Nowhǝɹǝ[cross]

Объявление

Nowhere cross

Приходи на Нигде.
Пиши в никуда.
Получай — [ баны ] ничего.

  • Светлая тема
  • Тёмная тема

Информация о пользователе

Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.


Вы здесь » Nowhǝɹǝ[cross] » [nikogde] » Незавершенные эпизоды » Just another hero


Just another hero

Сообщений 1 страница 4 из 4

1

How do I live? How do I dream?
https://i.imgur.com/pDeX9aD.png

https://i.imgur.com/sZxUd2e.png
Yes, I'm still overwhelmed but no time to rest
You know, I'm not perfect enough
https://i.imgur.com/87i64ND.png

I just wanna be that guy
https://i.imgur.com/OfYjayq.png

But I will say: Here I come!

+2

2

Наверное, было что-то эгоистичное даже в том, чтобы идти до предела, зная, что тебя ждёт в конце [и, скорей всего, совсем скоро]. Когда-то давно Тошинори выбрал себе путь. Поставил цель. И шел к ней, будто это единственное, что даёт ему смысл жизни. Что бы ни происходило вокруг, он не сворачивал. Иногда ему помогал стальной кулак Гран Торино. Иногда чья-то поддержка.

Иногда он чувствовал себя таким пустым и уставшим… что ждал того момента, когда сможет присоединиться ко всем предыдущим носителям «Одного за всех». Может быть, там он бы встретился с Шимурой-сан, чье присутствие он чувствовал постоянно, но которое стало угасать вместе с тем, как угасало его пламя.
Иногда ему казалось, что здесь у него нет ничего. Хотя он держал в руках целый мир.

Но это всё так легко отодвинуть на задний план, просто улыбнувшись.

Все-таки он смог это сделать: он принес покой и "завтрашний день". Люди спокойно гуляли по улицам поздними вечерами, «быть героем» значило быть выдающимся, а не тем, кому суждено умереть молодым, сражаясь в неравном бою. Он видел много улыбающихся лиц. Видел много взглядов, в которых не было страха – они смотрели на него с восхищением, верой и надеждой.

Да. В них была надежда. В людях. Он ведь хотел этого добиться, верно? Чтобы они не просто победили свой страх, а поняли, что могут жить, не смотря на. Он столько сил в это вложил – всего себя. И не жалеет ни о чем.

Просто когда он идет по полупустым коридорам академии, где с каждым днем всё меньше учеников и учителей, ему кажется, что даже того, что он сделал – всё ещё недостаточно. И тогда где-то в груди скребет отчаяние, которое он когда-то давно заглушил и задавил в детстве, не позволяя ему разрастись.

Мидория, Бакуго, Шото, все остальные дети… они вынуждены переживать вновь всё то, что он пережил когда-то давно. Словно кошмарный сон, всё повторяется вновь.

«Всемогущий ничего не боится! Он лучший!». О, как они заблуждались. Как велик был его страх сделать хотя бы шаг в сторону, чтобы не потерять тот хрупкий мир, который он вырвал из лап тьмы. Он даже помыслить боялся, чтобы отступить. Он боялся этого дня, который, может быть, надеялся уже не увидеть. Хорошо было бы умереть в той светлой мечте, ставшей явью, где все всё ещё живут счастливо и беззаботно, да?
Но словно в наказание, он видит собственными глазами как рушится всё то, что он так тщательно выстраивал: смотри, Всемогущий. Смотри и знай, с этим ты уже ничего не сможешь сделать. Твоё время вышло.

Он столько лет игнорировал предсказание Ночного Глаза, приняв этот путь, смирившись. Так почему теперь его сердце так неспокойно? Неужели вместе с квирком он лишился решимости и уверенности? Когда «у меня остался целый год» превратилось в «всего лишь один год… этого так мало.»
Пожалуй, он даже знает ответ – в тот момент, когда дал обещание матери Изуку. И когда впервые захотел увидеть собственными глазами, каким великим героем он станет. А Мидория непременно превзойдет его, Тошинори в этом уверен. Мальчишка ни разу не подвел его и не заставил усомниться в правильности выбора. Как бы тяжело ни было, он так упорно шел вперед, что однажды Тошинори начало казаться, что он в ответе не только за то, какую боль этот ребенок испытывал каждый раз, используя «Один за всех», но и за то, к какой цели стремился. И к какой цели он сам его подталкивал.

«Я хочу быть похожим на Вас, Всемогущий!».

Пожалуйста, Мидория, не будь как я. Будь лучше. Я хочу, чтобы у тебя был другой путь.

Яги не любит сидеть в тишине и одиночестве – от этого в его голову лезут все эти разъедающие мысли. Поэтому он тратит время на тренировки, а когда тело слишком устает, любит смотреть кино, усевшись с чашкой чая на диване – так мысли затихают и уходят на второй план. Но лучше всего ему становится, когда даже теперь, придя в академию, он видит учеников и их глаза, полные решимости.

«Ты - следующий».

Такая простая фраза, которая значит так много. «Мидория, мальчик мой, ты – следующий, кто будет нести огонь «Один за всех». Каждый герой, который услышит это: ты – следующий, кто будет держать этот беззащитный мир в своих руках и защищать его. Каждый злодей: ты – следующий, кого мы сокрушим.»
Ты – тот, кто будет сам вершить свою судьбу и создавать новый порядок.

Когда Тошинори смотрел на новое поколение, он понимал, что всё, что он сделал, было не зря. Эти дети – основа нового мира. Они знают, каким он может быть – в хорошем и плохом смысле, и смогут выбирать, куда они хотят его вести дальше. Всё, что Яги остается – присматривать за ними, направлять, стараться беречь и просто поддерживать, потому что они уже удивительны. Жаль только, что он больше знает, как общаться с папарацци, чем с учениками. Иногда ему кажется, что он вообще всё делает не так: хочет как лучше, а получается как всегда! [Благословите, боги, тех, кто пишет книги «как стать хорошим учителем»]. Дома у него ещё лежала книга о том, как стать хорошим родителем, но она была побольше, так что таскать в кармане было проблемно.

- Тодороки-младший! – Яги видит знакомого мальчишку, и серьезное выражение его лица в момент сменяется улыбкой. Возможно, это просто привычка, что стала механической с годами, но ему хочется думать, что он просто на самом деле рад видеть пацана. Теперь эти дети – то, ради чего он будет продолжать борьбу.
Совет учителей закончился не так радостно, что и ожидалось. Будущее академии под вопросом. Никто не знает, как долго продлится режим ограничений и как это повлияет на систему обучения и выпусков. Говорят, правительство хочет создать особую комиссию, которая будет оценивать результаты экзаменов. Что лично Тошинори (да и много кто еще) считали неправильным. Он предпочитал думать (как и написано в книге), что отношения между учителем и учеником – нечто шаткое, что закрепляется лишь взаимным доверием и уважением. Что в случае с присутствием посторонних людей, которые будут тебя хладнокровно оценивать, даже не догадываясь о том, сколько усилий ты приложил, сделает только хуже. Помимо этого, проблем хватало даже с банальной нехваткой персонала. Все оставшиеся герои были задействованы на улицах в борьбе со злодеями. Те же, кто пришли на места преподавателей… не у всех было достаточно опыта. Да и сложно заполнить ту пустоту, которую оставили после себя погибшие. Каждый из них был надежным и хорошим товарищем. Это не значит, что новые – хуже. Просто другие.

Решался так же и самый болезненный вопрос – что делать с учениками, которые лишились своего квирка.

Пока Айзава отсутствовал по заданию, Тошинори занял его место в обучении класса 1-А, так что и уроков проводил больше. И все-таки теперь ему казалось этого не достаточно.
Тодороки Шото всегда был уникальным и выдающимся мальчиком. Очень талантливым, одаренным не по годам. Еще на соревнованиях он проявил себя как профессиональный герой, хотя был так юн. Было ли вообще что-то, чему Всемогущий мог бы его обучить? Да он сам хотел просить совета тогда у Эндевора, потому что результаты его тренировок невероятны. Уже после только выяснилось, что и у них были негативные последствия. Отношения в семье Тодороки оказались, мягко говоря, натянутые. Но ведь тому может быть много причин? В конце концов, Яги как никто знает, каков Энджи в общении и насколько он гордый и упертый, с таким не каждый сладит. Но скверный характер никак не соотносится с тем, чтобы быть хорошим учителем, достаточно было посмотреть на Сотриголову и его методы обучения!

Как бы там ни было, что было, то было. Разбираться надо было с тем, что есть сейчас. Разговоров с Мидорией было немало – можно было всего один раз взглянуть на него, чтобы понять, насколько он подавлен тем, что не смог спасти Эри. С остальными – тоже. А вот с Шото… сила Шото тоже пострадала. Но он, как всегда, держался так спокойно и отстраненно, что Яги не был даже уверен, нужны ли ему эти разговоры. Что он может сказать такого, что не сказал бы его собственный отец?

Что ж… по крайней мере, я должен выяснить это для себя…

- Шото, скоро ведь экзамены. Уверен, ты готовишься к ним так же усердно, как и остальные, и не сомневаюсь, что ты их с легкостью пройдешь, - даже если будешь проявлять себя в пол силы… - Но все же, как твои тренировки? Ты с кем-то сейчас занимаешься?
Яги хотел было спросить про Эндевора, но решил, что пока что обойдется общими вопросами. Если нужно будет - Шото сам расскажет. А Тошинори просто хочет убедиться, что тот справляется со всем.

Отредактировано Yagi Toshinori (2020-07-25 02:16:17)

+3

3

Шото сомневался, что в классе 1-А кто-либо не понимал: математика была необходима для сдачи годовых экзаменов, но это не то, что поможет им стать героями, когда многие лишились квирков. Эктоплазм оказался в их числе, однако продолжал вести уроки.
— Кто-то уже вычислил интеграл? Урарака?
— Ааа…нууу…это…эээ…
— Яойорозу?
У Шото по математике был балл выше среднего, его мало интересовал этот урок. Он перечитывал сообщение от фирмы, разработавшей его геройский костюм. Кажется, у них с Мидорией был одинаковый разработчик. Шото коротко посмотрел на сидящего впереди Мидорию.

Мидория… он изменился после второй стажировки, когда проиграл Восстановителю. После инцидента в Джакку стал вести себя ещё более подавленно. Информацию о способности Эри уже не держали в секрете: вещество, лишившее героев квирков, было основано на её крови. Шото понимал Мидорию: Мидория не смог спасти Эри. Ночного глаза тоже не смог спасти. Шото когда-то не смог спасти свою мать. Бессилие что-либо изменить – с этим тяжело смириться. Шото понимал Мидорию, и поэтому не беспокоил его. Говорить можно что угодно, однако, слова бессмысленны до тех пор, пока они не подкреплены действиями.  Отец говорил, что сожалеет о содеянном и хочет измениться. Но Шото было недостаточно слов: он будет смотреть на его действия. Здесь также. Они с Мидорией будто поняли друг друга без слов – стали тренироваться усерднее. Им нужно было стать сильнее, чтобы продолжать спасать, Эри в том числе. Шото понимал: чтобы стать тем, кем он хочет быть, он должен стараться как никогда до этого. В отличие от одноклассников, его квирк при нём. А это немалое. 

Шото перевёл взгляд обратно на уведомление. В нём к нему обратились как к «Шото». Значит, его геройское имя прижилось. На уроке по выбору имён он тщательно размышлял над ним, это было для него важным. Не «сыном Эндевора», а «Шото» – вот, кем он хотел быть. Собой, с собственным путём.

«Шото-сан, уведомляем вас о том, что по запросу офиса пламенного героя «Эндевора» в ваш костюм были внесены некоторые изменения, компенсирующие негативные последствия вашего квирка. Благодарим вас за доверие и надеемся на дальнейшее сотрудничество.»

Это сообщение вместе с новым костюмом пришло перед операцией в Джакку. По запросу отца костюм версии «гамма» был переоснащён под его индивидуальные характеристики. В приложенной спецификации было указано, что куртка сшита из более термостойкого и жёсткого материала, можно было не опасаться, что огненная сторона сожжёт костюм. Число капсул с медикаментами было увеличено с пяти до девяти, капсулы встроены в ремень. Изоляционные щитки для запястий, необходимые для предотвращения распространения экстремальных температур вверх по рукам до туловища, были заменены на перчатки, оснащённые системой рециркуляции горячего и холодного воздуха. Шото предполагал, что подобные использует отец. Те, что помогают ему от перегрева. При преодолении определённой температуры датчики теперь подавали дистанционный сигнал на жилет и на перчатки, которые автоматически регулировали температуру тела, нивелируя негативные последствия использования его квирка.

Когда Шото впервые надел усовершенствованный костюм, кто-то сказал, что теперь он начал больше напоминать экипировку Эндевора. В ответ лицо Тодороки приобрело грозное растерянное выражение. Шото не знал, как к этому относиться. В конечном итоге, у них одинаковый квирк. Отца он не поблагодарил. Не было подходящей возможности, или не хотел – что из этого было правдой Шото не смог бы ответить наверняка.

После уроков Шото забирает кейс под номером пятнадцать, чтобы опробовать на тренировке костюм – попросил у Эктоплазма доступ к тренировочному полигону. Несколько дней назад он отнёс свою экипировку на факультет поддержки, к Хацуме. Шото имел дело с ней только один раз, после переселения в общежитие: он раскладывал свои немногочисленные вещи, привезённые из дома, и по какой-то нелепости порыв ветра из окна вырвал фотографию мамы из его рук. Под общежитием был расположен лес, и он бросился туда на поиски, где встретил эту девушку, точнее, это её изобретения врезались в него. Она выбежала тогда и что-то спросила о своих «детках». Шото, кажется, был несколько ошеломлён тем, что у неё были дети, они ведь с ней были примерно одного возраста... Он не сразу понял, что она говорила о своих изобретениях. При воспоминании о том случае Шото с облегчением выдохнул. Благо, на этот раз всё прошло без происшествий.
В прошлый раз робот Хацуме вышел из-под контроля – стальные тросы связали его и Исцеляющую Девочку, случайно оказавшуюся в том же месте. Шото приложил много усилий, чтобы отключить его. Хацуме при помощи своего квирка помогла найти фотографию, а Исцеляющая девочка после короткого разговора показала ему свалку кампуса. Шото поделился с ней, что не очень уютно себя чувствовал в комнате с планировкой в западном стиле из-за того, что вырос в традиционном доме. На свалке нашлись почти новые татами, ширмы-сёдзи и традиционная мебель, студенты использовали их в тренировочных залах. Шото позволили забрать это в свою комнату.

На факультете поддержки Шото попросил Хацуме перенастроить датчики для воздушных потоков на перчатках, и только сегодня перед занятиями забрал костюм. С ослаблением квирка его тело утратило не только мощность и контроль над квирком, но и сопротивляемость температурам. Перенастройка датчиков на более низкие пороги срабатывания позволили бы ему лучше контролировать то, что он имеет. Хацуме предложила много своих вариантов. Шото от них вежливо отказался: помнил, чем закончился её бой с Иидой.

Во время штурма больницы Шото не удалось опробовать все возможности нового костюма в условиях боя. Теперь его квирк вёл себя непредсказуемо: правая и левая сторона чередовались между собой. Возможно, новые настройки помогут ему лучше контролировать огонь.

Шото шёл к тренировочному полигону с кейсом в руках по полупустому коридору: учеников становилось меньше с каждым днём. Кто-то окликнул его. Шото был так погружён в свои мысли, что не сразу понял, что это был Всемогущий. Всемогущий улыбался.

Шото обернулся и остановился с едва растерянным видом. Медленно перевёл взгляд в один бок, затем во второй бок. К нему ли обращается Олмайт. Других Тодороки-младших здесь не было, да и Мидории за спиной тоже. Просто…

— Олмайт, — просто Шото не привык, что герой, которым он с детства восхищался, обращает на него внимание, даже с учётом того, что теперь Всемогущий заменял Айзаву. Олмайт с самого начала их обучения по-особенному относился к Мидории, и Шото понимал почему. Пусть. Всё-таки, сейчас Мидория нуждался в большей поддержке, чем он, — вы что-то хотели?

Ясно. Значит, Олмайт увидел кейс с экипировкой в его руках, и решил, что он тренируется сверхурочно. После сражения с «Все за одного» в Камино и ухода в отставку, Олмайт старался быть не просто хорошим учителем, а лучшим, уделять время каждому ученику. Уже одно руководство «Как стать хорошим учителем» в заднем кармане его джинсов говорило об этом – Шото заметил его во время одного из практических занятий. На самом деле, Шото не знал, кто бы мог быть лучшим учителем, чем Герой Номер Один. Где-то в его голове мелькнула мысль об отце, но он отбросил её. Насколько Эндевор и Олмайт были разными героями, настолько у них был совершенно различный опыт в геройской работе. И Шото всё ещё хотел быть таким героем, каким был Олмайт. Не Эндевор.

— Эм… Я… да. Сейчас я тренируюсь один. Мой квирк нестабилен, поэтому есть вероятность, что я могу кому-то навредить. Эктоплазм-сенсей разрешил мне сегодня использовать тренировочный полигон «B», — иногда Шото тренировался с Мидорией, но чаще в одиночку, почти каждый вечер после занятий. То, что его квирк был при нём – возлагало на него чужие ожидания. Он не мог их не оправдать и должен научиться управляться с тем, что у него есть. Шото не только тренировал свой ослабленный «полулёд-полуогонь», но и подтягивал себя физически. Он всегда был в идеальной форме, и всё-таки, не мог полагаться на один свой квирк, поэтому должен был быть ещё сильнее и выносливее. Он должен научиться применять весь свой опыт и нарабатывать новый, пусть и таких условиях.

«Неважно, насколько сильна ваша способность. Вашим главным преимуществом всегда будет накопленный вами опыт.», — это был главный урок, который им с Мидорией и Бакуго преподал вовсе не отец, а Эндевор. Герой, который не просто так заслужил звание Героя номер два.

Шото смотрит на Олмайта, героя, которым когда-то восхищался, которым восхищается и по сей день. Шото смотрит на человека, превзойти которого его готовили с ранних лет. «Победить Всемогущего», «быть номером один» - долгих десять лет он жил одним этим, одной ненавистью к отцу. Сейчас - всё было в порядке, лучше, чем у других учеников, и Шото хотел уже сказать, что Олмайту не стоит беспокоиться, но внезапно в его голову приходит совсем другой ответ. Скорее всего, Олмайт откажется, но всё-таки.

— Олмайт, я понимаю, что вы выбрали своим приемником Мидорию и должны сконцентрировать усилия на его развитии, однако, я могу вас попросить сегодня потренировать меня? — Шото всегда отличался прямолинейностью: с того дня, когда он увидел своими глазами всю мощь Всемогущего во время нападения злодеев в корпусе «Моделирования непредвиденной ситуации», оценив способности Мидории, он пришёл к выводу, что Мидория является внебрачным сыном Олмайта. Он не отказался от этого предположения - это было единственным разумным объяснением, просто не думал об этом. Это было не его дело.

— Я также понимаю, что мои способности наиболее схожи со способностями Эндевора, а значит, мне следует тренироваться под его контролем. Но среди всех героев вы были самым выдающимся, ваш опыт бесценен.

Опыт Символа Мира. Если Шото действительно хочет стать героем, достойным героя, которым он восхищается, то он обязан перенять и этот опыт.
[icon]https://i.imgur.com/X3trmOH.png[/icon]

+3

4

Тошинори улавливает слова, самостоятельно дорисовывая остальную картину: Тодороки Энджи занят геройской деятельностью, поэтому у него нет времени тренироваться с сыном. Иначе никто лучше бы не подошёл, учитывая нестабильность квирка Шото. Эндевор справился бы и с пламенем, и со льдом.

Яги запинается в собственных мыслях… он знает, кто справился бы лучше. Но его здесь нет… Айзава до сих пор не выходил на связь, и было неизвестно, сколько ещё продлится его задание. Не смотря на его характер, он был лучшим учителем… он по-настоящему заботился об этих детях. Он должен был быть здесь, вместо него, и вести этот разговор, потому что странным образом всегда умел найти нужные слова и замотивировать. А Тошинори… только и мог, что улыбаться…

Но это не повод сдаваться. Всё ещё – нет. Не важно, сколько ошибок он совершит, он будет стараться стать лучше. Он будет заботиться об этих детях, даже о детях Эневора, пока на его плечи свалился груз всего мира. Яги, как никто, знал, насколько тяжела эта ноша. Особенно, когда уровень преступности повышается: нет времени на передышку, нет времени оглянуться, смотри – вперёд, следи, действуй без колебаний, тратя все силы до последней капли. Всего себя – посвящай всего одной цели. Потому что если на секунду замешкаешься, отвлечешься, они найдут способ, чтобы ударить в ответ.

Честно говоря, Тошинори не понимал, как Эндевору удавалось справляться и со званием героя, и с семьей одновременно. И то, и другое требовало невероятных затрат усилий и внимания. Понятно, что раньше с бОльшей долей угроз справлялся Олмайт, который срывался с место при любом крике о помощи или жалобном «мяу» застрявшего на дереве котенка. Теперь же он может помочь разве что присмотрев за его детьми, пока тот сосредоточен на защите мира.

Сосредоточенно подбирая слова и думая, что он хочет сказать Шото и как помочь, Яги нахмурился и упустил момент, когда Тодороки первый попросил о помощи с тренировками. Каждое слово – попало в сердце. Сама мысль о том, что в нём всё ещё нуждаются, поражала. Эти дети давали ему стимул продолжать жить. Они – всё, что у него осталось ценного в этом мире.
Но Шото… звучал ещё так, будто смирился с тем, что внимание Олмайта безоговорочно занято Мидорией. Конечно, правда, что он должен уделять мальчику максимум внимания, даже без учета того… что сам не знал и половины о силе «Один за всех» (он долго не мог осознать эту мысль). Но это не значило, что у него нет времени и желания заниматься с другими.

- Шото-кун… - едва сдерживая счастливые слезы, процедил Тошинори и быстро вытер рукавом глаза, взяв себя в руки, - Я согласен! Встретимся на полигоне через пол часа, а я пока зайду в отдел инженерии и проконсультируюсь насчет технически полезных вещей.  – Яги на несколько секунд замолкает, - послушай, я понимаю, что у Эндевора сейчас слишком много забот – быть героем номер один в такое время не просто. Весь хрупкий баланс мира сейчас держится на его плечах. Поэтому… если что, ты всегда можешь обращаться ко мне по любому вопросу.
Тошинори улыбнулся и поднял вверх большой палец. Даже если он сам не сможет с чем-то помочь, он обязательно найдет знающих и полезных людей.

Он заглядывает в отдел инженерных изобретений, чтобы выцыганить там костюм, защищающий от перепадов температур. Это не стопроцентная защита, но такие разрабатывались для тех, кто работает в отделах по борьбе с природными катаклизмами и катастрофами. Квирки – дело хорошее, но они не гарантируют стопроцентной защиты. У многих, напротив, даже уменьшают этот уровень, поэтому без специальных изобретений обойтись сложно. Даже у пожарника, который заливал огонь водой, был защитный костюм – при слишком высоких температурах его вода просто испарялась бы.

Добравшись до полигона, Тошинори переодевается в спецкостюм. Чувствует себя в этом максимально неловко, словно он в космонавты собрался – каждое движение кажется очень постановочным и странным. На ногах ботики, позволяющие быстро перемещаться на дальние расстояния, на руках – перчатки, которые… он уже забыл, что они там делали? Стабилизировали что-то… Тоши грустно усмехается тому, что это похоже на протезы взамен причуды, которой он лишился. Да, он понимает этих детей. Он уже прошел этот путь, хотя до сих пор ему тяжело принять. Рефлексы, выработанные за почти сорок лет, выжжены на подкорке.
И когда ты слышишь крик о помощи, а твое тело не реагирует так, как прежде… это тяжело.

- Итак, Шото-кун. Первое, что придется сделать – постараться выкинуть из головы предыдущие тренировки. Это кажется невозможным, потому что твое подсознание, всё твое тело и мышцы реагируют даже раньше, чем тебе в голову придёт мысль. Поэтому, наверное, тебе будет даже сложнее приспособиться, чем тем, кто потерял причуду полностью. Сейчас ты на той стадии, когда тебе словно передали эту способность только что. Ты ничего о ней не знаешь, и она тебя не слушается. Мидория долго не мог научиться справляться с нею. Ты помнишь, как он калечил себя каждый раз, когда пытался ею овладеть. У тебя что-то похожее. Ты пытаешься применить к силе старые законы. Но это не совсем правильный подход. Ты должен начать изучать её заново. Следи и анализируй, как она ведёт себя. На что реагирует. Какие эмоции и мысли у тебя при этом возникают. Та причуда, что осталась, она всё ещё твоя. Считай, что она просто изменилась. У тебя нет другого пути, кроме как снова и снова пытаться раскрыть её потенциал и обуздать её. Она – чутко реагирует на твое настроение и желание. Всё ещё. – Тошинори поднимает руку и сжимает перед собой кулак, - нас всегда учили контролировать эту силу. Подчинить её своей воле. Что она – инструмент, а не часть нас. Но иногда нужно отпустить этот контроль и позволить силе проявить себя. – Он не знает, поможет ли это. И не знает, насколько это опасно. Поэтому он достает из кармана пульт, - Шото-кун, с его помощью, я могу контролировать условия полигона и его систему безопасности. Если температура опустится слишком низко, я включу обогрев, здесь эффективные плитки обогревания, они быстро выделяют тепло… - Точно, вот зачем нужны были перчатки – в них, как и по всему костюму, есть обогревающие панели, - Если твое пламя выйдет из-под контроля, ситуация станет прямо противоположной, к тому же, включится аварийное тушение пожара.
Тошинори не знает, насколько перестарался с мерами предосторожности. Может, он был бы одним из тех родителей, которые пускают своего двенадцатилетнего сына в бассейн глубиной в метр только в спасательном жилете и нарукавниках? Но лучше уж перебдеть. Может, и для Шото так будет лучше, и он не будет бояться последствий?

+3


Вы здесь » Nowhǝɹǝ[cross] » [nikogde] » Незавершенные эпизоды » Just another hero


Рейтинг форумов | Создать форум бесплатно