову, устало потерев загривок, — Но это ничего. Я дам Маске знать, что иду по его душу.

[indent]А потом, знает Джейсон, пора будет сокращать поголовье набежавшего с других пастбищ скота.

[indent]— Так что, можно будет рассчитывать на тебя? Ты сказал, что пришёл поговорить и что-то там рассказать. О Маске? Как насчёт рассказать мне побольше и принести из полицейского управления пару томиков на него?

[indent]Джейсон заглядывает в почти скрытые полумраком фургона глаза Грейсона и фыркает. Как же сейчас, должно быть, пригорит его жопа.
[indent]Но ведь разве не за советом или помощью, или хуй знает чем ещё он шёл, один, без свидетелей? А если так, что может этот идиот наконец возьмётся за голову, если не хочет получить на улицах своего города беспорядочную, бессмысленную войну, которую легко можно превратить в точечные удары, если иметь достаточно информации, собранной ещё оставшимися у Джейсона людьми и копами?

[indent]Фургон тем временем мотает и он вдруг перестаёт подскакивать на кочках, как курс нефти во время военных кризисов на Востоке. Джейсон хмыкает. Они на шоссе, и, очевидно, до пункта назначения им осталось недолго.
[icon]https://i.imgur.com/bZ1t1Wx.png[/icon][fandom]DC comics[/fandom][lz]you think you slow me down? I highly doubt it. I own the paperboys, and you're the buyer. your world is my world now to live and die in[/lz]

[indent]Дик трещит, как закоротивший электровеник, а Джейсон никак не может понять, хочется ему смотреть на его смазливую мордашку, едва различимую в темноте нутра фургона со вполне очевидным неодобрением и обещанием кляпа из самых грязных носков, что найдутся в окружающих их кучах белья, или же с сочувствием, присущим разве что Ганди, заливающимся перед онкобольным о том, что вера и смирение все победят. Он понимает, что в башке у Грейсона, но в жизни этого идиота было уже столько поблажек, что на самом деле чужой страх и волнение сейчас были скорее как красная тряпка для быка с проткнутой бандерильей шкурой, и идея с кляпом с каждой секундой казалось все более привлекательной.
[indent]Впрочем, на счастье Дика, если Джейсон отдавался чему-то, то он делал это целиком, с головой, от макушки до пяток. Грейсону, понимает Джейсон, его «отдаться» нахуй не всралось, но кому какая разница? Он уже так привык потакать этому придурку, прыгающему то под пули, то под ещё хрен знает что ещё, что его трёп, за который другим уже вырвали бы язык ножом для сигар, и малодушие, из-за которого обычно отправлялись на дно хэйвенского залива, в случае с Грейсоном лишь вызывали головную боль.
[indent]Дику Джейсон прощал все и точно также со всем готов был помочь, если бы эта помощь не воспринималась как что-то богомерзкое. А она, конечно, воспринималась. И наверное эпитеты были посмачнее, поярче, понепристойнее.
[indent]Джейсон уже смирился.
[indent]Но, как это ни жалко, надежды до сих пор не терял.
[indent]И именно поэтому — он только закатывает глаза на остроты, достойные пятиклассника, бычащего на выпускника, хмыкает и мотает головой, давая понять, что попытка засчитана, но мяч ушёл мимо ворот.
[indent]Страх — это нормально. Страх — помогает выжить. Пусть Дик боится, если это хоть немного будет держать его в тонусе. И если страх неизменно сопровождается словарным поносом у этого правдолюба и золотого мальчика, то и хуй с ним. Что-то, а фильтровать поступающую информацию Джейсон умел профессионально. Иначе как бы он пропускал мимо ушей настойчивые советы Бутча выкинуть из головы этого проблемного копа, стоящего их бизнесу больше, чем целая банда русских оружейников, пытавшаяся урвать кусок Хэйвена где-то через год после того, как он обосновался в городе?

[indent]— Грейсон, ты торгуешься хуже, чем моя бабушка, а моя бабушка, скажу тебе по секрету, вообще не торгуется, потому что давно уже апостола Петра на облаках в карты обыгрывает. А может и Сатану в Аду. Хрен знает, та ещё старуха была, — Джейсон хмыкает снова, мотает головой и резко поднимается, хватаясь за какую-то ручку и перебираясь ближе к дверям фургона — по его расчётам, они совсем скоро должны были добраться до трущоб Хэйвена на самой окраине города, — Но если наш друг настаивает, то давай не будем отказывать ему. Бутч, обшарь его карманы и позаимствуй мобильник. Изнываю от желания полистать его тиндер.

[indent]Отворачиваясь, Джейсон стирает с лица ухмылку и негромко выдыхает. Шутки шутками, а сделку им все же заключить придётся.
[indent]И, блять, слава яйцам, что до Грейсона это, похоже, наконец-то тоже дошло. Всего-то и нужно было, что затолкать его на груду грязного белья, связать и немного пройтись по гордости и самолюбию.
[indent]Джейсон усмехается — он всегда догадывался, что обычные ухаживания не в стиле этого святоши, и правильно говорят про тихий омут и живущих там чертей. Жаль только, что этих чертей сейчас на свет не вытащишь, потому что один вполне конкретный всем им неплохо так наступил на хвосты, заставив забыть обо всем и даже пожать друг другу руки.
[indent]В другой ситуации Джейсон может даже сказал бы Маске спасибо, прежде чем пустить пулю в лоб и скинуть в воду где-нибудь на задворках гавани, но сейчас у него не было на это настроение.
[indent]Настроение было только рвать и метать.
[indent]И он был буквально в паре метров от возможности наконец-то это сделать.

[indent]Фургон дергается — хуй пойми уже который раз — и наконец-то останавливается, глуша мотор. Джейсон нетерпеливо стискивает пальцы на поручне крепче, отмахивается от подсунутого Бутчем найденного где-то в недрах карманов Грейсона телефона и, только лишь замок снаружи на дверях щелкает — пинает створки и выскакивает на свежий воздух. Свежий, конечно же, на столько, на сколько может быть свежим воздух в каком-то заброшенном складе промышленного района Хэйвена.
[indent]Открывший двери Фрэнк — один из оставшихся лейтенантов — трет лоб, по которому ему прилетело дверцей, морщится, но, конечно же молчит.
[indent]Джейсон — улыбается.
[indent]Бутч — громко вздыхает и вытаскивает из фургона Грейсона под откровенно охуевшие взгляды собравшихся в пустом, с высокими потолками, павильоне склада бойцов.

[indent]— Ну что, болваны, папочка дома, — одобряющий ропот и вздохи облегчения прокатываются по толпе, едва не заглушив его голос, но Джейсон не одергивает никого — хватает одного взгляда, чтобы эти остолопы заткнулись сами и, притихнув, вытянулись по струнке; он сомневается, что они сомневались по муштре, и вместе с тем уверен, что им куда спокойнее, когда над ними есть кто-то, кто возьмет на себя ответственность и решит за них, как же им не сдохнуть под колесами надвигающегося танка дележки территорий и бизнеса, — Кто первый догадается, о чем я больше всего мечтал в каталажке — получит конфетку, а не по морде за то, что едва все не проебали, — он окидывает взглядом всех вокруг, пока они — переглядываются.

[indent]Бутч за спиной кашляет, усадив Грейсона на какой-то то ли из воздуха, то ли из говна и палок собравшийся вдруг стул:
[indent]— Босс, у нас не так много времени, прежде чем до Маски дойдет новость о том, что Вы сбежали, — его лапища опускается на плечо Грейсона и Джейсон, нахмурившись, все же обращает на громилу внимание.
[indent]Нехотя, но приходится признать, что здоровяк, в общем-то, прав.

[indent]— Ты зануда, Бутч, — Джейсон наконец выдыхает, подзывает к себе жестом Фрэнка, кивает в сторону связанного Грейсона и, читая в глазах лейтенанта то ли охуевание, то ли признание своей тупости, указывает на примостившуюся в другом конце склада коморку начальника, — Отведи нашего гостя в его номер и проследи, чтобы он был в порядке. И я все еще жду ключи от машины и тот огромный елдак от Барреттов, стреляющий двадцать пятым калибром. Мне нужно нанести визит домой и устроить там небольшой погром, чтобы потом ремонт было не так жалко делать. Бутч, — Джейсон машет рукой, поводит плечами и, хмыкнув, продолжает, — Займись остальным. Проверь, что у нас есть из арсенала. Проведи перекличку. Пообщайся с Грейсоном, посмотри, что сможете насобирать по быстрому о точках Маски, сравни с тем, что имеем мы. Когда я вернусь — хочу знать, куда врезать этому ушлепку так, чтобы у него яйца втянулись и звездочки перед глазами запрыгали.

[indent]А пока — осталось переодеться и нанести визит вежливости.
[icon]https://i.imgur.com/bZ1t1Wx.png[/icon][fandom]DC comics[/fandom][lz]you think you slow me down? I highly doubt it. I own the paperboys, and you're the buyer. your world is my world now to live and die in[/lz]

[indent]— Босс, можно тебя на минутку?

[indent]Джейсон понимает, что сейчас произойдёт пиздец, которого он не заказывал.

[indent]Джейсон знал, что планы — хуйня, стратегия сосет, даже если ты Демосфен, а тактика — это вообще неведомая зверушка, о которой все пиздят, но никто никогда в глаза не видел. Как единорог. Или как честные люди. Или как человечность. Перечислять, в общем-то, можно до бесконечности.
[indent]Так вот, Джейсон знал, что планирование, разведка, сбор информации, гадание на крови девственниц, жертвоприношение во имя Абаддона, пляски с бубном и скупка баз данных за бабки, на которые можно было купить вообще все полицейское управление вместе с почками их семей в этой ебучей дыре, решившей назваться городом, — это фикция. Самоуспокоение. Попытка убедить себя, что ты владеешь ситуацией и информацией. А тот кто владеет информацией — владеет миром, не так ли? Держит под каблуком врагов. Просчитывает ходы на шаг, два, три вперёд. Не даёт себя обыграть. Выигрывает войны, разве нет?
[indent]Нет, знал Джейсон, войны выигрываются по-другому. Особенности ландшафта, подготовка, умелые командиры, знание противника — это все чудесно, но в сухом остатке это лишь декорации, за которыми прячется грязная, очень несправедливая, но зато простая, как таблица умножения, истина: все это хуйня, если удача и случай в этот день решат устроить групповушку с твоим противником.
[indent]И пусть Сун-Цзы идёт нахуй. Он не воевал в век, когда верность стоит, как жвачка, а двадцать пятый калибр разносит людей на куски, словно шмат мяса мясорубка разносит на фарш.
[indent]Джейсон все это знал.
[indent]Но видит, блять, бог, ему до усрачки хотелось оставить все эти размышления в прошедшем времени, где-то там, в другой жизни, для другого парня, в другом городе.
[indent]И вот он понимает, что хуй ему, а не исполнение желаний.
[indent]А ведь он обещал себе, что в этом городе у него каждый день будет как сраное Рождество с подарками под елкой. Жаль, что подарки эти, в силу специфики городишки, в основном воняют говном. И по качеству, в общем-то, такие же. А единственный здешний подарок, который и правда стоит внимания — скалится, смотрит волком и презирает. Впрочем, когда люди находятся по разные стороны тюремной решетки и у одного — наручники, а у другого — ключ от них, то чего ещё стоит ожидать?

[indent]— Сука.

[indent]Бутч, выложив инфу, которую ему, как секретик на пижамной вечеринке, на ушко нашептал Грейсон, терпеливо ждёт, что Джейсон скажет ещё, какой план действий выберет, что решит, как выплеснет гнев.
[indent]Но Джейсон молчит. Ни тирад, ни трехэтажного, но перевёрнутых и разбитых ящиков, как специально для этого наставленных вокруг.
[indent]Джейсон молчит.
[indent]Он знает — Бутч понимает, что это значит.
[indent]Джейсон — понимает тоже.
[indent]Он злится.
[indent]И злится по-настоящему.

[indent]— Будь по-твоему, — Джейсон не думает долго, что делать, потому что Грейсон на самом деле уже подумал за него, и сейчас просто ждал, пока оппонент в игре «как ты меня заебал, мудила» догадается и прочитает мысли.
[indent]Джейсон догадался.
[indent]Идея была хреновая.
[indent]Но лучше у них не было.

[indent]— Бутч, отвечаешь за него головой, — Джейсон вздергивает Грейсона со стула, стискивая до белых костяшек его локоть, и толкает, как мешок с картошкой, в сторону Бутча, а после разворачивается к разбредшимся было по своим делам ребятам, — Собирайте вещи. У нас небольшая прогулка. Грузите все и всех, — и ему даже не приходится орать, чтобы его услышали.
[indent]Он просто говорит.
[indent]Но все знают этот тон, в котором нет ни одного оттенка, кроме стального, хромированного серого цвета.
[indent]Цвета злости и разочарования.

[indent]Самое обидное, думает Джейсон, проходя мимо толпы и выхватывая взглядом одну конкретную фигуру, ему хватило секунды, чтобы понять кто, стоило лишь Бутчу произнести предатель, но не хватило мозгов, чтобы понять это раньше.
[indent]Идиот.
[indent]Теперь ещё и в должниках у Грейсона.

[indent]— Фрэнк, на пару слов. Это насчёт твоего брата.

[indent]Судя по забегавшим глазам, Джейсон понимает, что не ошибся.
[indent]От этого, впрочем, не легче.

[indent]— Я бы мог начать спрашивать, как поживает твоя подружка и ее дочурка, или поинтересоваться, хорошо ли вы с братом съездили на прошедшее Рождество, которое я, например, провел в тюрьме на казенных харчах — а ты даже не представляешь, какое дерьмо там дают на праздники, — к своей матери, что живет в Мичигане, но... у нас нет времени, — Джейсон говорит негромко, а смотрит — внимательно, и пока все внимание Фрэнка принадлежит ему, окружающие — снуют туда сюда и копошатся.
[indent]На мгновение Джейсон думает, что по своей сути все они — одинаковые. Не важно кто твоя родня, сколько у тебя денег, как высоко ты пробился, все, что важно для тебя — ты и только ты, твоя шкура, твоя жизнь и то, продлится ли она еще на один день.
[indent]Да, они все одинаковые. И все одинаково закончат в земле, на дне залива или где-нибудь в печке для кремации. И разница лишь в том, когда это случится.
[indent]Джейсон знает, что в его случае — не сегодня. И для этого он готов на все.

[indent]Они заходят в комнатушку, куда еще недавно Бутч от греха подальше должен был упрятать Грейсона от любопытных глаз и негодующих вопросов, и Джейсон глухо выдыхает. Где-то за спиной что-то гремит, а дальше — кто-то матерится. Где-то за спиной Бутч отдает команды и следит за тем, чтобы все вещички были собраны. Где-то за спиной по швам трещит план, который было не так-то просто осуществить.
[indent]Планы, впрочем, не работают. Особенно если их сливают врагу. И Джейсону, говоря откровенно, насрать на причины.

[indent]— Мне жаль, Фрэнк, — и с этими словами Джейсон бьет подвернувшимся под руку ломом, ржавым, грязным, забытым кем-то тут лет наверное десять назад, когда в этом городе еще пытались устроить хоть какой-то честный бизнес и торговали рыбой, которой это место провоняло насквозь, по чужому виску. Красные пятна мажут по стеклу будки изнутри, но оно такое грязное, настолько покрыто пылью, что этого снаружи никто не заметит. Фрэнк оседает с глухим, безжизненным звуком, и его легко тут же объективизировать, представив, что это просто мешок картошки упал вдруг с предназначенной ему полки. Хватает одного удара.
[indent]У Джейсона — тяжелая рука.
[indent]Джейсону — правда жаль. Он не убивал своих людей, какой хуйни бы они не натворили, потому что он умел запугать другими способами. Поэтому его обычно предпочитали другим боссам — что-то вроде негласной медицинской страховки от смерти: не предавай и будешь жить, пока по собственной глупости где-нибудь не сдохнешь.
[indent]Тем более он не убивал тех, кому как-то спас жизнь.

[indent]Вытерев монтировку о штаны Фрэнку, Джейсон выпрямляется. Похоже, верность нынче ничего не стоит. Как и обещания. Как и жизнь.
[indent]Выходя и прикрывая за собой дверь, Джейсон цепляется взглядом за фигуру Грейсона и невольно хмыкает. Грейсон-Грейсон-Грейсон. Парень по ту сторону решетки. Враг. Противник. И тем не менее он, кажется, единственный, кому сейчас не выгодно, чтобы Джейсон отправился кормить криль на дне залива.
[indent]Что же, думает он, закидывая монтировку на плечо — нынче в цене только ненависть.

[indent]— Поехали в церковь. Я пропускал субботние службы... примерно всю свою жизнь. Пора наверстать упущенное.
[icon]https://i.imgur.com/bZ1t1Wx.png[/icon][fandom]DC comics[/fandom][lz]you think you slow me down? I highly doubt it. I own the paperboys, and you're the buyer. your world is my world now to live and die in[/lz]