Nowhǝɹǝ[cross]

Объявление

Nowhere cross

Приходи на Нигде.
Пиши в никуда.
Получай — [ баны ] ничего.

  • Светлая тема
  • Тёмная тема

Информация о пользователе

Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.


Вы здесь » Nowhǝɹǝ[cross] » [nikogde] » Незавершенные эпизоды » Everything Black


Everything Black

Сообщений 1 страница 5 из 5

1

https://i.imgur.com/vbEeb0k.png
РиккардоРеборн

Жалость и снисходительность, «второй шанс» — пустой звук: выбивает первые трещины, что, в конце концов, словно паутина, расходятся по всей поверхности, ломают некогда крепкий фундамент. Реборн не знает знает жалости. С ледяным хладнокровием выбивает чужие мозги и лишь отступает чуть в сторону, будто бы в брезгливости, не желая марать обувь в крови. Риккардо — не прощает. Взгляд его жгучая ярость, жжёт не меньше огня пламени, что оставляет после себя лишь груду обугленных костей и тошнотворный запах горелой плоти.

[nick]Reborn[/nick][status]сaos.[/status][icon]https://i.imgur.com/Pr4Yu4U.png[/icon][fandom] Katekyo Hitman Reborn![/fandom][lz]If he's lying, then we'll just blow his brains out.[/lz]

Подпись автора

AU:
Die, asshole! [One Piece]


Do I Wanna Know? [KnB]


+3

2

Риккардо наблюдает из большого, в полный рост окна второго этажа за тем, как Джотто и его несколько ближайших Хранителей забираются в карету ранним утром. Ему неспокойно оставаться в стороне от дел семьи, но это лишь рядовые переговоры, так что волноваться не о чем. Дождь и Ураган беззвучно переговариваются на ходу и чему-то смеются, по губам направление диалога с нынешней позиции угадать почти невозможно. Примо выглядит сонно, клюёт носом и бесконечно растирает покрасневшие глаза, зря они вчера всю ночь пили и развлекались. Словно чувствуя его взгляд, поднимает лицо выше — и улыбается издалека, коротко взмахивая ладонью на прощание. А после все трое исчезают внутри кареты, и лошади неспешно цокают прочь.
Все выглядит обыденно, даже стандартно, будто ничего необычного не происходит и эти трое просто вышли покататься по утреннему городу, но внутри нарастает иррациональное ощущение надвигающейся опасности. Риккардо смотрит ещё некоторое время, готовый простоять так до самого их возвращения из-за смутного ощущения тревоги, но вынужденно одёргивает сам себя: как бы ему не хотелось присутствовать на сегодняшней сделке, у него есть гораздо более важные дела. Кому, кроме него, босс ещё может доверить аж целого гостя из будущего? Его зовут Реборн и он прибыл из совершенно иного времени, откуда-то очень издалека, где Вонгола все ещё сильна и опасна.

Во все это верится с трудом, так что в голове до сих пор не укладывается, но Риккардо собран и серьёзен. Вчера они все долго разговаривали, обсуждали и размышляли, а после того, как незнакомец отправляется в комнату отдыхать, Джотто ещё на некоторое время задерживает поверенного, чтобы лишний раз поделиться мнениями о временном парадоксе.
Риккардо размеренно шагает вдоль длинных коридоров поместья, размышляя о случившемся. Причин не верить молодому мужчине, что назвался Реборном, практически нет: его оружие, одежда и даже лёгкий акцент наводят на совершенно конкретные выводы. И в то же время — поверить в подобное кажется настоящим безумием! Путешествия во времени, Вонгола из далекого будущего и лучший киллер своего поколения.
Похоже, босс всецело верит в чужую легенду. У Второго же эта история вызывает лишь множество вопросов, однако никаких чётких ответов он так и не получает. «Сбой базуки времени», «это ненадолго, вскоре все вернётся в привычное русло», «я не могу разглашать дополнительную информацию», слова, слова, пустые слова. Этот тип больше походит на сумасшедшего, чем на путешественника во времени. К тому же, он вооружён и обладает некоторыми навыками, довольно нестандартными для мафиози, Риккардо нигде и никогда не видел подобную манеру ведения боя, что заставляет относиться к ситуации серьёзнее.

Впрочем, спешить некуда и время их рассудит. Все, что остаётся сейчас, это следить и наблюдать, пытаясь понять чужие мотивы. На территории Вонголы гость не опасен, к тому же до сих пор он не проявляет ни малейшей агрессии, и Риккардо уверен, что в крайнем случае всегда сумеет разобраться с ним. Не так уж он и крут, этот Реборн, как кажется, ха!

Завтрак уже накрыт, ему остаётся лишь постучать в дверь комнаты и пригласить визитёра спуститься к началу трапезы. Жаль, что босс уже уехал, но с такими мелочами они справятся и самостоятельно. Второй, возможно, и служит «примитивной огневой мощью» в семье, но он не глуп и не туп, так что способен поддержать разговор и развлечь дорогого гостя до возвращения Примо. Его больше всего интересуют события будущего, конечно, а ещё необычное оружие, очень похоже на современное, но заметно отличающееся, однако Джотто ещё с прошлой ночи приказал не истязать незнакомца провокационными взглядами в его отсутствие и не терзать каверзными вопросами. Совершенно очевидно, что Реборн не может или не хочет делиться делами дней будущих, что совершенно объяснимо, но лишь если его легенда — правда. Если же нет, то это лишь удобный повод уйти от ответов и не рассекретить свои грязные планы.

Подозрение в крови Риккардо, его природу не изменить. И все же — он очень старается. С достоинством выдерживает завтрак и утренний ниочемный диалог, водит гостя по особняку и прилегающим территориям, заученно рассказывает выдержки из истории семьи или города, стараясь обходиться дежурными фразами и незначительными фактами. Он все ещё не уверен, что может быть откровенен с этим человеком, так что старается не болтать лишнего и не выдавать ценной информации, но чем больше времени проходит с момента отбытия босса, тем беспокойнее делается Второй. Он уже и сам не слышит, о чем именно беседует с Реборном, все его мысли обращены к отбывшей процессии: как они там, все ли в порядке, не случилось ли чего дурного? Стандартные переговоры, утешает он себя. Ничего особенного, уговаривает кого-то в своей голове. Все будет в порядке, рядом с боссом два сильнейших Хранителя, все просто обязано идти по плану.

Риккардо не склонен к беспричинным переживаниям и приступам тревоги. Но хваленая Вонгольская Интуиция у него работает не хуже, чем у Джотто, поэтому он почти не удивлён, когда к особняку врывается карета со взмыленными лошадьми и из неё вываливаются порядком потрёпанные Дождь с Ураганом, волочащие босса под руки.
Не удивлён — но раздражён.
Босс в крови и едва ли в сознании, как эти слабаки не усмотрели за ним!? Что могло случиться ужасного на обычном совещании глав сотрудничающих семейств? Кулаки сжимается сами по себе, Риккардо замирает каменным изваянием, источающим злость и ненависть, покуда следит за тем, как Джотто подхватывают чужие руки, как спешит подмога и медики заодно, как его уносят в особняк и надежно прячут от целого враждебного мира.. Примо живуч, как таракан, и на нем заживает, как на собаке, уже спустя пару дней он снова будет давить бунтующих и непокорных твёрдой рукой в железной перчатке, но прямо сейчас он слаб и уязвим, так что под рёбрами неприятно сжимается, а за щекой горчит. Никому не позволено скалиться на Вонголу, но что страшнее: никому не позволено видеть Вонгольского босса таким. Никаким шавкам не дозволено ранить Первого и остаться невредимыми.

Второй поднимает темный, злой взгляд на порученного ему киллера. Играть в няньку у него больше нет ни сил, ни желаний. Все внутри кипит и бурлит, его буквально раскалёнными железом вдоль хребта вытягивает от необходимости что-то предпринять. Нет времени ждать, покуда босс придёт в себя, соберётся с силами, стянет Хранителей на границы зарвавшихся негодяев. Их нужно проучить прямо сейчас, пока история этой шальной, нелепой удачи не успела разойтись в массы, пошатнув авторитет Вонголы.
— Я должен разобраться с этим.
Скулы сводит от ярости, он буквально скрипит зубами. Не говорит, рычит. Нет времени на расшаркивания. Не изволите ли найти себе занятие на пару часов самостоятельно, синьор? Не сочтете грубостью, если я отлучусь убить пару выскочек, синьор? Не желаете ли отправиться сидеть у постели Джотто и скорбеть вместе с ним об утраченных перспективах и «как же так, я же к ним с пониманием и миром, а они воткнули мне нож в спину», как будто это случается впервые, когда же ты откроешь уже глаза, oh mio Dio, синьор?
На самом деле, его не интересуют реакции или пожелания гостя. Что бы он ни сказал или ни сделал, Риккардо уже все решил для себя. Он отправляется немедленно! Один, без прикрытия, в его первородном гневе никто ему не помощник. Там, где не справились застигнутые врасплох Хранители, он пройдётся пожирающим пламенем, и ничто его не остановит.

[nick]Riccardo[/nick][status]|vongola secondo|[/status][icon]https://i.imgur.com/qT7tM3r.png[/icon][sign] The secret side of me, I never let you see
I keep it caged but I can't control it
So stay away from me, the beast is ugly
I feel the rage and I just can't hold it
[/sign][lz]What doesn't kill you makes you stronger[/lz]

Отредактировано Belphegor (2020-12-13 23:34:22)

+3

3

«Не больше десяти минут и ты вернёшься!»

Реборн позволяет себе раздражение, когда опускается за стол в комнате, отведённой ему Примо. Он оставляет включенным только ночник  кладёт перед собой пистолет. Тот не требовал полной разборки, но это помогает отвлечься. Не больше десяти минут? Он здесь уже почти сутки и это, безусловно, интересный опыт, но в своей сути совершенно бесполезный. Большим пальцем отводит защёлку магазина до отказа, указательным — оттягивает выступающую часть, извлекая его.

Нет ни одного человека, имеющего хоть какое-либо отношение к мафии, кто не слышал бы о Вонголе. Нет ни одного человека, который не знал бы, сколь могущественным было первое поколение, не смотря на своё миролюбие. Реборн лично был знаком с Девятым и, смотря на Примо, думает, что его Воля, пусть и искажена, но всё ещё жива. Реборн соглашается помочь Бовино только потому что у них были незаконченные дела: ни эта семья, ни её дела его не интересовали. Реборна вообще мало что интересовало. Он безукоризненно выполнял свою работу и всегда предпочитал держаться от всех особняком, но слово, некогда данное, держал. Бовино сказал, что это «Десятилетняя базука». Сказал, что он должен будет отправиться на десять лет вперёд на непродолжительное время. Но десять — не сто. А первое поколение — не будущее. Реборн говорит: «Это ненадолго. Скоро всё вернётся в привычное русло.» — Но как скоро не знает сам и это, стоит признать, беспокоит. У него нет времени на пустое, а по другому подобный опыт никак нельзя было назвать. По крайней мере, пока.

Отводит спусковую скобу вниз и после влево, отводит затвор от рамки, возвращая скобу на место. Снимает со ствола возвратную пружину. Эти движения заученные до рефлекса: Реборн действует машинально, желая просто занять руки, методично и неторопливо. Шаг за шагом. Отделить шептало и затворную задержку от рамки. Отделить рукоять от основания рукояти, боевую пружину и курок — от рамки. И так, пока не закончишь разборкой магазина.

Реборн смотрит на части пистолета и откидывается на спинку стула.

Безусловно, увидеть собственным глазами Примо и Секондо многого стоит, но эти знания совершенно бесполезны. Никакой выгоды он из этого не получит, вернувшись в своё время, однако, если это «путешествие» не затянется, то, всё же, пользу из этого извлечь можно. Было бы хорошо увидеть каждого из них в деле, но какова вероятность, что ему это удастся?

Он собирает пистолет так же машинально, бросает короткий взгляд в окно и всё же опускается на кровать: оружие кладёт под подушку, ложится, не переодеваясь, и натягивает шляпу на глаза. Тихо. Слишком спокойно. Кажется, будто само время остановило свой ход и это почти сбивает с толку. Расслабится не получается: неважно, что это Вонгола, что это время правления Примо, важно, что это чужая территория. Инстинкты обостряются и не дают уснуть, требуют быть настороже и в любой момент быть готовым. Он прислушиваются к шуму листвы за окном, к громкому отсчёту секунд, мысленно прикидывает планировку дома, исходя из того, что видел, и не замечает, как проваливает в дремоту. Стук в дверь натягивает нервы до предела и Реборн выхватывает пистолет быстрее, чем открывает глаза, но опускает руку стоит только услышать голос Секондо.

Риккардо исправно выполняет свои «обязанности»: составляет ему компанию за завтраком, проводит экскурсию, рассказывает что к чему — всё это до желчи в горле кажется Реборну фальшивым. Он знает, что тот предпочёл бы отправиться вместе с Джотто и чувствует себя заложником, что лишь сильнее обостряет врождённые инстинкты, требующие доказать обратное, но понимает чужое опасение, поэтому так же исправно, но совершенно не старательно отыгрывает свою роль.

Пустые слова и сухие факты, которые ему известны и без учтивых разъяснений.

Реборн ничего не говорит, никак не комментирует и не задаёт лишних вопросов. Молча следует за Риккардо и лишь изредка поддерживает диалог из вежливости,  не пытаясь выказать хотя бы малейшую заинтересованность. Они оба знают, что всё это не более чем дань уважению к Примо, не более. Они оба предпочли бы этому досугу что-то более существенное. В конце концов, всё своё внимание Реборн концентрирует на Риккардо. О нём мало что известно, лишь то, что он был Вторым боссом Вонголы и единственным, кто никогда не использовал оружие в бою. Его Пламя имело невероятно разрушительную силу: Реборн видел лишь малую часть его способностей и надо сказать, что даже это впечатляло настолько, что становилось ясно — слухи об этом человеке не были преувеличением. Реборн знает, что этот человек не был столь же мягок, как и Примо. Знает, что именно после того, как он станет во главе Вонголы та начнёт преображаться, станет сильнее и могущественнее. Знает: его взгляды радикально отличаются от взглядов Джотто. Так что же заставляет тогда этого человека столь безукоризненно исполнять прихоти Примо? Выжидает или на самом деле настолько предан? Риккардо не был из тех, кто готов прогнуть хребет перед чужой волей, но Воля Прима была ни с чем не сравнима, его сила была легендарной, его интуиция — безоговорочной: от взгляда этого человека ничего не могло утаиться. Дело в признании чужих способностей? Смирении?

Когда Примо приводят с переговоров без сознания и едва живого, Реборн остаётся совершенно спокойным. Не меняется в лице, не чувствует ничего: у него нет ни одной причины волноваться об этом. Он знает, что сейчас Джотто не погибнет. Он никак не связан с этим человеком. Реборн остаётся спокойным, не заботясь о состоянии Первого босса Вонголы, но ещё внимательнее наблюдает за Риккардо. Чужое поведение говорит лучше любых слов и объясняет отстранённость: это то, что занимало его мысли? Дело в том, что у него Пламя Неба и он чувствовал опасность или в том, что хотел быть рядом, быть тем, кто не позволит чему-то подобному произойти, пошатнуть влияние Семьи? Пламя самого Реборна не обладает такой проницательностью, но этого и не надо: он знает следующий шаг Рикардо и в этот момент губ всё же касается сухая улыбка. Реборн касается пальцами краёв шляпы и встречает чужой взгляд, не способный скрыть ярости, ровно и прямо.

— Не сочтите за грубость, синьор, но на подобную экскурсию я бы составил вам компанию.

И это на самом деле не просьба взять его с собой: Реборн ставит Риккардо перед фактом, ему не нужно для этого разрешение. Не говорит, что не будет мешаться под ногами — как минимум, он слишком самонадеян, чтобы считать, что подобное вообще возможно — не спрашивает, какой у него план. Реборн думает, что, наконец, становится интереснее, что больше не надо играть в учтивость и можно заняться делом. Реборн чувствует, как чужое пламя обжигает, отзывается внутри животным инстинктом держаться подальше и, в тоже время, подстёгивает азартом.

— Это меньшее, что я могу сделать, чтобы отплатить вам за гостеприимство, — пустое — тоже, но этого достаточно для того, чтобы стать оправданным поводом для Риккардо. А если нет, то тот всё ещё не станет и не сможет его остановить или переубедить: время не простит промедлений.[nick]Reborn[/nick][status]сaos.[/status][icon]https://i.imgur.com/Pr4Yu4U.png[/icon][fandom] Katekyo Hitman Reborn![/fandom][lz]If he's lying, then we'll just blow his brains out.[/lz]

Подпись автора

AU:
Die, asshole! [One Piece]


Do I Wanna Know? [KnB]


+4

4

Что им движет в первую очередь? Желание защищать семью — или самого Примо? Эти два понятия связаны слишком неразрывно, чтобы всерьёз задумываться об этом. Риккардо убеждает себя, что абсолютно также возгорелся бы жаждой отмщения, пострадай любой из Хранителей или членов Вонголы. Потому что никто не смеет ранить ни одного из них: дергаешь за хвост, а получаешь когтями и зубами, это закон. Здесь один за всех и все за одного, по-другому в мафии просто не выжить. Однако, тем хуже, когда неприятель метит в голову; Примо их мозг и центр и сердечная мышца заодно, без него Вонгола моментально рассыпется карточным домиком, потеряв опору, оставшись без склеивающего элемента. Джотто для всех своего рода символ, если его вынуть из уравнения, всё разрушится в кратчайшие сроки, потому что его некому заменить.... По крайней мере, это утверждение верно здесь и сейчас. Что будет дальше? Он не загадывает.

То, что случилось сегодня, по сути лишь мелочи по сравнению с тем, что может произойти. Риккардо обещает сам себе, что не позволит ничему плохому случиться. Ни с Примо, ни с Вонголой. Он отправится к месту недавней встречи сию же минуту и размажет неугодных по стенам, пускай даже после босс будет недоволен, станет терзать его суровым взглядом и играть в молчанку целую неделю... Ему все равно. Потому что когда ломаешь палец, больно всему организму. Так и с ним сейчас: хотя он сам невредим, его честь задета, а эго уязвлено.
Он уверен, что ничего подобного бы не случилось, будь он рядом, а потому бесконтрольно злится не только на виновных, но и на Хранителей заодно. Иногда складывается ощущение, что никто вокруг не относится к этому также серьезно, как он сам; будто великовозрастные дети, они только и делают, что недооценивают серьёзность и опасность, продолжая играть в неполную силу, из-за чего страдают все вокруг, слепо поверившие им и в них. Ведь это не игра, и цены слишком высоки.

Риккардо так сильно погружается в свои мысли и так яростно сжимает кулаки, что в груди жжется и ладони изнутри начинают разогреваться. Кажется, он вспыхнет целиком буквально через секунду-другую, но Реборн отвлекает его: Секондо переводит недоумённый взгляд на гостя, на секунду почти забыв о чужом существовании. Ему стоит больших усилий переключиться с планов об отмщении на слова оппонента. Что-что? Пойдёт с ним, составит компанию? Первым рефлексом хочется отказаться, но он тут же останавливает сам себя: такой ли лишней будет помощь гостя из будущего? Ему посчастливилось увидеть на шутливой тренировке у заднего двора лишь малую часть чужих способностей, но потенциал  у того наверняка гораздо больше.
Так получится убить двух зайцев разом. И виновных покарает, и незнакомца проверит. С одной стороны, Реборн может стать неплохим подспорьем, потому что Риккардо бежит вслепую, не знает количество неприятеля и его силовые возможности. Но, с другой стороны, если этот синьор-в-шляпе не тот, за кого себя выдаёт, дельце обернётся серьезной проблемой. Реборн явно способен доставить массу неприятностей, если решит сыграть на другой стороне.

Что же, тем лучше. Тем веселее получится! Как ни крути, сегодня будет отличный день.

Пряча плотоядную ухмылку, Риккардо чуть спокойнее кивает. Он не знает, стоит ли испытывать чувство благодарности за предложение помощи или вообще заострять на этом внимание, поэтому лишь делает приглашающий жест рукой в сторону конюшен:
— Сегодня в поместье ужасно душно, синьор. Почему бы нам не прокатиться в город?
Если так подумать, то Реборн станет отличным прикрытием перед боссом несмотря на то, чем обернётся их небольшое путешествие. Джотто ведь поручил развлекать гостя — и именно этим Риккардо планирует заняться прямо сейчас. Пустые беседы, затянувшиеся до полудня, их обоих невозможно утомляют (держать лица они оба и не пытаются), так что смена декораций — самое логичное в данной ситуации. Они немного прогуляются, посмотрят на город и окружающие красоты, а после всё случится само собой: неожиданная встреча с теми подонками, что навредили боссу, случайная потасовка, и к вечеру станет одной проблемой меньше. А, возможно, и двумя проблемами: Риккардо интуитивно ощущает, что после сегодняшней заварушки сумеет, наконец, определиться со своим отношением к загадочному гостю.

Он велит седлать двух коней, и первым нетерпеливо подхватывает гнедого жеребца под уздцы, ловко взвиваясь в седло. Краем глаза следит за гостем, который повторяет его движения; и все же довольно подозрительно, что Реборн появился накануне этого шального нападения на босса. Случайность, совпадение? Или чей-то тонкий план? Не такой и тонкий, к слову, негодяи действуют грубо и прут в лоб, если бы Джотто не был так слеп в своём миролюбии и жажде доверять окружающим, у подонков не было бы и шанса его тронуть... но это ничего, им воздастся уже сегодня же. Моментальная карма, Риккардо обожает тетушку фортуну.
— Надеюсь, вам понравится экскурсия. У нас плотный график, поэтому постарайтесь не отставать.
Он дергает уголком губ, изображая скупую улыбку. Ему импонирует нежелание оппонента держать лицо, по ним обоим заметно, что вынужденный спектакль их порядком утомил. Но впереди намечается «веселое дельце», и Риккардо ощущает ответный огонь в своём невольном напарнике: Реборн предпочитает разговорам дело, также как и он. Почти незнакомое, новое впечатление — ощущать жажду в ком-то ещё, и тем удивительней этот день.

Вместе они пришпоривают коней и стремглав покидают территорию особняка. Вокруг все ещё владения Вонголы, так что Риккардо ощущает себя спокойно. Эти земли они присоединили общими усилиями некоторое время назад, здесь безопасно.
Хотя они уезжают под предлогом экскурсии, в пути мужчина молчит. Ему нечего сказать кроме пары непечатных о семье Луккезе, со встречи с которыми Примо вернулся залитым собственной кровью. Эти подонки, должно быть, ликуют прямо сейчас, но близится час неотвратимой расплаты.
— Сюда.
Конь под ним гарцует на резком повороте, а после снова кидается стрелой. Тени несутся вдогонку, перепрыгивая по неровным текстурам кустов и стен, а потом два всадника вырываются за город и врезаются в редкую лесную полосу, совсем небольшую и без пущей густоты. Но, как говаривал его отец, крысы любят укромные уголки. Луккезе там бы и прятались, огороженные от прочих поместий редкими стволами покосившихся пиний и сосен, если бы Джотто не выманил этих отбросов своими сладкими речами.

— Стой.., — Риккардо подаёт знак остановиться и спешивается, придерживая храпящего коня под уздцы, — дальше пешком.

Они наверняка не ждут ответного удара так скоро, но облегчать им задачу все равно не хочется. Можно влететь на коне в самый эпицентр и раскидываться огнём налево и направо, но это будет слишком безумно даже для него. Риккардо оценивающе смотрит на напарника, пытаясь определить ему позицию. Таки пистолеты — дальний бой, Реборну лучше остаться здесь и прикрывать его, заодно под ногами мешаться не будет, если вдруг решит сыграть за другую команду. С другой стороны, упускать его из вида не слишком хочется.
— Заходим вместе, — скрепя сердце, решает. Переводит взгляд к отдаленному блеску окон, отражающих солнечный свет. Так тепло, солнечно и мирно вокруг, что даже не верится в происходящее. К тому же, близится сиеста, им лучше управиться до этого времени. — Надеюсь, ваш пистолет заряжен, синьор.

[nick]Riccardo[/nick][status]|vongola secondo|[/status][icon]https://i.imgur.com/qT7tM3r.png[/icon][sign] The secret side of me, I never let you see
I keep it caged but I can't control it
So stay away from me, the beast is ugly
I feel the rage and I just can't hold it
[/sign][lz]What doesn't kill you makes you stronger[/lz]

Отредактировано Belphegor (2021-02-03 23:14:24)

+2

5

Реборн смотрит на Риккардо, думает — Вонгола Секондо синоним разрушения. Эмоции, возможно поразительно хорошо контролируемые, возможно обычно никому незримые, Реборн видит хорошо, слишком, насквозь. Без чрезмерной лести: он обладал проницательностью, способной поспорить с интуицией Неба, пусть на деле не имеющей ничего общего с интуицией и близко даже. Реборн не чувствовал — видел. Всегда, непроизвольно, инстинктивно. Считывал, раскладывал и запоминал, внося в уме в новую «картотеку». И никогда не брезговал использовать это в свою пользу. Он мог даже позволить себе сказать, что способен читать мысли: это срабатывало не раз и не два. Реборн умел читать людей, как раскрытую книгу, подмечать малейшее случайное движение, сокращение мышц, тень во взгляде, побуждение. Рефлексы, вложенные в человеческое тело, способны контролировать в совершенстве единицы: это интуитивное, неподвластное — это выдаёт всегда и говорит лучше всех слов. Слова могут лгать, реакции — никогда. Это самая слабость в каждом человеке — наибольшая, уязвимое место, и Реборн видел это чётко, безоговорочно .

Реборн смотрит на Риккардо — видит, чувствует, как бесконтрольное жжёт и плавит, разрушая изнутри, требуя выхода, пламя не чистое, тёмное, бьётся в чужой груди, отражается во взгляде цвета запёкшейся крови.

Реборн думает — Риккардо символ разрушения, чистые животные инстинкты, чувствует, как азартом и столь же беснующимся отзывается нечто уже у него внутри, пульсирует в унисон. Реборн прислушивается к этому ощущению, ступая следом за Секондо, отстранённо отзывается:

— Отличная мысль, синьор Риккардо. — В голосе нет и намёка не непринуждённость, Реборн говорит холодно и чётко, пытается вспомнить, когда последний раз адреналин бил в голову, рациональное подчинял иррациональному, позволяя сойти с намеченной цели и изменить планы в угоду прихоти. Взглядом проводит по величественным стенам усадьбы, переводит взгляд на коней и выдыхает бесшумно: костюм не лучшая одежда для верховой езды. Но всё же в седло забирается легко и уверенно, коротко, но всё же без колебаний взмахивает поводьями, заставляя коня перейти сразу на рысь, убеждаясь сам, что всё ещё помнит, как это делать, тут же меняет темп на галоп, подаваясь корпусом вперёд.
Когда же это было? Уголок губ дрогнет в кривой, слабой улыбке: он вспоминает. Очень давно. Когда впервые встретился с ним лицом к лицу. Немного моложе него самого, противоположность его самого. Единственный, кто смог поспорить с ним за звание «лучший». Единственный, кто спутал карты и вторгся в личное пространство. Единственный, кто заставил его руку дрогнуть, встретил тёмный взгляд с улыбкой и облегчением, которого не должно быть.  Эгоист до самого конца. Но не заставил остановить выстрел. Уговор превыше всего.

Реборн спускается на землю, поправляет шляпу, общего у них — ничего, как не было и сожалений у него. И всё же это чувство ему нравится. Горячее, нетерпеливо мечущееся, подпитываемое чужими эмоциями и чужим гневом — требующее крови. Реборн касается пальцами рукояти пистолета, думает: «Сегодня жаркий день, да, Леон?»  — думает, что, наверное, некоторая сентиментальность присуща и ему.

Леса Италии мало чем отличаются от прочих. Место, где скрылась их цель даже лесом язык назвать не поворачивался: худшее из возможных решений, если хочется скрыться — редкие стволы едва ли скрывают здание от посторонних взглядов и дают лишь обманчивую мысль о защите. Слишком просто пройти, слишком много слепых пятен. Всё, как на ладони.

Реборн приподнимает уголки губ в безэмоциональной улыбке и встречает чужой взгляд: тот сомневался, но принял правильное решение. Даже если бы Риккардо решил, что им лучше разделиться или Реборну вообще лучше остаться здесь — он не стал бы слушать его — поступил бы по своему. Реборн слушает только себя. И есть лишь один человек на всём белом свете, чьи указания он готов исполнять. Ирония в том, что этот человек — Девятый Вонгола.

— Не сомневайтесь. — Коротко отвечает то ли на вопрос, то ли на чужие мысли, ступает вперёд первый. Реборн не мышь и не собирается скрываться. У входа выставлено два человека на охрану, если действовать, сломя голову, то у них будет возможность предупредить о вторжении, Реборну почти интересно: появится ли у них тогда шанс на успех, если они будут готовы к нападению? Но не настолько, чтобы даровать им подобную блажь. Реборн выставляет руку в сторону, почти касаясь пальцами груди Риккардо, ничего не говорит, но даёт понять, чтобы тот остановился, не спешил действовать. Всё же, одно общее между ним и Секондо Вонголой есть — им обоим интересно узнать на что способен был каждый из них. И Реборн готов продемонстрировать свои навыки первым: анализируя стиль боя Риккардо и увиденное — Риккардо не подходит для скрытых действий. Он никогда бы не смог стать лучшим в том, в чём хорош сам Реборн, действует слишком грязно, оставляет после себя слишком много разрушений. Реборн прокручивает пистолет на указательном пальце, клонит голову в сторону, закрывая один глаз. Один выстрел или два? Останавливается на том, что достаточно будет одного, если правильно рассчитать время, то выстрел разделится на двое и одинаково эффективно обезвредит обоих. Дуло пистолета светится мягким жёлтым светом и это Реборн считает самым ироничным в своей жизни: Пламя, существующее для поддержки и исцеления — убивает, не способно было сделать ничего в единственный раз, когда это на самом деле было нужно. Выстрел солнечным сгустком энергии моментален, двоится, молниеносно направляется к целям, хаотично разбивается ещё на несколько частей и пробивает два тела одновременно, поражая внутренние органы, заставляя их рухнуть на землю не замертво, но имитируя смерть. Они ещё живы. Но ничего не смогут сделать ещё долгое время, как и не способны ничего осознать. Нет сильного Пламени и нет слабого. Нет Пламени, не предназначенного для боя. Убеждённость в том, что Солнце, в большей степени, предназначено лишь для стимуляции других и регенерации миф и заблуждение. Есть лишь умение справиться с тем, что тебе дано, использовать свои возможность на максимум. Реборн — умел. И, пожалуй, не существовало элемента, что подошёл бы ему лучше: собственное тело переставало быть для него ограничителем, он мог вывихнуть себе суставы и тут же регенерировать, восстановить разрушенные клетки, он мог и без того идеальный выстрел ускорить, изменить его траекторию, поднять свою собственную силу и выносливость на максимум.

Реборн не смотрит на обезвреженную охрану, равнодушно переступает через тело, толкает ладонью массивную дверь. Первый зал совершенно пуст и безвкусен: высокие потолки и вычурное убранство, — две двери справа, одна слева и широкая лестница, ведущая наверх. Какое из этих направлений будет верным? Реборн опускает руку с пистолетом, но не убирает его, ладонью чувствует тепло: мягкое и согревающее, контрастом с колючим и жёстком под каркасом костей. Реборн кажется расслабленным, будто они и в самом деле вышли просто на прогулку, будто это не цель, где нужно уничтожить каждого из присутствующих, а одно из мест в их небольшой экскурсии. Говорит:

— Ваш черёд, синьор.[nick]Reborn[/nick][status]сaos.[/status][icon]https://i.imgur.com/Pr4Yu4U.png[/icon][fandom] Katekyo Hitman Reborn![/fandom][lz]If he's lying, then we'll just blow his brains out.[/lz]

Подпись автора

AU:
Die, asshole! [One Piece]


Do I Wanna Know? [KnB]


+1


Вы здесь » Nowhǝɹǝ[cross] » [nikogde] » Незавершенные эпизоды » Everything Black


Рейтинг форумов | Создать форум бесплатно