[indent]Салли говорил ему: парень, держи с Адлерами ухо востро и смотри по сторонам, потому что где они мягко стелют, там жестко спать. Нейт был не склонен не доверять Виктору, съевшему собаку на обведении вокруг пальца таких вот богатеев с серебряной ложкой в заднице, и если уж этот старый лис опасается курей в этом курятнике, то Нейту и правда стоит поосторожничать.
[indent]Сэм говорил ему: просто выгодное сотрудничество, провернём дельце-другое, заработаем репутацию и рванем подальше от этой сумасшедшей ведьмы с ее повадками гитлера в юбке и обязаловкой в виде избалованного сыночка. Так что потерпи и не нарывайся, ладно, братишка? Нейт соглашался и с ним, кивал, не говорил лишнего, не смотрел в серые ледяные глаза за стёклами очков в виде половинок долек лимона и просто молча представлял эту женщину в образе крысы из сказки о Крысином короле.
[indent]Нейт, кстати, тоже себе много чего говорил. Он и сам не жаловал Адлеров, считающих, что все в этом мире продаётся и покупается, и двое приведенных Виктором Салливаном, давним деловым партнером семьи, зеленых, но подающих большие надежды протеже не исключение. В общем и целом, конечно, в мысли была доля истины, но Нейту нравилось думать, что им с братом никто — кроме Салли, но Салли по определению не "никто" — не нужен, и что они сами сделают себе имя, сами найдут все сокровища и, главное, сами закончат начатое мамой дело, и все это без помощи чужих денег, связей, снисходительных взглядов и совершенно грабительских как исполнители вы получаете 15 процентов от стоимости заказа на двоих.
[indent]У Нейта сводило зубы от чужого высокомерия и самоуверенности. У Нейта чесались кулаки от чужого молчаливого согласия.
[indent]У Нейта, в конце концов, всегда и на все было что сказать.

[indent]Однако сейчас он висит на водосточной трубе особняка Адлеров на целой плантацией колючей чайной розы, вцепившись в опасно заскрежетавший метал, как помойный кот в соломинку над стаей голодных дворняг, и ему нечего сказать самому себе: он просто не знает, какого черта здесь делает.
[indent]Ну, кроме того, что висит в восьми метрах над необходимостью всю оставшуюся ночь вытаскивать шипы из задницы.
____________________________

[indent]— Парень, не заставляй меня повторять десятый раз, потому что если я повторю, то... — голос Салли из соседней комнаты непрезентабельной и тянущей скорее на минус пять из пяти звезд гостиницы прерывается на затяжку, которой старик маскировал заминку и непродуманность вербальной угрозы, а после почти сразу снова гремит, разносясь по полупустым и совершенно необжитым, несмотря на то, что провели они втроем в этих стенах едва ли не полгода, комнатам, — ...то я что-нибудь придумаю, и тебе это не понравится!

[indent]Нейт фыркает и раскрывает окно, оценивая, каковы его шансы не разбиться в лепешку при попытке к бегству с пятого этажа по довольно хлипкой на вид неоновой вывеске с безвкусным, как и все, сделанное в пятидесятых, названием отеля. По первым прикидкам выходит примерно четыре шанса из пяти, что его устраивает. Да и все равно это быстрее, чем прорываться через Салли, принявшегося дергать ручку наглухо закрытой — а еще подпертой стулом, учитывая, что замки старикан взламывает, как семечки щелкает, — двери.

[indent]— Нейт, какого черта? Ты же сам хотел на это дело в Перу, — Салли снова дергает ручку, прикладывается к двери плечом, но в целом пока не предпринимает попыток нарваться на штрафные выплаты администрации отеля, — Если опоздаем на самолет, то следующий только через сутки, а в нашей профессии сутки — это как в хирургии острота скальпеля, то есть решающий фактор!

[indent]— Ну скажем так, профессионализм хирургу тоже не помешает, — Нейт фыркает, усаживается на подоконник и ловко цепляется за одну из перекладин неоновой вывески там, где не было раскаленной лампы, — Я успею собрать вещи, добраться до аэропорта и выслушать твой несомненно интереснейший инструктаж, и ты даже не успеешь поседеть больше, чем уже есть!

[indent]— Нейт, черт тебя дери!

[indent]Вывеска под его весом чуть вздрагивает, когда он оказывается на ней, и Нейт, шумно выдохнув, прикрывает на секунду глаза: все-таки сколько бы раз он ни балансировал над пропастью в одиннадцать метров, каждый раз — как в первый.

[indent]— Хотя, конечно, если вы кинете мою зубную щетку в сумку — я буду признателен вам до конца поездки! — это он уже кричит Салли, разжимая пальцы на скрепляющей рейке и ловко перескакивая на более удобную.

[indent]Ответить, почему он так воспротивился идее уехать из города как всегда, сорвавшись и никому не сказав, как они делали это в каждом новом месте, куда приезжали, Нейт не мог. Но у него было предположение, что ответ этот можно получить, если он доберется, куда его, отдельно от головы, так бодро понесли ноги.
____________________________

[indent]— Господи, Рэйф, я надеюсь ты не закрываешь окна в хреновы двадцать пять градусов жары. Ночью, — Нейт ворчит себе под нос и, покрепче обвив одной рукой несчастную трубу, тянется рукой к ближайшему подоконнику, мысленно успевая еще отблагодарить архитекторов викторианской эпохи за то, что придумали удобную конструкцию окон с зацепами в нижней части рамы, предназначавшиеся обычно либо для кованых горшков с цветами, либо же для нерадивых женихов, которых чопорные родители девицы не пускали на порог из-за свободных нравов или низкого положения на социальной лестнице. Сам он себя, цепляясь за скобу и повисая на ней в тот самый момент, как последнее крепление трубы с грохотом отваливается от кладки, ощущает чем-то средним между этим женихом и тем горшком, но, несомненно, в определенно подвешенном состоянии.
[indent]Оставалось надеяться, что в причуды богатых в доме Адлеров и правда не входит держать окна закрытыми, хотя, учитывая коллекцию, хранящуюся в особняке, наверно где-то тут еще должны быть металлические ставни и опускающиеся кованные решетки.
[indent]И все это за легкими шелковыми занавесками эпохи Виктории.

[indent]Вообще-то, энное количество времени назад, скажи кто Нейту, что он будет висеть на карнизе окна парня, даже просто видеть которого — как он сам с пеной у рта доказывал Сэму — у него нет никакого желания, то Нейт предложил бы проводить этого человека в ближайшую дурку, чтоб по дороге не заблудился. Его раздражало в Рэйфе Адлере все: от зализанных назад волос до мягкого, негромкого голоса, каким он раздавал им советы. Советы. Им. Да где это вообще видано, а?
[indent]Советы, впрочем, раздавать от него требовала его взбалмошная мамаша, так что постепенно они все втроем как-то с таким положением вещей смирились: Рэйф вроде командовал, а вроде Дрейки и были сами по себе. Всех все устраивало, как устраивал римлян военный нейтралитет с Галлией до известной всем поры. И вот в этот промежуток нейтралитета — или, наверно, скорее подошло бы слово "паритет" — Нейт начал замечать, что с Рэйфом ему все проще. Ну знаете, уже зубы не скрипят при виде его лица, глаза не закатываются, когда он что-то говорит, да и чужая компания, настойчивая, но какая-то при этом нерешительная и скованная, не раздражала. Все равно что сжиться с мыслью, что лев тебя однажды сожрет, но пока он вроде просто сидит рядом, мурлыкает и дает почесать за ушком.
[indent]Нейт привыкал к Рэйфу. И, если уж совсем честно, привыкал к его вниманию.

[indent]— Так, Нейт, сосредоточься, — он мотает головой и заставляет себя сосредоточиться на кладке особняка — единственном, что отделяло теперь его от падения в злосчастные кусты.
[indent]Оставалось меньше метра, и ему чисто по-человечески уже хотелось узнать, почему в таких особняках жилые комнаты всегда расположены под самой крышей, там, куда хрен без божьей помощи залезешь, если лезть снизу. А откуда еще, спрашивается, было лезть в Викторианскую эпоху, когда десантироваться можно было разве что с дерева?

[indent]— Рэйф! — Нейт шепчет, громко и сбивчиво, запыхавшись немного и чувствуя, что пальцы немного дрожат, и, не дожидаясь ответа, подтягивается на карнизе и нашаривает раму окна.
[indent]Раму окна, одна створка которого была приоткрыта.

[indent]— Слава богу ты не соблюдаешь правила безопасности и гостеприимно раскрываешь окна всему ворью в радиусе нескольких километров, — Нейт тяжело выдыхает, распахивая створку шире и, неловко повиснув на одной руке, тут же цепляется за карниз и второй, подтягивается и удобнее перевешивается в комнату, тут же с грацией мешка картошки оседая на ковер под окном и переводя дыхание.

[indent]Только сейчас он понимает, что слабо представляет, зачем рванул сюда посреди ночи, рискуя сорвать Салли поездку. Чтобы просто сказать пока, по-мальчишески воспротивившись тому, что иначе этого сделать не получится? Так здесь сразу вставал другой вопрос: а нужно ли вообще кому-то это пока, даже если вдруг они и не увидятся больше?

[indent]Салли все время повторял им, пожевывая огрызок очередной сигары, что в их профессии беспечные долго не живут. Осторожность, осмотрительность и осознанность — три кита, "три О", которым Виктор старался научить своих непутевых протеже, руководствуясь только лучшими намерениями, подкрепленными затрещинами, лещами и нарядами за пивом в магазин вне очереди. К сожалению, как говорится на латыни, которая, как известно, не врет, juventus ventus, и Дрейки были лучшей тому иллюстрацией. И их это ничуть не смущало: не сказать, что до сих пор Нейт искренне задумывался о том, чтобы перестать рисовать в своем блокноте лемуров с сигарами вместо того, чтобы внимательно слушать Салли.
[indent]Все, впрочем, бывает впервые.

[indent]Возможно, если бы мысли Нейта не были заняты попыткой осознать, на кой хрен он полз восемь метров по отвесной стене, цепляясь за хлипкую трубу, прибитую к кирпичу гвоздями, отлитыми еще при его пра-пра-прадеде, в окно к парню, о мечте не видеть больше никогда морду которого он в течении почти полугода распинался брату, то он, вполне вероятно, подумал бы об осторожности. Например, о том выводке злобных доберманов, которых иногда демонстративно выгуливал такой же злобный дворецкий, стоило Салли с братьями показаться в поместье, и которые не прочь были бы попробовать на зубок чью-нибудь задницу. Или о том, что у охраны в этом доме у всех под пиджаками спрятано по пушке. Или о том, что богатенькие мальчики, любящие фотографироваться с трупами невинно убиенных животных, наверняка не против сфоткаться с трупом так же невинно (ну, почти) убиенного воришки, решившего поживиться в роскошном поместье.
[indent]Но Нейт не подумал.
[indent]Салли бы здесь только закатил глаза.

[indent]Щелчок предохранителя раздается в тишине, как гром среди ясного неба. Ну, вообще-то там сначала Шекспира цитируют, и в голове автоматом всплывают строчки ответа, так иронично сейчас бы прозвучавшие, однако чувство самосохранения бьет на отмаш с очевидным негодованием, вызывая у Нейта секундную задержку, по истечении которой он вскидывает руки вверх, машинально дернувшись чуть вперед, словно на случай, если придется уходить с траектории пули.
[indent]А потом выстрела не раздается, и он, уже оборачиваясь, все-таки добавляет:
[indent]— Не смею назвать себя по имени. Оно благодаря тебе мне ненавистно.

[indent]Хотя справедливости ради, выстрел его от этого тоже остановил бы только в том случае, если бы убил.

[indent]Встречаясь взглядом с чужими холодными сейчас особенно, глазами, Нейт негромко фыркает и опускает руки, давая понять, что эта "шутка" его ничуть не напугала. На деле же он думает, не проверить ли по возвращении наличие у себя пары седых волос, потому что, говоря откровенно, зная этих богачей от обычно тихого Рэйфа можно было ожидать чего угодно.
[indent]И Нейт, вообще-то, и ожидал. Просто не сейчас. Сейчас, оправдывался он, было совсем другое.

[indent]— Лично мое спокойствие у вас тут нарушают только сверчки. Наверное тяжело было переловить всех в этих терновых кустах под окном, но представляю, с каким особенно садистким удовольствием после этого ты отрывал им лапки, — Нейт провожает хозяина комнаты взглядом, словно все еще ожидая, что вычурный кольт, которому место на витрине под яркими софитами, снова появится в чужих пальцах, а после поднимается наконец-то на ноги, разминая ноющие после подъема по трубе мышцы. Запрыгивая на столешницу из мореного дуба все той же Викторианской эпохи — а Нейт умел ценность, возраст и стоимость вещей угадывать буквально "на глазок" — он невольно воспоминает, что вот только также у него все ныло, когда он пытался перевести дыхание после того забега по крышам от цепных псов Марлоу, когда Салли впервые показал Нейту, что иногда попадаются люди, с которыми лучше не связываться.
[indent]Забавно, что сейчас Виктор Салливан мог бы сказать с уверенностью, что его протеже слушают его задницей. Думают, мысленно передразнил старика Нейт, тоже.

[indent]Впрочем, не всегда Нейт и Сэм хлопали ушами на уроках жизни, преподаваемых им более опытным и умудренным всякими сомнительными передрягами товарищем. Кое-что они уяснили даже лучше чем, возможно, азбуку или таблицу умножения, и это кое-что простая и очевидная для людей их сферы деятельности истина: все лгут. И, если ее продолжать, то "все лгут, лги и ты".
[indent]Ловя снова скучающий взгляд Рэйфа, Нейт вспоминает этот завет почти на автомате, как бывает иногда шестое чувство подсказывает вам, какой камень под вами точно обвалится. Правда вряд ли была выигрышным ответом на безапелляционный, командный вопрос Рэйфа, особенно если учесть, что, как понимал Нейт, дельце в Перу Салли собирался провернуть в обход больших карманов мамаши Адлера, а это змее в юбке от Кардена может очень не понравиться, коли дойдет до ее вездесущих ушей. Ложь, впрочем, тоже казалась какой-то неуместной. В конце концов, разумнее честно сказать, зачем он приперся, тем более, что, может быть, произнесенная вслух причина станет понятнее для него самого.
[indent]Таким образом идеальной выходила полуправда, а, учитывая, как много было ее в жизни Нейта, это уже смахивало то ли на стиль, то ли на девиз.
[indent]Хотя, вряд ли ему стоит удивляться этому, когда живешь среди воров, различающихся только уровнем достатка и наличием — или отсутствием — других воров в подчинении.

[indent]— Хотел оставить вам о гостеприимстве отрицательный отзыв, но не нашел в этом лабиринте книгу жалоб и предложений, — Нейт фыркает, окидывая взглядом комнату, откидывается немного назад, чтобы заглянуть через столешницу, что за книга лежит на подушке Рэйфа и, вскинул брови и присвистнув, возвращает все внимание Адлеру, разве что носком ботинка не пристукивающему нетерпеливо в ожидании, — Так что решил высказать перед отъездом все претензии непосредственно лицу, предоставлявшему нам временное жилье.

[indent]Спрыгивая со стола, Нейт прикидывает объяснение в голове, но тут же приходит к выводу, что получается длинно: сначала сказать, что они уезжают, потом избежать вопросов куда и зачем и врать на них, дальше рассказывать, что пришел сказать пока, хотя должен был прыгать до потолка, что больше не увидит эту физиономию, выжидающе сейчас на него моргающую, а потом что-нибудь еще, еще и еще, и так далее, и тому подобное, и вот уже самолет в Перу улетает, а он грустно машет ему рукой потому, что не в состоянии разобраться с собственной головой.
[indent]Не вариант.
[indent]Ему нужно коротко и ясно объяснить, что он не хотел невежливо сваливать и не сказать, что, в общем-то, все богатенькие все равно уроды, но есть те, у которых выходит скрыть это достаточно хорошо, чтобы кому-то понравиться. А еще что он честно готов признать: хоть работать на Адлеров и было пыткой, но понятливость Рэйфа эту пытку немного облегчила.

[indent]Тут взгляд Нейта снова падает на книгу с тиснеными золотом буквами на обложке, и в голове появляется идея: зачем придумывать слова,которые за тебя пятьсот лет назад придумал другой умный человек?

[indent]— Секунду, — подхватывая книгу, Нейт готовится листать полкниги и вспоминать, в какой части пьесы был нужный момент.
[indent]А потом видит, что книга на нем раскрыта, от чего из груди вырывается нервный смешок. У Судьбы и правда странное чувство юмора, думает Нейт, пробегаясь пальцами по ровным строчкам и, найдя нужное, зачитывая:

Меня перенесла сюда любовь,
Ее не останавливают стены.
В нужде она решается на все,
И потому - что мне твои родные!

[indent]— Ну или как-то так, — Нейт улыбается. А потом машет рукой, отбрасывает книжку, которая стоит, наверное, где-то как все полугодовое их проживание в отеле, и пожимает плечами:

[indent]— Пришел позвать тебя проветриться, потому что держу пари, ты тут от скуки воешь, — он подходит немного ближе, заговорщицки улыбается, глядя чуть исподлобья, и кивает в сторону окна, — Там за окном жаркая калифорнийская ночь. А я нашел одно классное место. Уверен, тебе таких еще не показывали. Заинтересован?

[indent]Нейт негромко фыркает, всем своим видом выражая пренебрежение к чужой угрозе, и легко пожимает плечами:
[indent]— За эти лапки больно дорого заплачено, так что пока они останутся на месте, — он даже с легкой издевкой демонстрирует руки, покрутив раскрытые ладони, и широко улыбается, словно специально пытаясь вывести Рэйфа на что-то помимо его постоянного выражения лица, которое можно было бы трактовать с одинаковой процентной вероятность и как "я представляю, как тебя переехал грузовик", и как "ну ничего такие новые ботинки из мною же убитого крокодила", а после удобнее приваливается бедром к столешнице.
[indent]Нейт знает, что ему ничего не будет за шутки, потому что Рэйф в первую очередь бизнесмен, а уже после — подозрительный богатенький хлыщ, явно скрывающий в своих многочисленных гардеробах штабеля скелетов.

[indent]Впрочем, уверенность в чужой деловой хватке ничуть не освобождает Нейта от необходимости опасаться. И чуйка подсказывала ему, что основания для этого определенно где-то глубоко под этой ничего не выражающей маской безразличия имеются. Но, решает Нейт, пусть они там и остаются — это не совсем то сокровище, которое он мечтал бы откопать.

[indent]Металл кольта холодно поблескивает в свете луны, падающем из раскрытого окна, и Нейт, разглядывая Рэйфа и маячащее у его лица оружие рассеянно думает, что выглядит более ледяным: этот самый блеск пистолета или же серые глаза, в которых скуки больше, чем во всех богослужениях всех католических приютов всего мира вместе взятых. Что-то типа здравого смысла, когда Адлер подается к нему ближе, выдвигая бесшумно ящик стола, подсказывает Нейту, что не стоит так откровенно щелкать клювом рядом с тим парнем, в чьи планы вполне могли не входить ночные гости. Впрочем другое что-то, стоит лишь ящику закрыться обратно, скрывая в себе опасную игрушку скорее всего не менее опасного богатенького мальчика, говорит Нейту, что он в безопасности до тех пор, пока Рэйфу интересно.
[indent]Этим чем-то была короткая, не натянутая, как обычно, фальшивая улыбка. А еще абсолютно точная уверенность в том, что ему позволено чуть больше, чем полагается простому ворью на найме.
[indent]Думая об этом, Нейт вдруг понимает, что, кажется, знает, почему приперся в этот особняк, рискуя всем, хотя в обычные дни поднимался по мраморным ступеням крыльца, как Дисмас на Голгофу: он хотел разобраться в чужом расположении, наигранном, нет ли, и понять, его природу. Нейт не был бы собой, если бы и здесь не попытался докопаться до правды.
[indent]Оставалось надеяться, что эта правда не будет стоит ему картечи в заднице или участи быть растерзанными цепными доберманами семейки Адлер. Из такого хорошую историю не сляпаешь.

[indent]— О, поверь мне, я хочу предложить тебе настолько противозаконное занятие, что им вообще никто не занимается в наше время, — он улыбается заговорщицки, хитро, так, словно и правда собирался предложить ему как минимум ограбить поезд, а не просто выбраться за город посмотреть, видно ли этой ночью там звезды. О том, что это просто звезды, он, конечно же, не говорит, взглянув за окно и отталкиваясь от стола, делая пару шагов к двери спиной, думая о том, что хорошо, что ночь выдалась безоблачная. В конце концов, все любят сюрпризы, даже избалованные мальчики, имеющие за плечами все, что душа только может пожелать.

[indent]А потом Нейт отлипает взглядом от красивого лунного пейзажа за окном, поворачивается к двери и застывает, как вкопанные, благодаря судьбу и хорошее зрение Рэйфа, что читал тот не при включенном свете — не хватало еще, чтобы этот засранец увидел, как он — Нейт — краснеет, словно монашка, от чужой обнаженной спины.

[indent]— Охренеть, Рэйф, ты как на свидание собираешься, — Нейт ориентируется тут же, находя стратегию нападения и длинного языка отлично подходящей для ситуации, и обходит Адлера, протиснувшись в дверной проем рядом с ним, первым оказываясь в коридоре, — Если бы не выражение твоего лица, кстати, я так бы и решил.
[indent]Он хмыкает.
[indent]А потом торопливо отворачивается, словно проверяя, все ли чисто в коридоре. Не хватало еще... всякого. И без этого в его ночном визите сомнительного было достаточно.
[indent]Жаль только что подумал он об этом только после окна и то задницей.
[indent]Впрочем, успокаивало одно — Нейт себе хотя бы не изменял.

[indent]Когда они оказываются в коридоре, как два воришки — что, вообще-то, совсем не далеко от правды, — Нейт невольно фыркает, ощущая приятное волнение. Он списывает его на адреналин, на ожидание подставы или вывернувшей из своей спальни чокнутой мамаши Адлер, на хорошо знакомое чувство удовольствия от чего-то, что обычно считается противозаконным, но до конца очистить свою совесть не выходит: во-первых, Рэйф в этом доме хозяин и ему не обязательно прятаться по теням, чтобы выйти из него, хотя, конечно, его комендантский час наверняка давно пробил, а, во-вторых, он, конечно, тот еще враль, но самому себе обычно не солжешь, так что приходится допустить то, что волнуется он не только потому что они крадутся по особняку, у которого на этажах торчат вооруженные охранники, но еще и потому, что Рэйф просто согласился на эту авантюру.
[indent]Буквально через пару минут это, впрочем, становится абсолютно и совершенно очевидно.

[indent]Рэйф хватает его за руку хрен знает на каком этаже этого бесконечного лабиринта набросанной тут и там роскоши и тащит за собой в комнату, назначение которой Нейт не мог даже представить, потому что это могла быть как гостевая спальня, так и очередной гардероб с кроватью, чтобы можно было прилечь, если утомился перебирать свои шмотки. Нейт соображает не сразу, и только когда за ними захлопывается дверь понимает, что мозг у него отключился на секунду в прицнипе, ругая себя мысленно за это и быстро ориентируясь в пространстве, соображая, что их единственный выход — окно.
[indent]Рэйф, видимо, понимает это с ним одновременно.

[indent]— А я ведь сразу предлагал окно, — Нейт ехидно замечает, торопливо проходя мимо Рэйфа, и первым сигает в окно, ловко и привычно, так, словно двери для него отсутствовали как класс. Так, в прицнипе, и было, так что чтобы оценить высоту и возможную травмоопасность ему хватает одного взгляда.
[indent]Тем более, обычно столько у них с Сэмом и есть: один взгляд, прежде чем за спиной на руках защелкнутся наручники. Или щелкнет затвор.

[indent]Нейт приземляется мягко, но все равно поминая гравитацию, эту бессердечную суку, недобрым словом, и как раз отряхивает колени, когда Рэйф прижимает его к стене. Если бы у Нейта не отвалился на секунду дар речи от чужого лица совсем рядом и гневного шиканья, то дворецкий с физиономией бульдога точно укусил бы за пятки добычу, которую почуял.
[indent]К счастью, впрочем, удача в этот раз оказалась на их стороне. Снова.

[indent]— А мне досталась Джульетта с характером, однако. Такая и сама на балкон затащит? — Нейт поднимает руки, словно предвосхищая чужой гнев, и, улыбнувшись, отталкивается от стены, стоит лишь Адлеру отпустить его. Лучше, думает он, поскорее добраться до гаража и оттуда — до чертового склона, чтобы закончить это безумие, в которое он сам себя втянул и которое до сих пор не решался объяснить, потому что объяснение, простое и понятное, обязательно ударит его гордость под дых так, что та больше не разогнется.

[indent]Добраться до гаража, кстати, у них и правда вышло быстро. Максимально. Прямо, сказал бы Нейт, с ветерком. Потому что на середине ровно подстриженной садовником лужайки до их слуха доносится сначала собачий лай, а после, довольно близко, дыхание, тяжелое и прерывистое, с каким псы обычно берут след.
[indent]Срываясь с места и уже сам хватая Рэйфа за рукав Нейт еще надеется на то, что запах хозяина собьет эти куски черной злобы, которых пару раз он видел выгуливаемыми в намордниках, со следа. Новый вой, впрочем, говорит об обратном, и только то, что они были уже близко к гаражу помогает Нейту не впасть в настоящую панику, что вместо поездки в Перу ему придется накладывать на задницу швы и делать уколы от бешенства.

[indent]Влетая в гараж, с автоматической дверью которого Рэйф провозился лишних пару секунд, Нейт облегченно вздыхает, когда видит там белый порше без крыши, выглядящий скорее как билет к спасению, нежели как просто дорогое средство передвижения.
[indent]Запрыгивая на пассажирское сиденье, Нейт смеется:
[indent]— Впервые я рад тому, что ты выпендрежник. Никогда бы не подумал, что это спасет наши задницы, — совсем рядом раздается гавканье, но мотор уже ревет, и ворота приветливо распахнуты хитрой автоматической системой.

[indent]В лицо дует ветер, и невольно Нейт думает, что вот она — свобода.

[indent]Нейт придерживался позиции, что им с братом ничего не нужно, что богатства богатеи могут засунуть себе в задницу и главное в жизни, в общем-то, семья, а все мирские блага, все деньги, все дорогие тачки, все сокровища — это дело наживное. А нажива в их жизни понятие основополагающее и центральное, но, если уж совсем откровенно, то скорее рабочее, и представляет собой нечто вроде бесконечного ряда депозитных ячеек для банковского служителя, то есть рутину, рутину и еще раз рутину.
[indent]Нейт убеждал себя, что роскошь для них — когда она появится — будет скорее средством для жизни, нежели излишком статуса — который они когда-нибудь может быть приобретут. Впрочем, это не мешало ему восхищаться, например, автомобильным парком Адлеров, который Рэйф как-то вскользь им показал, чтобы то ли поставить рвань вроде них на место, то ли просто потому что ему больше не с кем было поделиться своими игрушками и хоть перед кем-то хотелось покрасоваться. И может Нейт не хотел запоминать и половину этих сложных названий, предпочитая имена шумерских царей, припрятавших где-то в Дильмуне свои пожитки, да и классную тачку такую он себе по итогу тоже не захотел, но он все равно остался впечатлен, что Рэйфу, правда, знать было не обязательно.
[indent]Сейчас, вцепляясь в подлокотник пассажирского сиденья, Нейт оказывается впечатлен очередной красивой машиной особенно, ведь она, если Рэйф пошевелит своими тонкими, созданными скорее для пианино, нежели для затвора старого ружья, пальцами, спасет их задницы от разъяренных, исходящих слюной тварей, которых, быть может, специально натаскивали на то, чтобы однажды перегрызть привеченным в особняке оборванцам глотки.
[indent]Так что да, сейчас Нейт не имел ничего против чужих денег и любви покрасоваться.

[indent]Прежде, чем Нейт успевает подогнать Рэйфа и попросить его не затягивать с мелодраматической пафосной паузой, какая бывает частенько для рекламы или растяжки хронометража в фильмах, когда главный герой запрыгивает на своего модного железного коня, мотор белоснежного Порше разрывает тишину стоящего на отшибе владения Адлеров гаража ревом таким мощным, что Нейту кажется: гром сходящей в ущелье лавины, который он когда-то слышал, пролетая с Салли над горами года полтора назад, по сравнению с этим звуком — просто мурчание котенка.
[indent]И это, признаться, круто.

[indent]Они вылетают на шоссе со стремительностью пробки, выбитой из бутылки шампанского потревоженным роем воздушных пузырьков, и Нейт даже не успевает пристегнуться, а только крепче впивается пальцами в подлокотник и во все глаза смотрит на дорогу, где, по мере удаления от извилистой тропки, ведущей к особняку Адлеров, разметка все больше сливалась в одну сплошную линию а после и вовсе терялась в водовороте света фар, изредка мелькающих дорожных знаков и тьмы за границей освещенной полосы. Он изредка с почти священным ужасом смотрит на Рэйфа, благодаря бога, в которого не верил, что тот этого взгляда не видит, но не может не признать, что ощущение, с каким ветер бьет в лицо, кровь то отливает от щек, то приливает обратно, а где-то под ложечкой сосет, и сложно понять: от страха или от резкого выброса адреналина и удовольствия, с каким внутри все начинает бурлить.
[indent]Подумать о том, что Рэйфа лучше никогда не пускать за руль, если к концу поездки хочешь выжить или хотя бы не поседеть, Нейт, впрочем, успевает тоже, когда тормоза вдруг визжат, а автомобиль лихо заносит на каком-то повороте, что, даже не заметив, Нейт цепляется пальцами уже не за подлокотник, а за предплечье Рэйфа.
[indent]Хотя, в общем-то, дареному коню в зубы не смотрят, и вряд ли стоило жаловаться на счастливое спасение из пастей разъяренной своры натасканных убивать адских тварей, пытающихся скрыться под шкурой не таких уж и домашних любимцев.

[indent]А потом шум ветра в ушах вдруг стихает, и кажется, что визг тормозов — это всего лишь воображение, что сердце только что не рвалось выпрыгнуть из груди прямо через горло, а мир вокруг не сжимался до жара чужой кожи под пальцами и непозволительной узкой, особенно на поворотах, полосы шоссе, все стремящейся и стремящейся вперед, прямо как его собственная жизнь, с которой еще так не хотелось расставаться. Мягко дернувшись, Порш останавливается прямо посреди дороги, оставляя вокруг лишь звенящую тишину и едва слышное шипение остывающего двигателя под белоснежным, освещенным только фарами и Луной капотом.
[indent]Несколько мгновений Нейту кажется кощунственным нарушать эту тишину, как если бы он пришел на молитву в католическую церковь с целью обшарить чужие карманы, но так заслушался хор, что постеснялся как-то щипать прихожан сразу же, как только отзвучало эхо последнего слова песни.
[indent]А в следующую секунду Нейт разражается смехом, искренним, звонким, таким, какой бывает у людей только после того, как напряженная внутри них струна рвется, позволяя хлынуть наружу всему, что свернулось в клубок в момент, например, когда они избежали неминуемой гибели. Часть слов Рэйфа тонет в этом смехе, но Нейту это не интересно — он наконец-то разжимает пальцы на чужом предплечье, трет глаза и, тяжело выдыхая, успокаивается лишь через минуту, успевая заметить, прежде чем открыть рот, улыбку, едва коснувшуюся губ, на лице Адлера.
Машинально улыбаясь в ответ, Нейт думает, что ему нравится эта улыбка. В ней, кажется, впервые нет ничего угрожающего.
[indent]И это даже... красиво?

[indent]— Господи, нет, Рэйф... — смех стихает постепенно, тухнет неторопливо, и в его голосе еще читается веселость, которая, впрочем, никуда не собиралась исчезать — Нейт расслабляется, видя, что Адлер поддерживает его настрой, и чувствует себя уже так свободно, как это только возможно, словно все это не чистая импровизация, а часть заранее приготовленного им и теперь разыгрываемого по нотам плана, — Нет, если мы говорим о невыносимых козлах, то это к тебе. Вы, знаешь, друг к другу притягиваетесь, видел, как он нас в коридоре почуял, словно ищейка? — Нейт улыбается, вольготно откидывается на спинку кресла и медленно, свистяще выдыхает, тут же зачем-то перевешиваясь через дверцу Порша и глядя сначала туда, откуда они приехали, а дальше — куда направлялись.

[indent]Хороший вопрос, в правильную ли они сторону ехали, и ответа на него Нейт, не имея ориентира лучше, чем отсутствующие пока в небе звезды, дать не мог. Впрочем, идея, как разобраться, куда ехать, не выдав сюрприза нелепыми объяснениями в стиле "ну типа знаешь за городом есть вот такой вот склон..." возникает в голове Нейта сама собой — соображать медленно в выбранной им с братом жизни было непозволительной роскошью.

[indent]— Давай в город, а оттуда я покажу, куда. Заскочим за едой и заодно обсудим тему тех, кто кусает протянутую им руку. Ну знаешь, псов не обязательно выкидывать, в конце концов, они не виноваты, что твою задницу в темноте от воровской не отличить, — он снова широко улыбается и опирается локтем о дверцу Порша, удобно подперев кулаком голову так, чтобы можно было не сводить взгляда с лица Рэйфа, — К тому же, твоя маменька разве тебя самого за такие самоволки не выкинет? Но ты не переживай, если что, думаю, мы сможем тебя ненадолго приютить, знаешь, по старой памяти и все такое.

[indent]Нейт усмехается. И думает, что он сошел в ума, предлагая Рэйфу Адлеру свою компанию.
[indent]Но лучше, думает Нейт, считать себя психом, чем признавать, что это не сумасшествие, а продиктованное его вроде как недавно бывшим здравым смыслом решение.

[indent]Безумие.

[indent]Нейт к своим семнадцати так и не определился с тем, как он относится к судьбе: считает ли ее реальностью, определяющей существование, тем роковым стечением обстоятельств, которое привело его туда, где он есть, в этот беленький Порш, в котором он и не думал оказаться тогда, при первой встрече с Рэйфом, или же видит в ней ничего не значащую череду событий, которые просто случаются и которыми ты вполне можешь управлять. Он мог только сказать, что, скорее всего, какое-то высшее провидение существует, но что это за дрянь и с чем ее едят — он не имел ни малейшего понятия, и предпочитал, в общем-то, не задумываться, считая, что так будет если не проще, то, по крайней мере, интереснее.
[indent]Сейчас, глядя на Рэйфа и слушая, как тот спокойно, ни о чем не подозревая, разглагольствует о своем великодушии и изыскивает варианты того, чтобы его Ромео не оторвала голову главная змея семейки Капулетти, Нейт начинает догадываться, что судьба все-таки есть.
[indent]И юморок у нее, стоит сказать, тот еще. Ей бы у него поучиться.

[indent]Впрочем, может так даже лучше.

[indent]— Ну, — Нейт неожиданно мнется, хотя только что слова готовы были сорваться с губ, трет загривок неловко и выдыхает, но все-таки продолжает, — В прицнипе, Ваше желание закон, сэр! — он легко улыбается, прогоняя прочь лишние мысли, и разводит руками, — Так что скоро ты меня не увидишь, месяцев эдак... ну пару точно, — он фыркает, — Удача!

[indent]Хотя, думает он тут же, глядя на то, как Рэйф уже, кажется, и не слушает его вовсе, отворачиваясь к дороге, на удачу смахивает мало. По крайней мере, по меркам его нынешнего.

[indent]Ночной город окутывает их сиянием раньше, чем они въезжают в его черту, но Нейт этого не замечает, погруженный в свои мысли. Он рассеянно стучит пальцем по ручке двери, откинувшись на спинку кресла, и молчит, не спеша нарушать повисшую тишину, и просто смотрит перед собой, даже не пытаясь поймать мысли в голове за хвост: то предстоящий отъезд, то собственное посещение особняка Адлеров, то Шекспир с его сомнительной для семнадцати лет моралью, то ужас, что он не найдёт тот чертов склон в этой бесконечной череде холмистой местности. Все это крутится в его голове, и Нейт со свойственной ему привычкой увлекаться, собственно, увлекается.
[indent]Впрочем, Рэйф, похоже, против молчания ничего не имел. Хотя, конечно, стоило догадаться — он все время просил его заткнуться.

[indent]С реальностью Нейт сталкивается лоб в лоб в момент, когда тишина вокруг становится гробовой, а взгляд Рэйфа, холодный и разъяренный одновременно, пригвождает его в дверце Порша. Разумно предположив, что спрашивать, как долго они так сидят, не стоит, Нейт неловко улыбается и зачем-то пожимает плечами.
[indent]А после Рэйф с непередаваемым выражением лица, обещающим причине этого выражения все муки Ада, резко выходит, избавляя Нейта от необходимости придумывать себе оправдание и оставляя ему возможность сойти за невозмутимого, остроумного и бесстрашного.
[indent]Или просто за идиота.

[indent]— Да брось ты, Рэйф, — Нейт выскакивает следом за Адлером, нагоняет его и тут же перегоняет, широко разводя руки и чувствуя себя немного свободнее, чем удирая по лужайке от доберманов, — Ты делаешь такое лицо, словно никогда не совершал ошибок в своей жизни. Просто считай это еще одной ошибкой. Или приключением, —  он улыбается, а после толкает дверь в макдак, галантно, словно все еще играя Ромео, с шутливым поклоном, пропускает Рэйфа внутрь злачного небось по мнению Адлера заведение.
[indent]А дальше, махнув рукой, отправляется на кассу, по пути хлопая себя по карманам в надежде, что хотя бы на пару бургеров ему хватит. И, быть может, даже на такси останется.

[indent]— Чо будете?

[indent]Нейт аж теряется, когда девушка за кассой, не подняв даже на него скучающего взгляда, лопает пузырь жвачки, а его лучезарная улыбка, словно призванная выбить ему несуществующую скидку, как-то неторопливо растворяется в застоявшемся воздухе, наполненном то ли сигаретным дымом, то ли запахом фри с кухни.
[indent]Кашлянув и прислушавшись к урчанию в животе, он все-таки находит в себе желание открыть рот и даже улыбается:

[indent]— Два бигмака, две средних картошки и две колы, — Нейт опирается локтем о стойку, оглядывается на Рэйфа, словно проверяя, не сбежал ли тот еще, и разминает шею под новый щелчок лопнувшего пузыря.

[indent]Ожидая заказ, Нейт думает, не сожрут ли его самого вместо бигмака. Впрочем, интуиция подсказывает ему, что он переживает зря — если до сих пор он не лишился головы за все, что уже успел сделать, то не лишиться ее и впредь, и, очевидно, он был не так уж и не прав, предполагая у себя наличие иммунитета перед самодурственной яростью Рэйфа.
[indent]Хотя, конечно, от потери конечностей он, возможно, застрахован все же не был.

[indent]— Ты всегда говоришь нет, не попробовав? — опуская поднос на стол, Нейт улыбается и только фыркает на убийственный взгляд Рэйфа, чувствуя внутри легкую смесь азарта, издевки и здравого опасения, в которой, как всегда, побеждал азарт, — И как ты собрался стать искателем сокровищ? — подхватив стакан с колой, он смеётся коротко и тянется стащить из пачки картошки соломку, — Знаешь сколько Шлиман копал, чтобы найти Трою? Двадцать лет! И ни разу не сказал «нет, я не буду тут копать». А если бы сказал, то не нашёл бы клад. Так что попробуй и тебе воздастся!

[indent]Энтузиазма, впрочем, Рэйф проявлять не торопится.
[indent]Нейт вздыхает, бросает обреченный взгляд на чужой остывающий бигмак, и тут же, не задумываясь, сжимает пальцы на горячей ещё мягкой булочке, подхватывая бургер и буквально тыкая им в лицо Адлера.

[indent]— Ну давай, скажи «а-а-а-а», — он усмехается, растягивая губы в улыбке, и перевешивается через стол, опираясь локтем о столешницу, — Перестань, это ты его съешь, а не он тебя!

[indent]А после Нейт не может сдержать смеха, прекрасно представляя себе комичность этой ситуации со стороны.
[indent]Ещё смешнее ему становится, когда он смотрит на все это глазами Рэйфа.

[indent]Когда-то, после первой встречи с зализанным маменькиным сыночком, улыбающимся застывшей улыбкой фарфоровой куклы и смотрящим на людей, как на вещь, которую можно купить, Нейт сказал Сэму, активно жестикулируя и припоминая морской жаргон, от которого краснелся даже Салли, что он ненавидит таких людей, как Рэйф Адлер. И, что куда важнее, заявил он тогда, энергично ткнув пальцем в сторону брата и раздувая ноздри, как бык на испанской корриде, он ненавидит Рэйфа Адлера, и, черт возьми, его ничто и никогда не убедит в обратном.
[indent]Сейчас, спустя кучу времени, спустя стычки, перепалки, колкости, глупые споры, неожиданные беседы и пару-тройку интересных вылазок за артефактами, спустя одно открытое в ночи окно, несколько строчек Шекспира и лёгкую пробежку от вполне реально смертельной опасности, спустя несколько неловких улыбок и дозу искреннего веселья от наслаждения компанией друг друга, Нейт понимает, что в суждениях спешить не стоит, и, прежде чем говорить «никогда», лучше что раз подумать. Глядя сейчас на Рэйфа Нейт уверен, что он видит не натянутую маску хорошего мальчика, а наконец-то хоть что-то настоящее, хоть что-то искреннее, пусть это даже прячется за напускным осуждением и раздражением.
[indent]Глядя сейчас на Рэйфа, Нейт понимает, что в этом парне есть что-то, что хорошо скрывается, и это что-то как сокровище — в него не веришь, его отрицаешь, но, увидев раз и получив возможность притронуться, уже не забудешь.
[indent]И ещё Нейт понимает, что это метафорическое сокровище ему нравится. Этакий эквивалент... нарциссова отражения, от которого, раз увидев, уже не отведёшь взгляд.

[indent]Впрочем потом Рэйф, недовольный бургером у своего носа, бросает на Нейта убийственный взгляд, и тот в ответ закатывает глаза.
[indent]Возможно, он погорячился, и дать Рэйфу по морде ему хочется больше, чем попрощаться перед поездкой, из которой они могут уже не вернуться в Калифорнию.

[indent]— Брось, Рэйф, — Нейт подпирает кулаком свободной руки подбородок и скучающе хмыкает, снова тыкая бургером под чужой нос, — Ты разве не знал, что крыса — это не только несколько десятков грамм мерзких инфекций и сообразительности, достаточной для выживании и их распространения, но еще и немного вкусного, жилистого мяса?

[indent]Впрочем, сдаваться Нейт не собирался. В конце концов, он отдал за этот бургер примерно одну четвертую своих последних денег, и, черт возьми, Рэйф Адлер и его тонкий эстетический вкус не пустят их в мусорку!

[indent]Спустя секунду, Нейт, к своему удивлению, видит наглядную демонстрацию того, что терпение и труд — или, если точнее, наглость и щепотка обаятельности — все перетрут. И откроют чужой рот, чтобы запихать туда многострадальный и подстывший уже под кондером бургер.
[indent]На чужой полный ненависти взгляд Нейт только улыбается и послушно отдает бургер в тонкие, ухоженные, длинные пальцы, которым, если уж совсем честно, и правда подходит какая-нибудь дорогущая серебряная посуда или клешня краснокнижного синего омара, а не смятый сонной ночной сменой макдака бургер. Впрочем, приключение на то и приключение, чтобы выходить из зоны комфорта, и если Рэйф не может пересилить себя и слопать бургер, то о каком выживании в джунглях Амазонки с ее мясистыми змеями и неаппетитными насекомыми может идти речь?
[indent]Так что он еще скажет ему спасибо, когда его самолет разобьется где-нибудь у черта на рогах. Хотя, на самом деле, лучше не надо. Пусть не разбивается.
[indent]Да, определенно, пусть не разбивается.

[indent]— Я знаю, что ты от меня без ума, Рэйф, — Нейт заявляет это совершенно серьезно и, качнув головой, переключает все внимание на собственный бургер, грустно дожидающийся его на подносе, — И, спорим на сотку, до конца сегодняшнего вечера ты сам мне в этом признаешься, — он уже даже не смотрит на Адлера, но, выдавая насмешку, улыбается, прежде чем ухватить от бургера новый кусок.

[indent]С поздним ужином они справляются по итогам быстро, молча и без каких-либо разрушений, самый большой беспорядок в итоге устроив на подносе и в мыслях девушки за кассой, очевидно понявшей, что этот самый поднос ей и убирать, так что бросающей им в спину убийственные взгляды. И Нейт уже готов был похвалить себя за то, что все прошло так гладко и без сомнительных эксцессов, когда фонарь, чуть ли не единственный на всей парковке, освещает картину, от которой внутри что-то стягивает.
[indent]Стягивает, впрочем, не от страха, как обычно бывает от всяких сомнительных вещей, которые можно увидеть на ночной полутемной парковке, а от предвкушения.
[indent]Нейт, впрочем, не подает вида.

[indent]В ситуацию, кстати, Нейт даже вникнуть не успевает. Он только бросает на Рэйфа короткий взгляд, невольно ежась от улыбки на чужом лице, похожей скорее на оскал акулы, готовой броситься на шмат мяса, нежели на человеческое выражение лица, и вздыхает, прекрасно понимая, чем все дело кончится еще до того, как тихо щелкает застежка чужого бумажника. Нейт только думает, выступая перед Рэйфом, пока главный из трех засранцев спрыгивает с капота, что плотный ужин в макдаке перед дракой — не самое разумное решение.
[indent]Впрочем, как он давно уже понял — и с чем уже смирился — разумные решения не его конек. Тем более, будущее предсказывать он пока еще не научился, только разбираться в прошлом.

[indent]— Слушайте, ребят, точно не хотите по сотке? Вам хватило бы в складчину на пару мозговых клеток для кого-то из вас, — Нейт улыбается, следя за угрожающе приближающимся главарем этой недобанды, и, только лишь тот оказывается достаточно близко к ним, выступая вперед и разводя руками в обманчиво примирительном жесте.

[indent]— Я тебе сейчас зубы в глотку затолкаю, сука.

[indent]Нейт пожимает плечами:
[indent]— Очевидно, это финальное «нет».

[indent]И тут же бьет кулаком почувствовавшему себя вольно с безобидной на вид парочкой засранцу в челюсть, заставляя того выронить биту из рук и тут же бросаясь за ней, предпочитая таким образом сравнять шансы двух против трех. Двое с битой против трех звучит уже намного приятнее, чем двое против трех с битой.
[indent]Подхватывая еще не коснувшуюся земли биту, Нейт ловко разворачивается и бьет рукояткой второго говнюка, бросившегося на помощь главарю, и выглядит это как в какой-нибудь ситком-комедии: он делает это выпрямляясь, скорее на удачу, чем осознанно, и, не рассчитав силу, так, что бедолага, схватившись за разбитый нос, отшатывается и со всей дури налетает на порш, снося боковое зеркало со стороны водителя.
[indent]Наблюдая за этим, словно в замедленной съемке, Нейт думает, что начинает понимать смысл фразы «вся жизнь пронеслась перед глазами».
[indent]Что-то ему подсказывало, что произошедшее — не хорошо.

[indent]— В свою защиту скажу, что это он сам! — Нейт бросает на Рэйфа полный искреннего ужаса взгляд и вскидывает руки так, что снова — и снова случайно — бьет битой ринувшегося обратно от порша бандита, неудачно подвернувшегося под вскинутую вслед за руками биту.

[indent]Выдыхая, Нейт думает, что, возможно, быть избитым гопниками — не самое страшное, что с ним в этот вечер могло случиться.

[indent]У Нейта вся жизнь перед глазами пролетает, когда он видит, как Рэйф бросается в его сторону с ярко сверкнувшими нехорошим блеском глазами, и, сжимая биту в пальцах крепче, думает, что, наверное, примерно так себя ощущали жилети Помпей, когда увидели безобидный такой красный всплеск на ютившемся испокон веков рядом безобидном Везувии. Сглатывая, Нейт предполагает, что бита ему, если что, не поможет ровно также, как и простынка не помогла в свое время жителям Помпей прикрыться от многометрового слоя пепла и многотонных магмовых валунов.
[indent]Впрочем, Нейт был не из тех, кто теряет надежду. Скорее, обычно, это надежда теряет его.

[indent]— Слушай, Рэйф, ну мы же цивилизованные люди, а не местные австралопитеки! Зачем же сразу решать дело мордобоем? — Нейт машет руками, неловко скашивает взгляд на биту в своих руках и торопливо прячет было ее за спину, словно ребенок, который надеется, что ему сейчас не прилетит его же палкой в лоб. Он уже даже не задается вопросом, почему ощущает себя так странно перед Рэйфом , почему и правда немного боится, почему верит, что случится что-то плохое. Ему уже просто легче смириться со всем эти и напомнить себе, что иногда у него от Рэйфа натурально мурашки.
[indent]Впрочем тут же Нейт напоминает себе, что страх перед этим парнем все равно не кажется ему реальным. Он ведь знает, что Рэйф всегда все спускает ему на тормозах.
[indent]Вопрос оставался в том, какой высоты бортик у этой чаши терпения.

[indent]А потом Рэйф разражается смехом. Не нервным тихим смешком хищника, какой бывало вырывался у Адлера, когда какой-то идиот решал, что он умнее его, даже не подозревая, как недолго ему ликовать. Не натянутым светским смехом, что пару раз слышал Нейт, когда Салли выводил их в свет и он замечал Рэйфа в компании важных шишек, чьи часы стоили как все деньги, заработанные Нейтом за восемнадцать лет и которые говорили о погоде с такой важностью, словно вероятность пойдет ли дождь над южной частью Калифорнии была как минимум вопросом мирового масштаба. Нет, это был искренний, громкий, чистый смех, каким они с Сэмом всегда провожали отличную шутку вечернего ситкома, сидя перед телевизором в номере и делая ставки на то, чем закончится очередная серия сериала.
[indent]Нейт был уверен, что Рэйф не умеет так смеяться. Возможно, когда-то в детстве его этому не научили, или, может, у богатеньких в младенчестве специально проводят какую-то операцию по удалению чувства юмора. Возможно, Рэйф считает это ниже своего достоинства, а, учитывая уровень его самомнения, ниже него было все, что не высотой с Эмпайр-стейт-билдинг. В общем-то, не важно. Важно то, что Рэйф Адлер в представлении Нейтана Дрейка не был способен на чувства, выходящие за эмоциональный спектр разъяренной зубочистки.
[indent]Сегодняшний вечер, очевидно, должен был стать откровением для них обоих: Рэйф познакомится с обычной жизнью обычного человека, а Нейт понаблюдает представителя вида, родившегося с серебряной ложкой в жопе, вне привычной ему среды обитания. И Нейту, признаться, все это чертовски нравится. Осталось понять, стоит ли этого возможности быть отмудоханным добытой в честном бою битой.

[indent]Хотя, говоря откровенно, глядя на утирающего слезы Рэйфа, пытающегося отдышаться после смеха, Нейту было почти без разницы. Главное чтоб по голове не бил — он хочет, черт возьми, это запомнить.

[indent]— Отдам только если обещаешь меня не бить! — Нейт фыркает, но на деле разжимает пальцы на бите без какого либо сопротивления и лишь провожает только кусок отполированного дерева полным смирения с любым исходом ситуации взглядом. В мире Нейта не было ничего сверхъестественного в том, что кто-то хочет дать ему в морду.
[indent]И оттого куда удивительнее было то, что Рэйф действительно оказался задобрен приступом собственного смеха и решил выместить злость за бандитов и за испорченное имущество не на нем, а на бите.
[indent]В целом, Нейт ничего не имел против — он никогда не упускал возможности дать кому-то исправить косяки за него. Особенно если этот кто-то — сего лишь неодушевленный предмет.

[indent]На шуршащую бумажку с портретом Франклина Нейт смотрит косо, хмыкает едва слышно, но ничего не говорит, просто запихивая ее небрежно в карман брюк. Ему не хочется спрашивать, зачем Рэйф это сделал и что подразумевал, потому что, в общем-то, ему не хочется получать на вопрос ответ. Он знал, что для Рэйфа деньги если не религия, то что-то близкое, и, как и любая религия, в его представлении с помощью зеленых банкнот в жизни можно добыть что угодно. Нейт, наверно, в глазах Адлера просто еще один парень, который это все за деньги готов продать.
[indent]Нейт надеется, что он неправ. Нейт надеется, что они просто друг друга не понимают.
[indent]А еще Нейт надеется, что они все-таки однажды друг друга поймут. В конце концов, этот вот вечер — отличное для того начало.

[indent]Хлопая дверцей порша Нейт с сожалением напоминает себе, что, возможно, это и конец, потому что кто знает, чем закончится поездка в Перу с их-то везением.

[indent]— Хорошо что Джульетта, как и любая женщина, предусмотрительна, — Нейт хмыкает глухо, хлопая себя по бедру, — Я может и непутевый, но если что, то в какой карман припрятал деньги помню. К тому же, я знаю как правильно улыбаться. Может, нам даже сделают скидку, — он пожимает плечами, откидывается на спинку кресла удобнее и тихо фыркает, когда порше весело подпрыгивает на треснувшей с жизнеутверждающим сухим звуком бите.
[indent]Если подумать, то это даже забавно. Забавно, и ни о чем другом думать ему не надо.

[indent]— Мы сейчас выскочим на шоссе и проедем примерно километров пятнадцать, — Нейт пропускает мимо ушей чужой комментарий, сравнимый по остроумности с инструкцией на баллончике с освежителем воздуха, и тыкает пальцем в нужную им сторону, — Там будет поворот направо, на проселочную дорогу, и вот нам на нее, — он фыркает, машет рукой и беспечно качает головой, — Забей, в общем, я покажу, как доберемся. И прояви терпение, сто баксов в моем кармане не ускорят твою машину, так что придется подождать.
[indent]На короткий убийственный взгляд Рэйфа Нейт только примирительно поднимает руки и отворачивается.
[indent]Он нервно потирает подбородок, понимая вдруг, что на самом деле сидит сейчас в клетке с хищником. Хищником, для которого, если подумать, между битой и чьей-то жизнью нет особой разницы. И самое пугающее в этом всем то, что он не против.
[indent]Он хочет здесь быть.
[indent]Его, блин, к этому хищнику тянет, словно медом намазано.

[indent]Думает он об этом все оставшиеся полчаса дороги, погружаясь в мысли все глубже по мере того, как вокруг становится темнее, а звезды в небе — ярче. Думает и, когда они уже заползают на холм и он машет Рэйфу глушить мотор, понимает, что он не просто хочет быть здесь, под черным ночным небом. Он должен быть здесь.
[indent]Должен.

[indent]— Давай, вылезай, — Нейт выбирается из машины, обходит ее торопливо и тут же тянет Рэйфа за руку, буквально вытаскивая с водительского кресла. Ему не терпелось показать Адлеру то сокровище, что он откопал здесь случайно. Не терпелось поделиться с ним в надежде, что ему понравится и что он, возможно, когда-то однажды вернется сюда и вспомнит об этом вечере.
[indent]Хотя, конечно, было бы классно вернуться вместе.

[indent]— Вот, вот об этом я тебе говорил! — он не сдерживает улыбки, запрыгивая на капот и широко махнув ладонью на небо у себя над головой, усыпанное мириадами звезд, тех, что никогда не увидишь, живя в городе. Для него это дороже любых музеев, интереснее всех выставок и ценнее каждого ресторана на свете. Для него эта малость, эти светящиеся точки с именами давно потерянных богов и сотни лет назад почивших героев действительно что-то значат.

[indent]Нейт тихо смеется и улыбается снова, глядя в небо.

[indent]— Достаточно классно для тебя, а?

[indent]Рэйф непредсказуем, как горная река, но Нейт уже умеет его читать, как умеет держаться на плаву опытный рафтлер, направляющий свой плот от одного порога к другому, поэтому на половину выпадов Адлера у него заранее готов ответ.
[indent]А еще поэтому Нейт почти — почти — не переживает, когда Рэйфа задирает голову вверх и замирает.

[indent]— Это было бы слишком предсказуемо, раз ты даже озвучиваешь эту идею вслух, согласись? — Нейт фыркает, качнув головой, и задирает голову повыше, — А я вроде как готовил сюрприз. О сюрпризах же не догадываются, а? — он улыбается рассеянно и выдыхает.
[indent]Хотя, конечно, Нейт знает — он для Рэйфа такая же открытая книга. И это, наверное, что-то да значит. Что-то, что они оба то ли не понимают, то ли просто не хотят понимать.
[indent]Зная их, второе вероятнее.

[indent]Нейт тратит на звездное небо еще несколько лишних мгновений, а после переводит наконец взгляд на Рэйфа. Он мог бы сколько угодно прикрываться тем, что обожает звезды и красоту не засвеченного светом городов ночного неба, но глупо было отрицать, что на самом деле он притащил их сюда только ради Адлера. Ради Адлера, вот этой его отвисшей челюсти, этого загоревшегося на мгновение взгляда и опущенных от удивления плеч.
[indent]Нейт невольно воспоминает слова Сент-Экзюпери о том, что звезды светят для того, чтобы рано или поздно каждый человек на земле нашел свою. Глядя сейчас на застывшего Рэйфа, ему кажется, что он понимает наконец эти слова в том смысле, в каком их подразумевал автор.
[indent]Он понимает, что Рэйф со всеми его гранями, острыми углами, об которые то ли обожжешься, то ли порежешься, со всеми его переменчивыми настроениями и со всеми подводными камнями, возможно, и есть что-то вроде его звезды: сверхновой, готовой сжечь тебя при приближении.
[indent]Но это все, пожалуй, не важно, потому что внутри приятно разливается тепло.

[indent]А потом тепло сменяется на жар, от которого почему-то горят щеки, и Нейт понимает, что его сверхновая все-таки его обожгла. Он поджимает губы, качает было головой, а после улыбается осторожно и немного рассеянно.
[indent]Он улыбается, потому что понимает: а чего он еще ждал от Рэйфа Адлера?
[indent]Нейт негромко усмехается и думает — ему еще повезло, что Рэйф просто немного оскалил зубы. С его норовом могло и без тяжких телесных не обойтись. А прелесть момента... Ну, прелесть момента можно вернуть, если подойти к происходящему с определенной толикой воображения, долей настойчивости и немалой дозой оптимизма.
[indent]К счастью для этого вечера — а также для собственного здоровья — всего этого у Нейта было в избытке.

[indent]— Ты так говоришь, словно не твой дом забит реликвиями давно канувших в Лету цивилизаций, — Нейт качает головой, негромко отзываясь, и перебирается немного ближе к Рейфу, опуская одну ладонь на его плечо, — Древняя фреска на стене египетской гробницы, откопанные в кургане монгольские латы, черепок глиняного горшка с парфенонской росписью, обожженный больше тысячи лет назад — это же тоже свет потухших и давным давно забытых событий. Но тем не менее, ты почему с удовольствием кладешь под стекло очередной месопотамский клинок, вместо того, чтобы проигнорировать его или презрительно хмыкнуть. А знаешь почему? — он выдыхает негромко и осторожно, разворачивает Рэйфа за плечо к себе и машинально, даже не отдавая себе отчета, скользит ладонью вниз по его руке, накрывая ладонь, — Потому что ты можешь мечтать, глядя на эти куски из прошлого. Представлять, что было, когда воин замахивался египетским хопешем. Воображать, как в следующий раз ты окопаешь в куче грязи что-то еще более грандиозное, чем в прошлую вылазку. Ты мечтаешь, глядя на эти отголоски жизни давно мертвых людей, и это делает тебя чуть более живым, — Нейт улыбается, чуть пожав плечами, — Вот и со звездами также. Глядя на звезды, ты мечтаешь или гадаешь. И, в общем-то, нужно ли еще что-то?

[indent]Нейт негромко выдыхает, задирает снова голову вверх и упирается взглядом в звездное небо, млечной полосой уходящее за горизонт. Он ощущает себя сейчас немного лучше, когда немного выговорился, и ему кажется, что он и сам наконец понимает, зачем притащил сюда Рэйфа.
[indent]Ему кажется, что он просто хочет помочь Адлеру чувствовать себя более живым.
[indent]Ему кажется, что это то, что Рэйфу нужно. Или, возможно, нужно им обоим.

[indent]А потом Нейт чуть сжимает в пальцах чужую ладонь и тыкает пальцем в небо. Он не хочет, чтобы Рэйф начал отпираться, истекать ядом и кусаться в ответ, пытаясь защитить тот панцирь, в котором он живет. Он хочет только чтобы Рэйф Адлер отвлекся на секунду от всего, что заставляет его хмуриться, злиться и сжимать кулаки, когда никто не видит.
[indent]Нейт просто хочет сделать для Рэйфа хоть что-то. И желательно — хоть что-то хорошее.

[indent]— Смотри, нам круто повезло, — Нейт ведет пальцем по черному полотну, словно по карте, выискивая путь от одного сокровища к другому, и улыбается шире, — Сегодня неплохо видно Персея. Ты в курсе, что если присмотреться, то среди его звезд можно увидеть красноватую точку, которая на самом деле не звезда, а звездная туманность. И называется она Калифорния, потому что если рассматривать ее в телескоп, то она чертовски сильно похода по очертаниями на штат.... — Нейт смотрит на Рэйфа, фыркает и качает головой, — Ну ты мог бы и продолжить, блин. На Калифорнию эта туманность похожа. Забавно, да? Хотя забавнее, что видно ее всегда только из Северного полушария.

[indent]Нейт опускает руку, опирается на нее на мгновение, а после снова поднимает и снова указывает пальцем в небо, туда, где горела яркая Гемма Северной короны, окруженная Змеей и Геркулесом. У него была грустная, но хорошо известная история о том, как Дионис забросил на небо венок Ариадны, разметав цветы и жемчуг созвездием.
[indent]У него было вообще много историй, и все он хотел бы рассказать Рэйфу. Вот только время так легко, как Адлера, не остановить и не отвлечь на красивые, блестящие в небе звезды.