Nowhǝɹǝ[cross]

Объявление

Nowhere cross

Приходи на Нигде.
Пиши в никуда.
Получай — [ баны ] ничего.

  • Светлая тема
  • Тёмная тема

Информация о пользователе

Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.


Вы здесь » Nowhǝɹǝ[cross] » [nikogde] » Незавершенные эпизоды » маленькие часики смеются тик-так


маленькие часики смеются тик-так

Сообщений 1 страница 4 из 4

1

Алекс Тарасов х Сергей Разумовский
https://i.imgur.com/0s0dE9i.jpg

Иногда для того, чтобы успешно начать бизнес, достаточно встречи со старым детдомовским приятелем.

Отредактировано Sergey Razumovsky (2021-09-07 00:28:30)

+2

2

Часы в комнате привычно тикали. Точно так же, как было при бабушке, вот только никакой бабушки уже не было. Память Алексея сохранила её образ фрагментарно — седые волосы собранные в пучок, светлые глаза, нежные руки. Она всегда говорила тихо и ласково, но в ней чувствовался стержень, который не сломили годы лишений. К сожалению, её дочь — мать Алексея, не унаследовала от матери ничего. Даже сейчас, когда лицо её покрылось морщинами, а в волосах блестела седина. Просто удивительно.

Мать стояла у окна, курила и поджимала губы. Алекс редко к ней заходил — их не связывали теплые чувства, а когда её лишили родительских прав, даже по документам она ему была никем. Их связь подкрепляла только бабушка, которая, после смерти деда, появления в её жизни дочери с новым мужем и лишения внука, постоянно болела и слегла. Дочь не сдала мать в дом престарелых лишь потому, что хотела получать её пенсию. Алексея же и вовсе на порог не пускали, а когда он попал в колонию то и совсем порвали все связи. Однако он всё таки нашёл выход и передавал какие мог деньги через девчонку, которая была прикреплена к его бабушке от собеса. Так продолжалось до тех пор, пока Анна Матвеевна не умерла. Это случилось несколько лет назад, и Алексей до сих пор не мог простить матери того, что та ему ничего не сказала. Теперь же она имела наглость требовать от него денег.

— Знаешь, — Тарасов, не глядя в сторону матери и запустил руку в карман своей кожаной куртки, — Я мог бы этого не делать.

— Я тебя родила, — бросила ему стоящая у окна женщина, — Мог бы сказать спасибо. Хотя бы такой же неблагодарный скот, как твой папаша.

Алексей ничего не ответил. Просто достал из кармана пачку налички завернутую в пакет и молча положил на стол. Ни видеть, ни знать эту женщину он больше не хотел, равно как и слышать тиканье часов. Этих часов. Они слишком гулко отдавались в его пустом сердце.

***

Спустя пару месяцев он стоял на пороге детдома «Радуга» и искренне недоумевал тому, что видел. Алекс помнил «Радугу» другой — старое здание, холодные коридоры. Но сейчас она выглядела иначе — много света, новая техника, дорогой ремонт. Он словно попал в будущее или иную реальность.

Ему хотелось узнать об отце. Уже два месяца Алекс маялся этой мыслью, пока наконец не решил попробовать поискать его. В конце концов — нужно только имя. С остальным он как-нибудь сам справится.
Он поднялся на этаж, где, как он помнил, находился кабинет директора. Постучал. Ему никто не ответил. Пальцы сами нажали на ручку двери.

— Добрый день, можно?

Директорское кресло пустовало. Только посреди кабинета стоял высокий молодой человек. Рыжие волосы, изящная фигура. Что-то неуловимо знакомое проскользнуло в этом лице, когда он обернулся и вопросительно глянул на Тарасова.

— Сережа? — позвал тот, все еще веря и не веря встрече, — Разумовский?

Отредактировано Alex Tarasov (2021-09-09 10:28:17)

Подпись автора

Бѣлый генералъ
Откланялся на вокзалъ
И я пригублю бокалъ
За Маркса и «Капиталъ»!
Ѣшь ананасы и рябчиковъ жуй
День твой послѣдній приходитъ, буржуй!

+3

3

Годы идут, все меняется, но некоторые вещи остаются неизменны. Неизменна директриса, которая требует называть ее директором, и ее быстрая энергичная речь; неизменны грамоты на свежепокрашенных стенах; неизменно ощущение удушья, которое возникает у Сережи в горле каждый раз, когда он переступает порог. Директор давно уже не имеет над ним власти, скорее наоборот, но детскому страху это не помеха.

Директор ласково зовет его «Сереженькой» и хлопает по плечу, когда уходит за документами. Сережа от прикосновения сжимается, как от удара. Дождавшись хлопка двери, он сует подрагивающие руки в карманы брюк и стоит, рассматривая новую эргономичную мебель, стеллажи личных дел, пол под лакированными лабутенами, манжеты своей шелковой белой рубашки. Ему больше нечем заняться.

Он здесь один.

К этой зияющей пустоте в его жизни он никак не может привыкнуть. Олег больше не стоит у него за плечом, успокаивая одним своим присутствием. Олег где-то там, в проклятой Сирии, потому что Сережа идиот, полный и безоговорочный. Потому что у Сережи проблемы с алкоголем. Потому что он выть хочет каждый день, когда приходит в их пустую квартиру на канале Грибоедова, видит эти проклятые фотографии, где они еще вместе и счастливы. Потому что он выбрал другое VMESTE, но…

В дверь стучат. Сережа вздрагивает и молчит, жмурится, когда слышит, что дверь все-таки открылась и ему, кажется, придется разговаривать еще с кем-то. Устало оборачивается.

— Антонина Васильевна скоро вернется, подождите в коридоре, — говорит он подготовленную в голове фразу и хмурится. — А…

Его теперь знает множество людей. Никто из этого множества в здравом уме не зовет его Сережей. И лицо мужчины кажется неуловимо знакомым. Этот удивленный взгляд, этот излом бровей, этот намек на улыбку.

— Леша? — Сережа моргает как дурак. — Леша Тарасов?

+2

4

Он привык к тому, что это место наполняло его душу тяжким, и не самым приятным ощущением грусти. Ведь он помнил. Многое помнил. Одиночество, например. Чувство, что тебя все предали. Ты никому не нужен. Твоя жизнь не стоит и копейки. Всё это было, даже невзирая на то, что детском доме Тарасову жилось не так плохо, как с матерью и её мужиком. Бабушка и дедушка — дело другое. Именно о них Алексей скучал больше всего. Ему казалось, что если бы дедушка остался жив, то всё могло бы быть иначе. Может быть — обманывал себя немилосердно. Лгал. Однако так было проще — тонуть в самообмане, чтобы тот хоть сколько-нибудь поддерживал. Тарасов никогда не отличался ни чрезмерной тягой к грусти, ни способностью впадать в уныние по любому поводу. Тем не менее, даже он спасовал перед детским домом. Если бы в первый же свой день он не встретил Сережу, то, скорее всего, никогда бы не оправился от той раны, которую нанесла ему мать.

Так бывает. Чей-то взгляд, чьи-то слова, чья-то поддержка  становятся для нас спасательным кругом. Мы хватаемся за него и выплываем из-под водных глубин, даже тогда, когда кажется — погибель неминуема. В случае Тарасова и Разумовского так и было. Алексей в начале даже не понял, что именно произошло. Однако компания рыжеволосого мальчика стала для него совершенно особенной. Рядом с ним он чувствовал себя спокойным, уверенным в себе, готовым горы свернуть. И даже после — много после, воспоминания о Сергее помогали ему просто своим наличием. Возможно то была первая юношеская влюбленность, но совершенно особого порядка, о котором люди, к которым ныне имел честь принадлежать Алексей Тарасов, в большинстве своём, даже и не помышляли никогда.

Все эти мысли и ощущения всколыхнулись с новой силой, когда Алекс, открыв дверь и услышав голос Разумовского, узнал его. Он даже растерялся. С минуту простоял на пороге, не зная, как поступить, что сказать. Стоял и пялился на Сергея, пока губы его не растянулись в ошалелой, мальчишеской ухмылке. Посмотрите только на них! Один в элегантной рубашке, дорогих брюках с идеальными стрелками и лакированных ботинках, другой — в черной кожаной куртке, грубых ботинках и спасибо, что не в спортивном костюме. Хоть кино снимай.

— Я … Сережа, чёрт возьми! — Алексей не кинулся обнимать друга, лишь привалился плечом к дверному косяку, оглядывая его с волнением и почти восхищением, — Не ожидал тебя здесь встретить.

До него доходили слухи о том, как Разумовский преуспел. Да, что там слухи, Алексей старался не пропускать информации о Сергее, если та попадалась на его пути. Но увидеть его лицом к лицу было так необычно. Удивительно.

— Ты … Очень хорошо выглядишь, — дурацкая растерянность вдруг резко схлынула с Алекса. Он сделал решительный шаг по направлению к Разумовского и обнял его. — Как же я рад тебя видеть.

Он действительно был очень рад. Но было кое-что ещё, кроме этого. Некое не совсем приятное осознание того, что ему чуточку больно от этой встречи. Совсем чуть-чуть. Как тогда, когда Сергей сказал ему решительное: “Нет”.

[icon]https://i.postimg.cc/KzvGg56m/PSX-20210926-011829-mh1632608327253.jpg[/icon][nick]Alex Tarasov[/nick][status]экспроприатор буржуйских ценностей[/status][fandom]Silver Skates (AU)[/fandom]

Отредактировано Alex Tarasov (2021-09-26 01:35:50)

Подпись автора

Бѣлый генералъ
Откланялся на вокзалъ
И я пригублю бокалъ
За Маркса и «Капиталъ»!
Ѣшь ананасы и рябчиковъ жуй
День твой послѣдній приходитъ, буржуй!

+2


Вы здесь » Nowhǝɹǝ[cross] » [nikogde] » Незавершенные эпизоды » маленькие часики смеются тик-так


Рейтинг форумов | Создать форум бесплатно